Эрл Гарднер - Белокурая удача
– А это поможет, если ты докажешь подобное? – спросил Дрейк.
– Все поможет, Пол. Я имею в виду все, что прояснит ситуацию.
– Или запутает ее. Ладно, я пошел обедать, – заявил Дрейк.
Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле Стрит.
– Две минуты, – сообщил адвокат.
– Таким образом, временной график Дилларда смещается на четыре минуты?
– Где-то так.
– Он смотрел на часы в темноте и, в общем-то, мог допустить ошибку, – заметила Делла Стрит.
– Это жизненно важно – что касается Дайанн.
– Конечно, появляются сомнения, – заметила секретарша, – но ведь она находилась в домике, по меньшей мере, десять минут, даже если Диллард и ошибся.
– Дайанн утверждает, что нет.
– Но она признает, что оставалась достаточно долго, чтобы найти контракт. Она только предполагает, сколько времени ушло на поиски.
– Меня раздражает полная уверенность окружного прокурора, действующего на основании мнения о том, что это просто еще одно рутинное дело об убийстве, по которому проводится предварительное слушание, и нет резона не разобраться с ним за полдня.
– Основная проблема заключается в том, врет ли Винлок, – решила Делла Стрит. – Не исключено, что вся их семейка пытается защитить сына миссис Винлок, который и нанес смертельный удар. В общем-то, несоответствия в записях Дилларда не играют особой роли.
– Мне предоставляется возможность разбить версию окружного прокурора в пух и прах, добиться оправдания Дайанн и в то же время получить для нее кругленькую сумму в качестве урегулирования имущественных споров. Если я пойду на это, Винлок заявит, что я занимался подстрекательством к лжесвидетельству – или окажется в таком положении, что в любой момент сможет щелкнуть кнутом, поскольку я попаду в его власть.
– А что произойдет, если ты не сделаешь того, что тебе предлагается? – спросила Делла Стрит.
– Дело Дайанн передадут в следующую судебную инстанцию. Она останется в тюрьме до нового слушания – теперь уже перед присяжными. Ни о каком залоге в деле об убийстве не может идти и речи. Ко времени следующего слушания миссис Винлок не только снимет с повестки дня свое предложение, но и поклянется, что никогда его не делала. Это будет слово Дайанн против большого количества косвенных улик и против слова очень влиятельного человека, Джорджа Д.Винлока. Затем я представлю драматическую новость, которая удивит всех: Винлок – отец девушки и дает показания против нее, чтобы спасти свою шкуру. Я выступлю перед присяжными с массой аргументов – и, скорее всего, Дайанн обвинят в непредумышленном лишении человека жизни, а не в убийстве третьей степени. Это лучшее, на что я могу надеяться. Черт побери!
Делла Стрит, понимавшая, в каком положении оказался адвокат, с беспокойством смотрела на него.
17
– Продолжается предварительное слушание по делу по обвинению Дайанн Алдер, – объявил судья Талент. – Вы обещали дать знать Суду, мистер Мейсон, намерены ли вы представлять свою версию.
– Рассматривается трудный вопрос. Возникли кое-какие осложнения, о которых я в данный момент не могу говорить. Они вызывают беспокойство у защиты относительно пути, который следует избрать.
Окружной прокурор Леланд вскочил на ноги.
– Я возражаю против того, чтобы защите предоставлялось дополнительное время. Его и так уже было достаточно, – закончил он.
– Я не прошу дополнительного времени, – заявил Мейсон, – однако, мне хотелось бы прояснить один вопрос, касающийся временного фактора. Мне необходимо продолжить перекрестный допрос свидетеля Муза Дилларда.
– У вас есть возражения? – повернулся судья Талент к Леланду.
– Несколько, Ваша Честь. Диллард, фактически, является враждебно настроенным свидетелем. Он работает на адвоката защиты. Он неохотно давал показания и делал это таким образом, чтобы представить все факты в пользу защиты. Перекрестный допрос закончен, я возражаю против повторного вызова свидетелей мистером Мейсоном. Это противоречит общепринятой процедуре.
– Вопрос остается на усмотрение Суда, – заметил судья Талент. – Вы не могли бы обосновать свое заявление, мистер Мейсон?
– Конечно. Диллард утверждает, что обвиняемая находилась в домике, который занимал Боринг, с девяти до девяти двенадцати. Однако, в учетной документации зафиксировано, что в полицию позвонили в девять тринадцать, что означает, что администратор мотеля заходила в домик, по крайней мере, в девять двенадцать. Администрацию, в свою очередь, о происшедшем поставила в известность какая-то женщина, позвонившая…
– Достаточно, мистер Мейсон, – перебил судья Талент. – Суд заинтересован в отправлении правосудия. Я удовлетворяю вашу просьбу. Мистер Диллард, вернитесь, пожалуйста, на место дачи показаний.
Диллард снова оказался в свидетельской ложе.
– Взгляните, пожалуйста, в ваши записи, мистер Диллард, потому что я хочу задать вам несколько вопросов относительно временного фактора. Я попрошу окружного прокурора передать вам блокнот.
