Том Клэнси - Кремлевский кардинал
– Через полчаса я могу сообщить мощность выходного сигнала, но уже сейчас ясно, что у них возникло немало трудностей.
– Рассеивание, – сказал генерал Парке.
– Да, и проблемы с точностью наведения на цель, сэр. По крайней мере мне так кажется. Мне понадобится время для работы и хороший калькулятор. Боюсь, я оставил свой на работе, – смущенно признался он. Рядом с сигнальным устройством на его поясе виднелся пустой футляр. Грэхем передал майору свой калькулятор, очень дорогой «Хьюлетт-Паккард».
– Как относительно мощности? – спросил Райан.
– Мне понадобится некоторое время, чтобы рассчитать это с достаточной степенью уверенности, – произнес Грегори, словно разговаривая с умственно отсталым ребенком. – Пока могу предположить, что мощность их лазера превосходит нашу по меньшей мере в восемь раз. Где бы я мог расположиться, чтобы мне не мешали? – повернулся он к Парксу. – Можно занять буфетную? – Генерал кивнул, и молодой офицер вышел из кабинета.
– В восемь раз… – пробормотал Арт Грэхем. – Боже мой, они смогут сжечь все наши спутники Программы оборонного обеспечения. И уж можно не сомневаться, что им не составит труда вывести из строя спутники связи. Ну что ж, у нас есть способы защитить их…
Райан чувствовал, что не может понять суть разговора. Он специализировался по истории и экономике и еще не овладел языком.физических наук.
– Три года, – вздохнул генерал Парке, наливая кофе. – Опережают нас по крайней мере на три года…
– Но только по мощности выходного сигнала, – заметил Грэхем.
Джек смотрел то на одного, то на другого, понимая их обеспокоенность, хотя причина ее ускользала от него. Грегори вернулся через двадцать минут.
– По моим расчетам, пиковая мощность их выходного сигнала от двадцати пяти до тридцати миллионов ватт, – сообщил он. – Если предположить, что луч сконцентрирован излучением шести лазеров, значит, этого достаточно, правда? От русских требуется всего лишь разместить их поблизости друг от друга и направить на одну цель.
– Это плохие новости. Хорошо лишь то, что у них, несомненно, возникли серьезные трудности с проблемой термального рассеивания. Им удалось сконцентрировать пиковую мощность на цели в течение всего лишь нескольких первых тысячных долей секунды. Затем лазерный пучок начал рассеиваться. Средняя мощность их выходного сигнала составила от семи до девяти мегаватт. К тому же, вдобавок к рассеиванию у них, похоже, возникла проблема наведения на цель. Или основания зеркал недостаточно хорошо защищены от сотрясений, или они не могут ввести поправки на отклонение земной оси при вращении. А может быть, и то и другое. Какой бы ни была причина, они испытывают затруднения с наведением на цель с точностью, превышающей три дуговых секунды. Это означает, что для геоцентрического спутника точность будет составлять плюс или минус двести сорок метров – разумеется, такая цель стационарная и фактор перемещения может и помогать и мешать.
– Что вы имеете в виду? – спросил Райан с недоумением.
– Видите ли, с одной стороны, вы ведете движущуюся цель, а спутники, находящиеся на низкой орбите, движутся очень быстро, примерно восемь тысяч метров в секунду, это при том, что в одном дуговом градусе тысяча четыреста метров, так что ваша цель перемешается на пять градусов в секунду. Пока понятно? Термическое рассеивание означает, что лазерный луч передает атмосфере значительное количество энергии. Поскольку вы ведете пролетающий спутник с большой скоростью, при каждом импульсе приходится пробивать в атмосфере новую дыру. Но для того чтобы рассеивание стало в значительной мере влиять на лазерный луч, требуется время – это идет вам на пользу. С другой стороны, раз при прицеливании возникают трудности из-за отклонения земной оси при вращении, как только вы меняете точку прицеливания, добавляется новая переменная в геометрическую структуру наведения, и это намного ухудшает положение вещей. Стреляя по относительно неподвижной цели – вроде спутника связи, – вы упрощаете проблему прицеливания, однако лазерный луч движется по одной и той же оси термического рассеивания до тех пор, пока почти вся энергия выходного сигнала не израсходуется на нагревание воздуха. Теперь вы меня понимаете?
