Микаэль Крефельд - За гранью
– Она не в себе, – произнес он, ероша нечесаные патлы. – Вообще не в себе.
Маша и другие девушки отодвинулись подальше, наблюдая, как он ходит вокруг машины.
– Забирайте свою подружку.
Он открыл дверцу с кровавым отпечатком. В кабине водителя без признаков жизни на сиденье лежала Табита. Он поднял ее и стал вытаскивать из машины. У Табиты текла по ногам темная кровь.
– Придется вам заняться ею, – крикнул водитель, опуская девушку на тротуар.
Все присутствующие в оцепенении смотрели на Табиту и разливающуюся вокруг нее лужу крови.
– Что ты с ней делал? – спросила Маша.
– Я – ничего. Мы даже не успели доехать до железной дороги, как вдруг… как вдруг это началось. – Он уже подходил к машине с другой стороны.
– Ты должен отвезти ее в больницу, – крикнула ему вслед Маша.
– Я не стану в это впутываться.
– Ну так хоть помоги ей, скотина!
– Слышь, я и так привез ее сюда… Мог бы вообще оставить там.
Он вскочил в кабину, рванул с места и был таков, только его и видели.
– Что она… она мертвая? – спросила Лулу, прижав ладони ко рту.
– Раз похожа на мертвую… значит и есть мертвая, – тихо выговорила Иза.
Маша присела на корточки и взяла руку Табиты. Рука была ледяная. Маша осторожно потрясла ее за плечо и позвала по имени – никакой реакции.
Вокруг начали собираться любопытные. Потом подоспели люди Славроса и стали отгонять девушек от Табиты. Маша почувствовала, как кто-то взял ее за плечо.
– Давай, надо уходить отсюда, – произнес над ней чей-то голос.
– Не можем же мы ее тут так бросить…
– А ну пошли! – цыкнул на нее Михаил и, рванув за руку, заставил подняться с тротуара.
«2011 год. Первый день Нового года. Такого же паршивого, как предыдущий. Никто ничего не говорит. Никто не знает, что сталось с Табитой. Я видела ее во сне. Она была похожа на ангела. Как девушка, выступающая в роли святой Люсии[27]. Она улыбалась и выглядела счастливой. Тихонько напевала, паря в воздухе. Она улыбнулась и сказала мне: „О’кей!“
„О’кей, о’кей! Все о’кей!“ Так она пела в вышине, поднимаясь за облака. Но я знаю, что на самом деле ничего не „о’кей“. Знаю, что 2011 год – проклятый год. Как мне страшно, мама! Как я боюсь, что там еще ждет впереди! Что ожидает меня…»
32
Под вечер к причалу, где стояла «Бьянка», подъехал голубой «гольф» из следственного отдела центрального участка. Со своего места на корме Томас увидел, как из него вышли Миккель и Дэннис Мельбю. Томасу не хотелось, чтобы они поднялись к нему на борт, и он сам вылез на пристань. С Миккелем они на радостях хлопнулись ладонями, Мельбю же удовольствовался тем, что кивнул через капот автомобиля.
– Ну, что ты узнал? – спросил Томас.
– Не слишком много, – ответил Миккель.
– Соврал Игорь?
Миккель отрицательно покачал головой:
– Надеяться на это нет оснований. Ходят слухи, что у Каминского иногда играют по-крупному. Игорь вполне мог оказаться в числе игроков.
– Почему же вы еще не закрыли этот притон?
– Потому что они наловчились прятать деньги к нашему приходу, – ответил Мельбю. – Твоя яхта? – спросил он, кивая на «Бьянку».
– Да, – ответил Томас.
Мельбю ехидно ухмыльнулся:
– Не мешало бы ее немножко подкрасить.
Пропустив его замечание мимо ушей, Томас обратился к Миккелю:
– Как думаешь, Каминский что-нибудь знает про Машу? Можно взять его в оборот?
Миккель пожал плечами:
– Русские не слишком-то разговорчивы. Когда мы их начинаем допрашивать, они опускают железный занавес.
– А как насчет этого Милана?
Миккель покачал головой:
– Пробовал отыскать. Безрезультатно.
– А что Лучан?
– То же самое.
– А Славрос?
– Славрос – нехороший парень, – ответил Мельбю. – Русский ветеран чеченской войны. Ходят слухи, что он там творил что-то жуткое. Сейчас он распространил свою предпринимательскую деятельность на всю Европу. Интерпол давно уже за ним охотится. Но тщетно – он парень прожженный.
– К какой области относится его предпринимательская деятельность?
– К трем самым крупным: торговле оружием, наркотикам и торговле людьми. Но до сих пор его ни на чем не удалось поймать. У него хорошо налаженная организация с жесткой дисциплиной.
– Известно, по крайней мере, где он находится?
– Его семья живет в Швеции, и в Стокгольме он владеет несколькими стрип-клубами. Так что, возможно, он там. Но он постоянно перемещается.
