Елена Корджева - Рукопись из тайной комнаты. Книга первая
– Что у вас на уме, фройляйн? – хозяин не на шутку разволновался. Едва-едва забрезжило решение одной проблемы, а эта барышня уже тащит другую. Откуда она догадалась, что это было, и не один раз? Но стремление к Ordnungу снова взяло верх: если есть возможность навести порядок в делах, он приложит для этого все усилия. – Два раза.
Густа вновь утвердительно кивнула.
– Я не совсем уверена, герр Шварц, если вы позволите, я попробую разобраться, но пока, я думаю, не нужно просить Кристапа, я сама подготовлю запрос.
И отвечая на вопросительное выражение лица хозяина, торопливо поделилась догадкой. Догадка вновь основывалась на нескольких фактах: ошибки в денежных отчётах Дитера, сильный интерес к самому Дитеру со стороны Кристапа, то, что Кристап долго подслушивал, чем занимались хозяин с Густой за закрытой дверью, то, что Кристап сам стоит за прилавком. Вместе с этим заказом, в чем Густа была теперь совершенно уверена, сложилась вполне стройная картинка: Кристап принимает заказы от покупателей, Дитер заказывает – и оплачивает хозяйскими деньгами – дополнительные единицы товара, а когда товар приходит, Кристап продаёт его покупателю. Вырученные же деньги частично идут на возврат одолженных из хозяйской кассы сумм, а разница – в карман двоих, и хорошо, если двоих подельников. Именно поэтому, считала Густа, Кристапу не нужно знать, что именно произошло сегодня в порту. Ведь если бы не эта внутренняя инструкция для матросов дизель-электрохода, то вероятность того, что мошенничество было бы раскрыто, была крайне мала.
По мере того, как Густа излагала свою гипотезу, герр Шварц не переставал удивляться – так это было логично и просто, так очевидно, что он только недоумевал, как и почему он сам не понял столь явных вещей. Да, наверняка так оно и было. Дитер заказывал контрабандное оружие, а Кристап передавал его покупателям. Вряд ли участников преступления было больше, вполне хватало этих двоих.
Внезапно герр Шварц почувствовал, что липкая испарина мгновенно покрыла всю его широкую спину. Он, при его-то бизнесе, всегда внимательно следил за любыми веяниями. Как иначе можно делать бизнес вообще? А оружейный тем более. Именно поэтому он увидел то, что никак не могла увидеть молодая, не следящая за политикой девушка. А именно – не финансовое, а уголовное, а может, и политическое преступление творилось в стенах его любимого детища – магазина!
И чем больше герр Шварц соображал, тем больше он убеждался, что история эта пахнет не просто плохо, а – очень плохо. Он рассуждал логически: «Зачем кому-то покупать оружие из-под прилавка, как не затем, чтобы скрыть факт владения оружием? А кому и зачем нужно скрывать этот факт, как не преступнику. Возможно, этот ненормальный Дитер, – разве нормальный человек будет связываться с преступниками! – связался с уголовниками.
Герру Шварцу, большому поклоннику идеологии Сэмюэля Кольта, изобретателя многозарядного револьвера с вращающейся казённой частью, говорившего «Бог создал людей сильными и слабыми. Сэмюэль Кольт сделал их равными», чрезвычайно претила сама мысль о том, что его оружие будет использоваться не для охоты – благородного мужского занятия, не для самозащиты, в которой, безусловно, нуждаются недостаточно сильные, а – для нападения.
Уголовник, разбойно нападающий на беззащитную жертву, угрожая ей пистолетом, буквально материализовался перед его глазами. Герр Шварц с трудом отогнал от себя это навязчивое видение, с силой зажмурив глаза и несколько раз тряхнув своей большой, изрядно полысевшей головой.
Уголовник, чьё лицо было почти по глаза завязано чёрным платком, как в американских вестернах, покорно растаял.
Но следующая мысль, тут же занявшая освободившееся место, была, пожалуй, похуже. А что, если здесь замешана не уголовщина, а политика? Слишком много потрясений сваливалось в последнее время на честных негоциантов, пытающихся добропорядочно вести свой бизнес.
В его любимой Германии, Vaterland, громче и громче звучало имя Гитлера. И всё больше – военных маршей. Герр Шварц умел сложить два и два. Марширующие по городам, начиная с Мюнхена, колонны, восторженно выкликающие имя фюрера, марши, высылаемые из страны евреи, – «кому помешали евреи, они всегда честно работали», – мелькнула на заднем плане непрошеная мысль… И то, что оружие, которое теперь выпускала Германия, а за ней и Австрия с Финляндией, было, очевидно, никак не гражданским, а именно и непременно военным, неизбежно приводило любого мыслящего человека к определённому выводу. И вывод был один – будет война. Когда и с кем, пока ясности не было, но то, что война будет, в этом герр Шварц не сомневался.