Райан согласно кивнул, хотя ум его снова достиг предела своих возможностей. Он с трудом понимал слова молодого офицера, а та информация, которую стремился передать Грегори, находилась в области ему совершенно незнакомой. Тут вмешался Грэхем.
– По-вашему, у нас нет никаких оснований для беспокойства?
– Нет, сэр. Если мощность выходного сигнала достаточно велика, вы всегда сумеете найти способ донести ее до цели. Ведь нам-то это удалось. Как раз это и является самым простым.
***– Как я уже вам объяснял, – произнес старший инженер, обращаясь к Морозову, – проблема заключается не в том, чтобы выпустить мощный лазерный импульс, это достаточно просто, а в том, чтобы донести всю эту энергию до цели.
– Ваш компьютер не в состоянии ввести необходимые поправки, вызываемые… чем они вызываются?
– Судя по всему, причина зависит от комбинации целого ряда явлений. Сегодня мы займемся проверкой полученных данных. Главная причина? Скорее всего в программировании поправок за счет искажения луча при прохождении через атмосферу. Раньше нам казалось, что мы можем внести поправки в процесс наведения и это устранит рассеивание. Оказалось, этого недостаточно. Три года теоретических исследований понадобилось для проведения вчерашних испытаний. Моих исследований. И все тщетно. – Он уставился на горизонт и нахмурился. Операция, которой подвергся его больной ребенок, не увенчалась полным успехом, но, по мнению врачей, можно было надеяться на улучшение.
***– Значит, увеличение мощности выходного сигнала явилось результатом этого? – спросил Бондаренко.
– Да. Двое наших молодых научных сотрудников – ему всего тридцать два года, а ей – двадцать восемь – разработали способ увеличения диаметра лазерной полости. Однако нам все еще нужно улучшить управление центрирующих магнитов, – ответил Покрышкин.
Полковник кивнул. Идея лазера на свободных электронах, разработкой которого занимались и русские и американцы, заключалась в том, что его можно было «настраивать» подобно радиопередатчику, выбирая частоту световых колебаний, на которой происходила передача лазерного луча – по крайней мере теоретически. На практике, однако, наибольшая мощность выходного сигнала всегда находилась в пределах близких частот световых колебаний – ив данном случае частота была выбрана не правильно. Если бы им удалось во время вчерашних испытаний лишь немного изменить частоту колебаний, при которой лазерный луч с большей легкостью проникал бы через атмосферу, термальное рассеивание можно было бы уменьшить по крайней мере наполовину. Но для достижения этой цели требовалось более точно управлять магнитами со сверхпроводимой обмоткой. Эти магниты наводили осциллирующее магнитное поле сквозь заряженные электроны в генерирующем резонаторе. К сожалению, открытие, в результате которого стало возможным увеличить размеры полости, оказало неожиданное воздействие на способность управлять потоком магнитного поля. Пока теоретически объяснить это явление не удалось, и многие видные ученые считали, что причиной его является какое-то еще необнаруженное свойство конструкции магнитов. Ведущие инженеры со своей стороны утверждали, что недостаток таится именно в теоретическом обосновании, потому что магниты действовали именно так, как следовало. Аргументы, которыми обменивались оппоненты в конференц-зале, были горячими, но одновременно дружескими. Здесь присутствовало немало талантливых людей, старающихся доискаться до истинной причины происшедшего, – они стремились к научной истине, не зависящей от мнения людей.
Бондаренко поспешно записывал детали аргументов, хотя голова у него шла кругом. Он считал себя знающим специалистом по лазерной технике – в конце концов, он помог в создании совершенно новой сферы применения лазеров, – однако, глядя на проделываемую здесь работу, сравнивал себя с младенцем, бродящим по университетской лаборатории и изумляющимся красивым огонькам вокруг. Итак, записал он, главный прорыв заключается в конструкции лазерной полости. Он привел к колоссальному увеличению мощности выходного сигнала и был сделан за столом в кафетерии, когда инженер и физик натолкнулись на научную истину. Полковник чуть улыбнулся. Вообще-то слово, которое использовали два молодых специалиста было «правда», что в русском языке является синонимом слова «истина». Действительно, это слово все шире распространялось по «Яркой звезде», и Бондаренко задумался над тем, не подсмеиваются ли ученые над властями. Но ведь это правильно, говорили они об очевидном факте. Значит, это правда?