– У шведов есть на него что-то?
– Год назад в Стокгольме зарегистрировано происшествие с двумя проститутками из Восточной Европы. Одна из них погибла на вокзале при неясных обстоятельствах. Эту смерть связывают с именем Славроса, но следствие по этому делу так и не было открыто.
– Славрос меня мало интересует, я хочу знать, где Маша.
– В Швеции есть и другие дела по поводу погибших проституток. Для девушек вроде нее Стокгольм – опасное место.
– Про Копенгаген тоже не скажешь, что там все прекрасно.
Миккель пожал плечами:
– Как бы то ни было, мне представляется, что найти ее шансы невелики. Она давно уже в общей статистике.
– Какой статистике?
– Той, которая констатирует, что каждый месяц в поисках счастья в страны ЕС въезжает более пяти тысяч девушек. Большинство, когда из них все выжмут, снова возвращается на родину, но некоторые пропадают здесь без следа.
– Шлюхи так и прут сюда толпами, что ни месяц, – ухмыльнулся Мельбю. – Попадаются даже очень хорошенькие.
В этот миг зазвонил его мобильник. Он отвернулся и ответил на звонок.
Томас взглянул на Миккеля:
– Лучше бы ты пришел один.
– Мельбю – специалист по восточноевропейским бандам, – сказал он извиняющимся тоном. – Когда ты вернешься в отдел?
– Я еще не решил окончательно, возвращаться мне или нет.
– Что так?
– Не вижу в этом особого смысла.
– А тут, по-твоему, есть смысл? В нынешнем расследовании?
Томас отвернулся к каналу:
– Нет, вообще-то. Поэтому я на этом и ставлю точку.
Миккель пристально на него посмотрел:
– А ты паршиво выглядишь.
– Сам знаю.
– Как ты думаешь, что сказала бы Ева, если бы увидела тебя в таком состоянии?
– Перестань, Миккель! Это уже лишнее.
Миккель отбросил носком попавшийся под ноги камешек:
– Извини! Но ты нужен и тебя ждут. Понимаешь?
И тут им свистнул отошедший в сторону Мельбю.
– Дела зовут, надо ехать, – позвал он Миккеля, уже садясь в машину.
Миккель повернулся, чтобы идти, но Томас удержал его за руку:
– Как там с Игорем?
– А что Игорь?
– В любом случае эта мелкая дрянь не должна уйти безнаказанно.
– Ну а что я с ним должен сделать?
– Я спустил в унитаз не меньше тридцати грамм. Надо думать, скоро он наведается к своему распространителю.
Миккель высвободил руку:
– На днях как-нибудь я его навещу.
– Спасибо. Загляни под кровать.
– Пока, Ворон, – сказал Миккель и пошел к машине.
* * *Спустя полчаса Томас отправился в «Морскую выдру» и рассказал Йонсону, что ему удалось выяснить. Йонсон выслушал его молча, вид у него делался все более грустным.
– Как бы то ни было, этот Игорь слишком дешево отделается. – Йонсон отхлебнул из чашки кофе. – Его следовало бы просто повесить.
Томас, сделав глоток пива, сказал:
– Игорь получит по заслугам, когда по его душу явится Миккель со всем техническим отделом. Если они что-то найдут, его вышлют.
– Все равно он отделается слишком дешево. Конечно, это только мое мнение, – покачал головой Йонсон и потянулся за пачкой «Сесиля». Закурив сигарету, он выпустил в воздух целый столб дыма. – Так значит ли это, что она сейчас находится в Швеции?
– Кто знает? В любом случае я не думаю, что она еще в Дании. Вон сколько с тех пор уже прошло времени!
Йонсон почесал в затылке:
– Что мне сказать Наде? Не мог бы ты пойти к ней со мной?
Томас воззрился на него изумленно:
– Я? С какой стати мне к ней идти?
– Тебя-то ведь специально учили, как в таких случаях себя вести?
– В каких – таких?
Йонсон сделал большую затяжку:
– Когда приходится сообщать плохую новость.
Томас помотал головой:
– Тут, сколько ни учись, не научишься.
– Ты же понимаешь, о чем я толкую. Как полицейскому тебе приходилось уже это делать.
– Вот именно. И потому я знаю, что к этому нельзя привыкнуть. Повторяю: жизнь – поганая штука.
– Спасибо, что сказал. Но ведь мне, черт возьми, предстоит передать все это ее матери!
Томас отставил бутылку с пивом и набрал в грудь побольше воздуха:
– Я могу целый день твердить: Йонсон, жизнь – поганая штука. Но, с другой стороны, тебе же не обязательно вдаваться в подробности.
– Это в каком смысле?
– Расскажи ей что-нибудь позитивное.
– Например?
– Что Маша уехала куда-то далеко искать счастья. И это будет не такая уж и неправда.
