Дарья Донцова - Игра в жмурики
– Тина, если хочешь, поедем вместе со мной!
– Да, дорогой, – сказала девушка. И они вышли из столовой.
Глава 20
Новый год мы встречали у Галины Владимировны. Старая дама, страшно довольная, приготовила “ужин по-русски”. Жаклин не возражала, и стол поражал изобилием: холодец, салаты, пироги с капустой, поросенок с гречневой кашей, грибы, соленая капуста, моченые яблоки – всего не перечислить. Особняком стояли неизвестно как затесавшиеся на “русский” стол сациви и лобио. Мы пили и ели почти всю ночь без остановки, тупо глядя на экран телевизора. Галина Владимировна смотрела первую программу из Москвы, и к двум часам я окончательно обалдела от однообразных песен и певцов, как будто размноженных под копирку. Поэтому тихонько отползла в дальний угол.
Через некоторое время ко мне присоединились Наташка и Жаклин. Маша мирно подремывала на диване, а Яцек с Галиной Владимировной играли в триктрак. Меня удивило, что за весь вечер Жаклин не выпила ни капли спиртного, только чуть пригубила шампанского. Очевидно, это поразило и Наташку.
– Ты что, записалась в общество анонимных алкоголиков? – съехидничала она, глядя на стакан с соком в руках Жаклин.
– Нет, – вздохнула та, – просто не хочется родить урода.
– Вот это да! – ахнули мы разом. – Вот это новость!
Жаклин грустно улыбнулась.
– Столько лет хотела ребенка, но ничего не получалось. И надо же, именно сейчас, когда я уже махнула на все рукой!
– Нет, за такую новость надо выпить шампанского! – воскликнула Наташка и пошла к столу.
Воспользовавшись тем, что мы остались одни, я бестактно спросила у Жаклин:
– А кто отец будущего младенца? Аллан? Жаклин вздохнула:
– Даша, ты неподражаема. Нет, надеюсь, что не Аллан. К сожалению, от него рождались только монстры, вроде Жана или Лизы. Искренне надеюсь, что отец – Яцек.
– А ты с ним останешься?
– Знаешь, мы многое обговорили и решили начать сначала. Я простила ему Лизу, а он мне мои бутылки. И потом, у ребенка должны быть отец, и мать, и бабушка…
– А что, об Аллане и Тине ничего не слышно? – спросила подошедшая Наташка. Жаклин отрицательно покачала головой.
– Последнее письмо от них пришло из Австралии. Мадам Прудон долго плакала, прежде чем показала его мне.
– И что в письме? – поинтересовалась я.
– Да ничего особенного. Всем привет, все хорошо. Обратного адреса нет, сообщение ниоткуда, как с того света.
– Бог с ними, – махнула рукой Наташка. – Я рада, что все закончилось. Давайте лучше выпьем за предстоящую радость.
– А какая радость нам предстоит? – поинтересовалась внезапно проснувшаяся Маня.
– У Жаклин скоро родится ребенок, – ответила я.
– Девочка или мальчик?
– Кого Бог пошлет.
– Надеюсь, он не пошлет Жаклин чудовище вроде Лизы, – дернула плечом Маня. – Интересно, ее когда-нибудь поймают?
– Сомневаюсь, – сказала Наташка, – слишком. хитрая, слишком умная, слишком жестокая. Скорее всего спряталась где-нибудь, залегла, так сказать, на дно. И вообще хватит об этом, давайте выпьем за Новый год.
– Давайте, – радостно согласилась я. – Я тоже рада, что все закончилось. Во всей этой истории есть только одно непонятное обстоятельство.
– Только одно? – спросила Наташка. – Для меня, например, многое осталось непонятным. Я ни на минуту не верю, что Жан погиб в результате несчастного случая. А отлетевшее колесо? А история с гаражом? Я вижу здесь руку Аллана.
Жаклин замялась.
– Может, это и не совсем верно. Аллан все-таки благородный человек, он не профессиональный убийца. Если Жана и убили, то сделал это кто-то другой.
– Три ха-ха! – воскликнула эмоциональная Наташка. – Как же, как же, благородный человек! А кто отец Лизы? Чьи гены у этого монстра? Насколько я слышала, Сьюзен была милой и интеллигентной. Значит, любовь к убийствам детка унаследовала от отца. И никто не убедит меня в обратном!
Жаклин нервно поправила роскошные волосы:
– Яцек, подойди к нам. Яцек отодвинул триктрак.
– Да, дорогая, ты хочешь, наверное, уже прилечь?
– Расскажи им все, что рассказывал мне.
– О чем, дорогая?
– Не прикидывайся идиотом. Расскажи все о Лизе и Ренальдо.
– Может быть, не надо снова ворошить эту кучу?