Да и в Латвии – его любимой Lettland, где он так прекрасно устроил и свой бизнес, и свой дом, было далеко не так гладко. Да, дом свой он любил. Купленное у потомка рыцарей Ливонского ордена – барона Георга фон Лира поместье было к тому же и предметом гордости. Столько сил и средств было вложено им в эту усадьбу, так замечательно обустроил он её для своей семьи. И жизнь его была бы прекрасна, не вмешайся и тут политика.
Против независимости герр Шварц не возражал. Его как раз весьма устраивало, что в то время как в его Vaterland маршируют толпы с именем Гитлера на устах, он и его семья живут себе в тихой и спокойной, независимой Lettland, делают свой бизнес и радуются жизни. Вот только был непонятен этот Ульманис – новый президент. Как-то слишком быстро и при помощи оружия страна сменила демократию на диктатуру. И рука у диктатора была не мягкой. Не так жёстко он стелил, как, по слухам, Гитлер, но безмятежным это время и это место назвать было невозможно.
А кто знает, вдруг есть какие-то силы, которые готовы применить оружие против оружия, насилие – против насилия. В конце концов, всего-то лет двадцать с небольшим назад вон какое насилие против режима было применено в России. А ведь это – совсем рядом, всего лишь через одну границу.
Если с уголовниками герр Шварц скрепя сердце как-то готов был смириться – есть же, в конце концов, полиция, пусть она с ними разбирается, то политические игры были ему совсем ни к чему.
Густа уже давно молчала и только наблюдала, как хозяин вертит в толстых мясистых пальцах пустую чашечку из-под кофею. Чашечка то почти исчезала в этих больших ладонях, то вдруг появлялась, когда герр Шварц отрывал от неё руку, чтобы остервенело почесать свой объёмистый живот. Бармен из-за стойки тоже озабоченно поглядывал на чашечку, словно прикидывая, как долго она выдержит такое обращение.
К счастью, это брожение ума, видимо, подошло к концу. Какой-то вывод был сделан. Потому что, почесавшись в последний раз, герр Шварц взглянул с недоумением на чашечку, непонятно как оказавшуюся у него в руках, и поставил её на деревянный, из грубых досок стол.
– Да, фройляйн. Боюсь, вы правы. И даже, возможно, не догадываетесь, до какой степени.
Хозяин был вполне серьёзен и собран.
– Делаем так. По дороге мы покупаем зелёную папку. И вы вкладываете в неё документ о дополнительном заказе семнадцати единиц оружия марки «Walther PPK». Вы заходите в магазин с зелёной папкой и выходите из него – с ней же. Пусть приказчики думают, что папку вы привезли с собой. В конце концов, мог Дитер раскаяться или проговориться, или как-то сделать так, чтобы мы узнали об этом дополнительном заказе? Тогда и делать ничего бы не пришлось, бумага и так была бы в нашем распоряжении. Но запомните, фройляйн Августа – вы должны молчать! Вы меня поняли?
– Поняла, герр Шварц, буду молчать. Я же понимаю.
Понимала Густа на самом деле не всё. При всех её способностях и при том, основанном на классической литературе образовании, которое ей удалось получить с помощью герра Кляйна и хозяйской библиотеки, она не знала и не понимала всей той политической неразберихи, которая так беспокоила куда более опытного хозяина. Но чутьём она понимала точно – нужно идти вперёд шаг за шагом и очень осторожно ставить ногу, если не знаешь, что за дорога под ногами.
И согласие было достигнуто.
Выйдя из кабачка, уже потихоньку наполнявшегося любителями раннего обеда, заговорщики направились к машине. Время неумолимо летело вперёд, но ничего другого, кроме как следовать плану, не оставалось.
По дороге машина останавливалась ещё несколько раз – у лавки с писчими принадлежностями, у почты и у ювелирного магазина. Кто знает, в чем был, да и был ли замешан шофёр, но, решив не рисковать, герр Шварц всю дорогу обсуждал с Густой подарок, который намеревался сделать супруге к годовщине свадьбы.
5
В магазине покупателей было немного.
Кристап – старший приказчик – обслуживал молодого мужчину, внимательно разглядывавшего стенд со стрелковым оружием. Несколько покупателей шатались по залу от стенда к стенду. Троим осанистого вида мужчинам, придирчиво выбиравшим снасти для подлёдного лова, помогал Язеп. А молодой Витол увлечённо демонстрировал молодой паре возможности раскладного швейцарского ножа.
