Блейк Крауч - Западня. Занесенные снегом
Девлин услышала, как распахнулась дверь кухни.
– Как раз вовремя. Завтрак подан, – сказал хозяин.
Повернув голову, девочка увидела, что к столу приближаются две пары ног, обтянутых сетчатыми чулками, верхние края которых едва прикрывали мини-юбки.
– Господа, представляю вам Элину и Джил – на этой неделе они дежурят по кухне за отличное поведение в течение прошлого года.
Деви услышала, как на столе над ее головой расставляют посуду.
– Насколько я вижу, на блюде в центре стола – колбаса из оленины, – заметил Итан. – Вам всем следует ее отведать. Немного жестковата, но очень вкусна.
Глава 45
Ноги у Девлин совершенно затекли – она просидела под столом минут сорок, слушая, как шестеро нефтепромышленников поедают завтрак – похоже, чрезвычайно обильный и вкусный: гости поглощали блюда весьма интенсивно, и периоды молчания, когда они были заняты исключительно едой, длились по нескольку минут.
Хотя за столом почти ничего не было сказано, Девлин постаралась запомнить все до мелочей. Все гости занимали административные посты в компании под названием «Президиан ойл», и в разговоре то и дело упоминался город Хьюстон – видимо, офис компании располагался там. Пожилой – судя по голосу – джентльмен по имени Рейнольдс поднял прочувствованный тост за «астрономический третий квартал». Шон, очевидно, был сыном Кена. А еще время от времени кто-то вслух сожалел о том, что некий «первосортный сукин сын» Бобби не смог приехать сюда и принять участие в их забавах.
Затем, практически все разом, нефтепромышленники отодвинули свои стулья от стола и вышли из столовой вместе с Итаном.
Деви проползла между двух стульев и с трудом распрямила ноги, глядя на стол, напоминающий поле, где разыгралось нешуточное сражение – тарелки и столовые приборы были раскиданы в полнейшем беспорядке, на фарфоровых блюдах все еще громоздились огромные порции мяса, яиц и фруктов.
Желудок девочки ныл от голода, и она потянулась было за полоской бекона, когда из кухни донеслись голоса.
Она выскочила из столовой, промчалась по коридору и уже на подходах к вестибюлю вспомнила, что оставила парку и теплые штаны в библиотеке. Было ясно, что, если их найдут, это плохо закончится для нее.
В вестибюле по-прежнему было пусто. Девлин на цыпочках пробежала через вымощенное мрамором огромное пространство.
Дверь библиотеки была прикрыта, и она приложила к ней ухо – изнутри доносился только треск пламени, и ничего больше.
Внутри никого не было, и верхняя одежда девочки лежала там, где она ее оставила, – на полу возле двери в подвал.
Когда она подняла парку и штаны, в коридоре раздались приближающиеся шаги, и это заставило Деви вздрогнуть от страха.
Она огляделась, ища еще один выход или какое-нибудь место, где можно было спрятаться, но в библиотеке не было ничего, кроме мебели и стеклянных дверей, которые с другой стороны подпирал заваливший веранду снег.
Шаги раздавались уже почти у самого входа в библиотеку, и Девлин, выскочив за дверь, ведущую на подвальную лестницу, потянула ее на себя, молясь о том, чтобы петли не скрипнули. Вокруг нее сомкнулась темнота – оставалась лишь узенькая щелка, в которую пробивался свет, и тут в комнату вошли два человека, захлопнув за собой дверь. Они остановились перед камином, всего в пяти футах от Деви, которая наблюдала за ними в крошечный зазор между подвальной дверью и косяком.
– Черт побери, Шон! – сказал старший из этих двоих, седовласый мужчина, высокий и широкоплечий, облаченный в отлично сидящие брюки темно-синего цвета и клетчатую рубашку с закатанными по локоть рукавами.
– Пап, меня тошнит от этого… – пробормотал младший.
– Не смотри на вещи так мрачно.
– Это неправильно, и ты это знаешь. – Лицом Шон был очень похож на своего отца, если убрать морщины и седину и добавить юношеской округлости черт, однако ростом и телосложением несколько уступал родителю.
Пожилой мужчина положил руки на плечи сыну:
– Не позорь меня, Шон.
– Отец, эти женщины…
– Говори потише, чтоб тебя! Никто не заставляет тебя ничего делать. Иди и сиди безвылазно в своей комнате.
– А что собираешься делать ты?
– Я? – Девлин вдруг вспомнила, что этого пожилого звали Кен. – Не знаю.
Кен вышел из поля зрения Деви, и сын последовал за ним. Остались только их голоса, звучавшие чуть громче шепота.
– Послушай меня, Шон. Ты же слышал, что сказал за завтраком Итан, верно?
– Да.
– Вот и веди себя соответственно.
– Пап, я не могу провести здесь целых пять дней!