– Надо, – отрезала Наташка, – давай! И Яцек стал рассказывать:
– Лиза была, как я потом понял, человеком с больной психикой. Меня она не стеснялась, в особенности после моей женитьбы на Жаклин. Мы с ней стали вроде как сообщники. На людях она была мила, тиха, интеллигентна и воспитана. Вечером же в своей комнате сбрасывала маску и издевалась над всеми, ехидничала и строила всевозможные планы. Ей очень хотелось добраться до денег, но на пути стоял Жан. Лиза презирала его и боялась одновременно. Поэтому ее планы касались в основном того, как избавиться от брата. Какие только мысли ни приходили ей в голову: яд, нож, веревка… Ну просто Сицилия. Я настолько привык к ее кровавым мечтам, что перестал следить за ними, поэтому проглядел момент, когда планы стали превращаться в реальность. Под рукой у нее оказался классный специалист – Ренальдо. Отвинченное колесо и испорченный электронный замок – его рук дело. Но Жана, как злобно говорила Лиза, “черт бережет”. Первый раз он чудом удержал машину, во второй – очевидно, ток был недостаточно сильный, в третий раз все получилось…
– Так вот почему она так боялась Ренальдо… – дошло до меня.
– Да, – грустно согласился Яцек. – Ей нужно было избавиться от него, и для этого понадобился Аллан. Лиза вообще первосортная актриса. Прикинется, когда надо, таким ангелом!
– Значит, ты знал, что Жана собираются убить, – протянула Наташка. Яцек развел руками:
– Ну, дорогая, ты очень категорична. Я представить не мог, просто не верил, что Лиза – она ведь была совсем ребенок – способна на убийство…
– Ну а что ты подумал, когда Жан чудом спасся, удержав машину? – продолжала допытываться Наташка.
– Ничего я не подумал, – начал оправдываться Яцек. – Мало ли какие бывают случайности…
– А испорченный замок? – встряла Маша.
Яцек угрюмо молчал.
"Что ему сказать, бедному?” – подумала я.
– Я любил ее, – наконец выдавил он из себя. – Тебе, Натали, это трудно понять, ты прагматик, а я романтик, и я любил ее. Понимаешь?
– Понимаю, – неожиданно спокойно отреагировала моя подруга. – Я понимаю, что ты ее любил, но еще я понимаю, что никогда не сяду срать с тобой на одном гектаре!
От удивления Жаклин разинула рот.
– Давай собирайся, – повернулась ко мне Наташка, – я здесь ни минуты больше не останусь.
– Но уже ночь, – пробормотала Жаклин, – идет дождь, дорога скользкая, а ты выпила…
– Тронута вашим вниманием, – усмехнулась Наташка.
С этими словами она ухватила мою сумку и буквально вытолкнула нас с Машей за порог.
ЭПИЛОГ
Январь в Париже безобразен. С неба вместо приличного снега сыплется нудный дождь, ветер забивается под пальто, холодно, промозгло. Холодно было и в кабинете комиссара Перье. Сам комиссар вырядился в толстую шерстяную фуфайку и стал похож на рекламу капель от кашля. Мы с Натальей сидели у стола, а комиссар мерил шагами небольшую комнату. Я искренне пожалела полицейского. Выдержать Наташкин напор неподготовленному человеку трудно. А Жорж Перье не успел подготовиться. Рано утром Наташка притащила меня на набережную Орфевр и, размахивая саблей над головой, понеслась в атаку.
– Это что же за дурацкие законы такие! – верещала она тонким от возмущения голосом. – Всем все понятно, а арестовать некого. Я вам русским языком повторяю: Яцек сам признался, что он все знал, можно сказать, потакал убийце! Вот и арестуйте его!
Комиссар тяжело вздохнул:
– Французским языком!
Наташка не поняла:
– Что?
Комиссар опять вздохнул:
– Вы говорили мне французским языком, а не русским. На русском я ничего не пойму. А арестовать месье Ярузельского не могу, у меня нет никаких оснований.
Я деликатно не стала напоминать ему о том, как он объяснял мне, что задержать человека совсем нетрудно… Наташка безнадежно взмахнула рукой:
– Вот вам и справедливость. Ваша Фемида не только с завязанными глазами, но и с заткнутыми ушами!
Комиссар потер покрасневшую шею:
– Вот что, дорогие дамы. Я сегодня не спал, всю ночь пришлось работать, и поэтому сейчас с чистой совестью уйду домой. Но перед тем собираюсь пообедать. Если хотите, пойдемте со мной.
Мы захотели и отправились в небольшой ресторанчик. В зале стояло всего восемь столиков, посетителей, кроме нас, не было, и Жорж Перье явно повеселел. Он весело подмигнул хорошенькой китаянке и стал обстоятельно заказывать еду.
Через час, наевшись до отвала, мы смаковали совсем не китайский кофе. Комиссар закурил сигарету и посмотрел на нас:
– Ну вот, теперь я чувствую себя намного лучше. Все мужчины наполовину животные: поел, попил и доволен!