Леланд неохотно выполнил просьбу Мейсона.
Адвокат встал рядом с Диллардом.
– Это какие-то каракули, а не цифры, – заметил Мейсон. – Как вы объясните, что они так неаккуратно нацарапаны?
– Я сидел у окна и писал цифры в темноте, – ответил Диллард. – Я не включал свет.
– И вы также в темноте смотрели на часы, чтобы определить время?
– У меня циферблат с подсветкой.
– Вы полностью исключаете возможность, что могли ошибиться на пять минут?
– Конечно. Я прекрасно видел стрелки часов.
– А на две минуты?
– Нет.
– На одну?
– Я сформулирую свой ответ следующим образом, мистер Мейсон: я не видел секундную стрелку, однако, часовую и минутную видел прекрасно. Я мог – повторяю, мог – ошибиться на полминуты или три четверти минуты, но никак не на целую.
– Если обвиняемая вышла из домика, села в машину, доехала до телефонной будки, позвонила администрации мотеля, администраторша направилась в домик Боринга, чтобы лично убедиться, что с постояльцем случились неприятность, вернулась и сообщила в полицию, совершенно очевидно, что полиция не могла зарегистрировать звонок в девять тринадцать, если Дайанн вышла из домика в девять двенадцать.
Диллард молчал.
– Я вижу, что, хотя остальные цифры у вас в блокноте – просто неразборчивые каракули, слова «блондинка заходит в домик», номер ее автомашины – TNN-148, и время – 21:00, написаны очень аккуратно. Также аккуратно выведено «блондинка выходит из домика» и время – 21:12. Вы в состоянии это объяснить?
– Ну… я, наверное, подвинулся к тому месту, где было лучше освещение.
– В таком случае, вы не писали эти цифры, когда обвиняемая выходила из домика. Не исключено, что вы внесли их в блокнот гораздо позднее.
– Нет, я записал их примерно в то время.
– Примерно в то время или в то время?
– В то время.
– Ваша Честь, – поднялся со своего места Леланд, – перекрестный допрос выходит за рамки допустимого законом. Вопрос уже задавался, на него получен ответ, адвокат защиты пытается спорить со свидетелем и давить на него.
– Сложилась несколько странная ситуация, – заметил судья Талент. – Я хотел бы поинтересоваться у адвоката защиты, на самом ли деле он считает, что именно обвиняемая звонила администрации мотеля и сообщила, что с постояльцем десятого коттеджа не все в порядке?
– Я считаю, что, не рискуя интересами обвиняемой, я могу ответить на этот вопрос таким образом, что представляется, что именно обвиняемая звонила администрации мотеля, а даже если звонило и другое лицо, в любом случае временной фактор является решающим.
– Она не могла звонить администратору, – заявил Леланд. – Это определенно сделал кто-то другой, а адвокат защиты пытается воспользоваться сложившейся странной ситуацией в отношении временного фактора, и настаивает, что звонила его клиентка.
Мейсон, изучавший блокнот Дилларда, казалось, не обратил никакого внимания на слова окружного прокурора.
– Мистер Мейсон, прозвучало возражение, – заметил судья Талент. – Вы намерены сказать что-нибудь по этому поводу?
– Нет, Ваша Честь.
– Я считаю, что вопрос уже задавался и на него получен ответ. Возражение принимается, – постановил судья Талент.
Мейсон повернулся к Дилларду:
– Хорошо, я задам вам вопрос, который еще не задавался и на который ответ пока не получен, мистер Диллард. Разве не является фактом то, что вы внесли эту запись касательно обвиняемой, номер ее автомашины и время ухода до того, как обвиняемая вышла из домика? И вы в то время сидели за столом под лампой, а, следовательно, написали эти цифры четко и аккуратно?
Диллард помедлил, а потом покачал головой:
– Нет.
– А разве не является фактом, что вы быстро выходите из себя? – продолжал Мейсон. – После того, как мужчина в темных очках покинул десятый коттедж, погибший, Харрисон Т.Боринг, заметивший, что вы следите за ним, слегка раздвинув занавески, явился в занимаемый вами коттедж, пригрозил вам, а вы вышли из себя, ударили его, в результате чего он упал. Боринг ушибся головой о камень и остался лежать без движения. Вы поняли, что серьезно ранили человека, подняли его на руки, отнесли в занимаемый им коттедж, оставили там на полу, полили его одежду виски, вернулись к себе и, пока вы размышляли, что же вам теперь предпринять, увидели, как в коттедж Боринга заходит обвиняемая. Вы прекратили наблюдение, теперь вас волновало только то, как спасти собственную шкуру. Вы услышали звук отъезжающей машины, а вскоре, пока вы все еще сидели за столом и размышляли, звук полицейской сирены, и в это время вы записали в блокнот данные о появлении и уходе обвиняемой – примерные, а не точные данные – и после этого позвонили своему начальнику, Сиду Наю, и попросили его о помощи. Не так ли?
