Лорен Бьюкес - Зоосити
— Видели бы вы клинику, где я проходила реабилитацию! Там у нас из живописи были только рисунки на стенах туалета.
— Вы лечились от своей зависимости в тюрьме? Мне давно хочется задействовать в программе группу заключенных. Кстати, сейчас мы как раз готовим такую выездную программу в тюрьме Хиллброу. Продумываем все до мелочей… Вам стоит съездить и туда. Там много апосимбиотов.
— Может, и съезжу. — Я натянуто улыбаюсь. Если доктор не дура, а она не дура, то наверняка поймет: в тюрьму я поеду по доброй воле, только если ад превратится в семейный летний курорт. — К заключенным вы применяете те же методы лечения?
— Та же тактика, но другая стратегия. Речь все-таки идет не о переломе ноги, но о долговременном восстановлении. Кстати, вы могли бы и об этом написать… Привлечь к проблеме внимание общества. Нам помогают спонсоры, но их не так много. Возможно, статья привлечет других…
— Извините, сейчас мне заказали материал о другом. Может, удастся протолкнуть идейку в следующий раз.
— Понимаю. Пойдемте, я покажу вам дортуары.
Мы пересекаем дворик, в котором курят и болтают потрясающе красивые юноши и девушки. У них скульптурные лица и великолепные фигуры.
— Похоже, у вас здесь лечатся одни топ-модели, — говорю я, поднимаясь по лестнице на этаж, где находятся спальни. Комнаты на двоих — светлые, яркие. Здешним постояльцам разрешено привозить с собой личные вещи.
— Не только модели… У нас есть и музыканты, и диджеи, и журналисты, и рекламщики… При определенном образе жизни рискованное поведение распространяется, как эпидемия.
— Может, назовете кого-нибудь из ваших знаменитых пациентов? Вдруг я их знаю!
— Мисс Декабрь, в нашей клинике соблюдается принцип полной анонимности. Надеюсь, вы не ищете какого-нибудь скандала с участием знаменитостей? Все-таки вы не в таблоиде работаете…
К сожалению, репортер таблоида — шаг вверх по сравнению с моим теперешним положением. Я решаю не спрашивать доктора Ауэрбах ни о Сонг, ни о С’бу напрямую. Вместо того достаю из сумки платок с засушенными листьями, которые я нашла в комнате Сонг, и показываю ей:
— Вы не знаете, что это за растение?
Доктор растирает щепотку между пальцами, принюхивается…
— Я не травник, конечно, но… по-моему, это африканская полынь. Ее очень часто используют для детоксикации, причем как натуропаты, так и приверженцы традиционной медицины… Некоторые наши пациенты пробуют разные методы лечения, в том числе и альтернативные.
— Вы их не одобряете?
— Предпочитаю старые, испытанные средства. Например, очень хорошая вещь — метадон. Конечно, многие лекарственные средства созданы на базе растительного сырья. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и эффект плацебо.
— Имеете в виду магию?
— Ее действенность еще недостаточно изучена.
Я пробую зайти с другой стороны:
— С какими трудностями вы сталкиваетесь в работе?
— С иностранными пациентами? Иногда очень мешает языковой барьер. Кроме того, в нашей стране иностранцев подстерегает множество искушений, связанных с разницей стоимости жизни. В Йоханнесбурге наркотики можно достать без труда и очень дешево. Разумеется, здесь у нас ничего подобного нет. Проблемы начинаются потом, когда пациенты переходят в третью фазу восстановительного курса. Тогда они выходят в реальный мир, а сюда возвращаются только на ночь.
— А как же любовь? — закидываю я удочку.
— Вы имеете в виду сексуальную зависимость?
— Нет, скорее прочные союзы.
— Мы их не одобряем. Дело в том, что наши пациенты часто вступают в сексуальные отношения с единственной целью: найти замену кайфу, другую зацепку. В конечном счете такие отношения не идут на пользу пациентам.
— И все же романы между ними случаются.
— Расцветают, как полевые цветы. Сейчас время очень нестабильное. Здесь они часто образуют чуть ли не семейные союзы, но такие союзы не выдерживают свежего воздуха реального мира. Вы ведь и сама бывшая наркоманка, кому и знать, как не вам. Пары, особенно состоящие из двух зависимых, чаще скатываются к прежним дурным привычкам. И даже если такого не происходит, в реальном мире здешние любовные отношения редко выдерживают испытание временем.
— Можно побеседовать с кем-нибудь из ваших клиентов… простите, пациентов — например, с Найсеньей?
