Сидни Шелдон - Конец света
– Алло? – послышался ее грудной голос.
– Привет, как там Бразилия?
– Роберт! Я звонила тебе несколько раз, но никто не отвечал.
– Меня не было дома.
– О! – Сюзан была слишком понятливой, чтобы спрашивать, где он находится. – Ты хорошо себя чувствуешь?
«Для евнуха я в прекрасной форме», – подумал Роберт.
– Конечно, все в порядке. Как там денежный… как Монте?
– У него все хорошо, Роберт, завтра мы отплываем в Гибралтар.
"Конечно, на проклятой яхте этого денежного мешка. Как же она называется? Ах да, «Алкиона».
– На яхте?
– Да. Ты можешь звонить мне прямо на яхту. Помнишь номер?
Он помнил номер: WS 337. «Что означали эти буквы? Прекрасная Сюзан?… Почему мы расстались?… Похититель жен?»
– Роберт?
– Да, я помню.
– Ты позвонишь? Просто дай мне знать, что у тебя все в порядке.
– Ладно, я скучаю без тебя, детка.
Наступила длинная, болезненная пауза. Роберт ждал. А каких слов он ожидал от нее? «Спаси меня от этого симпатичного, похожего на Пола Ньюмена, мужчины, который заставляет меня разъезжать на его яхте и жить в маленьких дворцах в Монте-Карло, Марокко, Париже, Лондоне и Бог его знает, где еще». Как полный кретин, он все-таки надеялся, что она скажет именно эти слова.
– Я тоже скучаю без тебя, Роберт. Береги себя. – Связь оборвалась, и он снова остался один.
День двенадцатый. Киев, СССРРано утром на следующий день, буквально через десять минут после открытия библиотеки, Роберт вошел в большое, мрачное здание и подошел к девушке, сидящей за столом.
– Доброе утро, – сказал Роберт.
Девушка подняла голову и посмотрела на него.
– Доброе утро, что вы хотите?
– Я ищу женщину, которая, по-моему, работает здесь. Ольга…
– Ольга? Да, да. – Она показала ему на другую комнату. – Она вон там. – Спасибо.
Все оказалось довольно просто. Роберт вошел в другую комнату и прошел мимо группы студентов, сидевших за длинными столами. «К какому будущему они готовятся?» – подумал Роберт. Он вошел в небольшой читальный зал и увидел женщину, раскладывающую книги.
– Простите, – сказал Роберт.
Она повернулась.
– Да?
– Вы Ольга?
– Да, я Ольга. А что вам от меня нужно?
Роберт обезоруживающе улыбнулся.
– Я пишу для газеты статьи о перестройке и ее влиянии на жизнь обычного русского человека. Многое ли изменила перестройка в вашей жизни? Женщина пожала плечами.
– До Горбачева мы боялись раскрывать рты, сейчас же можем их раскрывать, но положить в них нечего.
Роберт попытался подойти с другого бока.
– Но ведь что-то наверняка изменилось к лучшему. Теперь вы, например, можете ездить за границу.
– Вы, наверное, шутите. Какие могут быть поездки, когда у меня муж и шестеро детей?
– Но вы ведь ездили в Швейцарию, и…
– В Швейцарию? Да я никогда в своей жизни не была в Швейцарии.
– Разве вы не ездили в Швейцарию? – тихо спросил Роберт.
– Я же сказала вам. – Она кивнула в сторону темноволосой женщины, которая убирала книги со столов. – Вот ей посчастливилось побывать в Швейцарии.
Роберт бросил быстрый взгляд в сторону второй женщины.
– А как ее зовут?
– Ольга, как и меня.
Он облегченно вздохнул.
– Спасибо.
Спустя минуту он уже разговаривал со второй Ольгой.
– Я пишу для газеты статьи о перестройке и ее влиянии на жизнь русских людей.
Она настороженно посмотрела на него.
– Да?
– Как вас зовут?
– Ольга, Ольга Романенко.
– Скажите, Ольга, изменила ли перестройка вашу жизнь?
Шесть лет назад Ольга Романенко побоялась бы разговаривать с иностранцем, но сейчас это разрешалось.
– Не очень, – сказала она, – в основном все осталось по-старому.
Незнакомец был настойчив.
– Неужели совсем ничего не изменилось?
Ольга покачала головой.
– Нет. – Но тут же с пафосом добавила: – Теперь мы можем ездить за границу.
Похоже, что журналиста заинтересовал ее ответ.
– А вы ездили за границу?
– О да, – с гордостью заявила Ольга. – Я только что вернулась из Швейцарии. Прекрасная страна.
– Согласен с вами. А вы с кем-нибудь познакомились во время пребывания в Швейцарии?
– Я встречалась со многими людьми, ездила на автобусе на экскурсию в Альпы. – Внезапно Ольга поняла, что ей не следовало этого говорить, потому что незнакомец может начать расспрашивать ее о космическом корабле, а ей не хотелось говорить с ним об этом. Это могло принести ей одни неприятности.
– Вот как? А расскажите мне о людях из туристического автобуса.
Ольга почувствовала облегчение.