– Слушай, мне пришлось нажать на кое-какие серьезные рычаги, чтобы взять тебя в эту поездку. Ты же знаешь, сколько парней убили бы за такую…
– Да, спасибо большое за это.
– Да погоди ты хоть минутку! Я не знал, что это будет так, пойми…
– А что ты подумал, когда нас посадили в гидросамолет с затемненными окнами? Когда не сказали нам, куда мы направляемся?
– Послушай, Шон, ты уже здесь. Ты не можешь отбыть раньше срока. Так что постарайся провести время как можно лучше.
– И как же?
– Мне все равно, просто… не опозорь меня.
– Да пошел ты!
Послышался шум шагов – кто-то прошел через библиотеку, и Девлин услышала, как открылась дверь.
– Шон, вернись! Шон!
Кен поспешил вслед за сыном, и в библиотеке вновь стало тихо – лишь трещали поленья в камине. Девочка выждала пару минут, напряженно прислушиваясь – не послышатся ли вновь чьи-то шаги, но никого не было.
Она отворила дверь подвала, осторожно пересекла библиотеку, вышла в вестибюль и немного постояла там, держа в охапке теплые штаны и парку и прислушиваясь к далеким голосам и хлопанью дверей в коридорах наверху.
Затем Девлин направилась в южное крыло – там было тихо и пусто и лишь чуть слышно гудели встроенные в потолок светильники.
Здесь в дверях тоже были глазки, и она останавливалась у каждого, чтобы заглянуть внутрь. В трех комнатах Деви увидела женщин, которые сидели на кроватях в полупрозрачном белье и явно чего-то ждали.
В конце коридора девочка повернула ручку пустой комнаты под номером 119.
Дверь открылась. Девлин вошла в комнату и закрыла дверь за собой.
Она спрятала штаны и парку в ящике комода, стоящего у кровати, а потом достала револьвер и пять долгих минут просидела у двери, скорчившись так, чтобы ее не было видно в глазок, и стараясь загнать поглубже внутрь слезы и страх.
Глава 46
Девлин выскользнула обратно в коридор, прошла через альков на лестницу и стала подниматься на второй этаж. Ей оставалось преодолеть пять ступенек, когда она услышала впереди голоса, на цыпочках прокралась в альков и выглянула из-за угла. Коридор был пуст.
Девочка оглянулась на альковное окно и увидела, что снег все еще идет, занося стоящие вокруг коттеджа ели. Даже через стекло она слышала, как поскрипывают ветви, сгибаясь под этой тяжестью.
Она шагнула в коридор и стала заглядывать в глазки дверей, мимо которых проходила. Опять женщины, полуобнаженные, лежащие на кроватях и бездумно смотрящие в потолок…
Деви прошла шагов десять, когда за дверью с номером 215 кто-то застонал. Девочка застыла, чувствуя, как внутри у нее все сжимается, буквально до тошноты. Она сделала еще шаг и прижала ухо к двери.
Голос Зига произнес:
– Тебе это нравится, верно, гадкая девчонка?
– Да.
– Убеди меня.
Через дверь Девлин слышала, как женщина застонала снова. И опять голос Зига:
– Да, так… о-о-о… так лучше… о боже…
Кто-то поднимался из вестибюля по лестнице в конце коридора. Деви повернулась, метнулась обратно в альков, нырнула за угол и оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть человека, вошедшего в коридор. Когда он приблизился, она увидела, что это низкорослый коренастый мужчина с челюстью точно у питбуля. Его светлые волосы были коротко подстрижены, а на ремне, переброшенном через шею, висел дробовик.
Через каждые несколько дверей человек останавливался и приникал к глазку, несколько дольше задержавшись у комнаты 215.
Девлин отпрянула и пошла по лестнице вверх.
Пятая ступенька скрипнула под тяжестью ее тела. А шаги в коридоре внизу были хорошо слышны – мужчина явно шел в ее сторону.
Девочка быстро шмыгнула в коридор третьего этажа, миновала двери с бронзовыми цифрами 314, 312 и 310 и подергала ручку двери, обозначенной номером 308, но та была заперта.
В это время мужчина с дробовиком, должно быть, дошел до той ненадежной ступеньки, потому что по коридору раскатился громкий скрип.
Ручка двери с номером 306 повернулась. Лазутчица проскользнула в комнату, чувствуя, как громко колотится сердце у нее в груди. Она инстинктивно выглянула в глазок и вспомнила, что глазки в здешних дверях вставлены обратной стороной. Все, что девочка видела, казалось далеким и расплывчатым, как будто она смотрела сквозь сильные линзы очков для чтения, выписанных окулистом ее отцу. Девлин слышала, как охранник идет по коридору, и гадала, мог ли он услышать или увидеть ее. Метнувшись прочь от двери, она присела на корточки в углу за кроватью, где ее нельзя было увидеть сквозь глазок, и, сжимая револьвер в трясущейся руке, стала слушать, как шаги раздаются уже у самой двери – и удаляются прочь.