— Да, я охотно помогу вам взять несколько интервью. Будьте любезны, оставьте мне свою визитную карточку! — Она протягивает руку.
Я притворяюсь, будто роюсь в бумажнике:
— Ой! Все закончились!
Глава 17
Home >> SA PSYCHWEB >> Психотерапия для апосимбиотов >> Демистификация Тени
Реферат статьи ЧТО ПРЯЧЕТСЯ ПОД МАСКОЙ? ДЕМИСТИФИКАЦИЯ ТЕНИДанная статья суммирует существующие представления об апосимбиотах и предлагает ряд психотерапевтических методов воздействия на пациентов, испытывающих сильную психологическую травму, связанную со страхом. В основе страха — явление, которое в специальной литературе получило название «поглощение Тенью», а в народе называется Отливом.
Хотя следует отдать должное представителям различных религиозных организаций и неклиническим психологам, которые работают с апосимбиотами, ученые не могут закрывать глаза на процесс институциональной стигматизации апосимбиотов, который зачастую проходит даже в рамках психологического сообщества. Врачи, в кругу близких или даже во время публичных выступлений называющие апосимбиотов «оживотненными», «зоо-» или «зверолюдьми», а поглощение Тенью именующие «адским Отливом» или «судом диавола», закрепляют процесс социальной стигматизации и очень часто не осознают, какую травму наносят апосимбиотам, и без того живущим в постоянном страхе перед так называемым Отливом.
Травма, часто воспринимаемая как неоспоримое доказательство всеобщего забвения, подкрепляется склонностью к саморазрушению, которое зачастую находит свое проявление в форме крайнего гедонизма и криминального поведения. Кроме того, в последнее время среди апосимбиотов наблюдается склонность к различным вакхическим культам. В частности, члены секты «Кровавый разрыв» массово калечат своих животных, впадая в исступление и множа собственные страхи перед Тенью.
Стремясь к дешевой популярности, многие СМИ поспешили объявить зоо «экзотикой». В целом же общество игнорирует отчаяние апосимбиотов, которые хотят сами управлять своей жизнью, а не ждать, когда их поведут на заклание, как библейских агнцев, уток или лам.
Обязанность клинических психологов — не заглушать крики о помощи. Нынешнее отношение к апосимбиотам необходимо сменить на более объективный, чуткий и научный подход. В конечном счете следует искать новые пути лечения страха перед поглощением Тенью.
В современной науке распространилось определение так называемого Отлива как одной из форм небытия, психологической антиматерии, которая служит как бы контрапунктом бытия. Утверждая, что Отлив является составной частью жизни, физик Нарим Джазер в труде «Темная материя, Черный суд» (2005) приходит к следующему выводу: «Если где-то во Вселенной существует жизнь, в ней существует и Отлив в какой-либо форме».
Такого рода дефиниция Отлива (не суд Божий, а составная часть Вселенной) помогает облегчить тяжкое бремя вины, которое постоянно ощущают апосимбиоты.
Ван Мер, Ривз и др. (2002) фактически обосновывают устойчивые различия поведенческих стереотипов в группах верующих и неверующих апосимбиотов и обобщают их реакцию на терапию. В ходе двухлетних опытов в группе верующих апосимбиотов наблюдалось значительное усиление чувства вины, агрессии и склонности к суициду по сравнению с неверующими и контрольной группой.
Подобные исследования закладывают фундамент, на основе которого психологи, а затем и общество в целом подходят к взаимодействию с апосимбиотами.
Глава 18
По требованию Вуйо мы встречаемся в кофейне «Калди» в Ньютауне, теперешнем центре искусства, театра, дизайна и моды в центре города. В начале двадцатого века часть города, на которой теперь располагается современный Ньютаун, сожгли до основания, чтобы предотвратить распространение бубонной чумы; мне кажется, пора повторить опыт, чтобы немного встряхнуть всезнаек. По неведению или из лучших побуждений они все время пытаются раскрасить нашу серую жизнь во все цвета радуги, но выходит только хуже… Нет, в самом деле мне надо постараться не быть такой циничной.
Я протискиваюсь между столиками, за которыми сидят актеры, танцоры, журналисты многочисленных модных изданий, молодые капиталисты, закончившие университеты по специальности «электроника», — они в костюмах без галстуков — и те, кто только хочет стать капиталистами (они тоже в костюмах, но при галстуках). Тщеславия им хватает, но нет простора для деятельности, нет собственных офисов. Вот они и приходят в «Калди», потому что тут бесплатный вайфай.