– Очень дружелюбные люди, одеты шикарно. Я даже познакомилась с мужчиной из вашей столицы, из Вашингтона.
– Серьезно?
– Да. Очень приятный мужчина, он дал мне свою визитную карточку.
Сердце Роберта учащенно забилось.
– Она у вас сохранилась?
– Нет, я ее выбросила. – Ольга оглянулась по сторонам. – Такие вещи лучше не хранить.
«Проклятье!»
– Но я помню его имя, – добавила Ольга. – Паркер, так называются ваши американские авторучки. Кевин Паркер. Очень важный политик, подсказывает сенаторам, как им голосовать.
Роберта ошеломили ее слова.
– Это он вам сказал?
– Да. Он устраивает им различные поездки, дарит подарки, а потом они голосуют за то, что выгодно его клиентам. Вот такая у вас демократия в Америке.
Понятно, лоббист. Роберт поговорил с Ольгой еще минут пятнадцать, но не получил больше никакой информации о других пассажирах автобуса.
Из номера гостиницы Роберт позвонил генералу Хиллиарду.
– Я нашел русского свидетеля. Ее зовут Ольга Романенко, работает в центральной библиотеке в Киеве.
– Я свяжусь с русскими властями, чтобы поговорили с ней.
ТЕЛЕГРАММА «МОЛНИЯ»
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО. АНБ ЗАМЕСТИТЕЛЮ ДИРЕКТОРА ГРУ.
В ОДНОМ ЭКЗЕМПЛЯРЕ. ТОЛЬКО ДЛЯ ПРОЧТЕНИЯ.
СОДЕРЖАНИЕ: ОПЕРАЦИЯ «КОНЕЦ СВЕТА».
8. ОЛЬГА РОМАНЕНКО – КИЕВ.
КОНЕЦ.
Этим же вечером Роберт на самолете ТУ-154 вылетел рейсом Аэрофлота в Париж. Через три часа двадцать пять минут он пересел на рейс «Эр Франс», следующий в Вашингтон.
В два часа ночи Ольга Романенко услышала скрип тормозов машины, остановившейся перед ее домом. Стены в доме были такими тонкими, что в квартиру долетали все звуки с улицы. Поднявшись с кровати, она подошла к окну. Двое мужчин в штатском вылезали из черной правительственной «Чайки». Они направились к ее подъезду. При виде этих мужчин по телу у нее пробежал холодок. В течение многих лет исчезали многие из ее соседей, и она уже больше никогда не видела их. Некоторые из них были отправлены в сибирские лагеря. Ольга подумала, за кем на этот раз приехали эти люди, но мысли были прерваны стуком в дверь. «Что им нужно от меня?» – подумала она. – «Это, наверное, какая-то ошибка».
Она открыла дверь, за которой стояли двое мужчин.
– Товарищ Ольга Романенко?
– Да.
– Главное разведывательное управление.
Могущественное и наводящее ужас ГРУ.
Они оттолкнули ее в сторону и прошли в комнату.
– Что… что вы хотите?
– Хотим задать вам несколько вопросов. Я сержант Юрий Громков, а это сержант Владимир Земский.
Внезапно страх охватил Ольгу.
– Что… что случилось? Что я сделала?
Земский ухватился за ее слова.
– А-а, значит, вы понимаете, что виноваты!
– Нет, конечно нет, – взволнованно произнесла Ольга. – Я не знаю, почему вы приехали ко мне.
– Садитесь! – рявкнул Громков, и Ольга села.
– Вы только что вернулись из поездки в Швейцарию, не так ли?
– Д-да… да, – она начала заикаться, – но это… это было… я получила разрешение от…
– Шпионаж является незаконной деятельностью, Ольга Романенко.
– Шпионаж? – она ужаснулась. – Я не знаю, о чем вы говорите.
Один из мужчин уставился на нее, и Ольга внезапно поняла, что на ней надета всего лишь тоненькая ночная рубашка.
– Идемте, вы поедете с нами.
– Но это какая-то ужасная ошибка. Я работаю в библиотеке, спросите там кого угодно…
Мужчина рывком поднял ее на ноги.
– Идемте.
– Куда вы меня забираете?
– В контору. Там с вами побеседуют.
Они разрешили ей накинуть пальто поверх ночной рубашки, и, спускаясь по лестнице к машине, Ольга дрожала от холода и думала обо всех людях, которых увезли вот в таких машинах и которые больше не вернулись. Ужасный страх охватил ее.
Громков сел за руль, а Ольгу посадили на заднее сиденье рядом с Земским. Она почему-то меньше боялась Земского, но ее потряс сам факт ареста и все то, что происходило с ней.
– Прошу вас, поверьте, – искренне сказала Ольга, – я никогда не предам мою…
– Заткнись! – рявкнул Громков.
– Послушай, не будь таким грубым с ней, – сказал Владимир Земский. – Я, между прочим, верю ей.
Ольга почувствовала, как в сердце затеплилась надежда.
– Времена изменились, – продолжал Земский. – Товарищ Горбачев не желает, чтобы мы беспокоили невиновных людей. Те времена уже в прошлом.
