Линда Ла Плант - Вне подозрений
— Таким оно и останется, и никаких причин для огласки нет, — заверил его Лангтон.
— Спасибо, я это оценил. Дело в том, что вскоре я буду сниматься в США, и любая гнусная статейка в прессе, особенно в желтой, которая только сплетнями и кормится, может нанести мне страшный ущерб. Например, я не получу визу, в то время когда моя карьера, по сути, только налаживается. И все затормозится или кончится крахом.
Эдвард Радклифф пробормотал, что им пора идти, и главный подозреваемый, бросив взгляд на Анну, покинул кабинет.
Лангтон снял пиджак и ослабил узел галстука. Анна стояла у двери, наблюдала и пыталась догадаться, что у него на уме.
— Они согласились побывать в стоматологическом отделе лаборатории завтра утром, — закинула она пробный шар.
— Это ничего не даст. Пустая трата времени, — угрюмо возразил Лангтон.
— Почему?
— Он вставил себе зубы. — Лангтон достал сигарету из пачки. — И теперь они у него просто безупречные. Я сразу это заметил, как только увидел его. — Он постучал по своим зубам.
— Может быть, мы обнаружим, когда он это сделал, — предположила она.
— Может быть, — согласился он и больше ничего не добавил. А после паузы распорядился: — Кстати, проверьте-ка его алиби. Съемки в Корнуолле?
— Будет сделано, — откликнулась она, приблизившись к столу. — Вы обратили внимание, как он называл Лилиан — или по имени, или просто «она»? Он не в состоянии произнести слово «мать».
— Да, — устало подтвердил Лангтон и зажег новую сигарету от недокуренной старой.
— По-моему, его речь в конце была хорошо продумана.
— Да, он же чертов актер, — пробормотал Лангтон. — Вероятно, позаимствовал ее из какого-то своего фильма.
— Мы можем позволить Майклу Парксу заняться этой видеопленкой? Посмотрим, какие тайны он в ней откроет.
— Да, — снова пробормотал Лангтон.
— Вы идете? Все собрались в ситуационной и ждут вашего отчета…
— Анна, убирайтесь отсюда, слышите! — вспыхнул он. — Оставьте меня в покое хоть на несколько минут! — Она изумленно уставилась на него. — Давайте уходите поскорее. Ради бога!
Анна вышла, громко хлопнув дверью. «Это уже превратилось в заразную привычку», — мрачно подумала она.
* * *Через полчаса в ситуационной собралась вся команда. Лангтон появился позднее остальных, усталый и небритый. Настроение у него было подавленное.
— Верно. Мы привезли его сюда. Задали ему вопросы и отпустили. А слепки зубов нам ничего не дадут, он только что вставил себе новые.
Анна подняла руку.
— Да! — Он злобно уставился на нее.
— Дантисты обычно хранят слепки старых зубов, прежде чем сделать протезы и вставить их. Так что мы можем связаться с его…
— Да, хорошо. Вот вы и свяжитесь. Благодарю вас, Трэвис.
Лангтон тяжело вздохнул.
— Нам не хватает свидетельств. По правде говоря, нам нечего ему предъявить. Так что завтра начнем все снова. — Он показал фотографии мертвых жертв. — Мы должны переворошить каждое из этих дел, пока что-нибудь не отыщем. И если нам не удастся, то мы крепко влипнем. «Золотая» группа намерена заслушать рассказ об интервью с Дэниэлсом.
Он поглядел на подчиненных, а они ждали и надеялись.
— Положение у нас незавидное, и мы никуда не продвинулись. Но суть в том, — Лангтон сделал паузу и сунул руки в карманы, — что даже если нашу команду сократят ровно вдвое — а сейчас этот вопрос решается, — я все равно не собираюсь прекращать расследование и сдавать дело в архив. И буду бороться до последнего за эту ситуационную комнату, за наш штаб. Потому что искренне верю — Энтони Даффи, он же Алан Дэниэлс, и есть тот самый убийца.
В ситуационной послышался глухой шепот.
Он грустно и как-то по-мальчишески улыбнулся.
— Нам нужны надежные свидетельства, и тогда мы сумеем доказать это. Так что разделимся с утра на группы — и за работу. А теперь не мешало бы как следует выпить. Приглашаю всех в ближайший паб. Первый раунд за мной.
Анна наконец почувствовала скопившуюся за день напряженность. Она собрала вещи и поняла, что усталость взяла свое, а в пабе ей вряд ли удастся отдохнуть. В этот момент к ней подошла Джин.
— Ну и какой он в жизни? — с видом заговорщицы прошептала она.
Анна улыбнулась.
— Что же, он и правда хорош собой. Живет в фантастической квартире с роскошной мебелью. Обаятелен и умеет держаться. — Она нахмурилась, пытаясь осознать, не ошиблась ли в своих оценках.
— Продолжай, — подбодрила ее Джин.
— Я не могу сразу так глубоко вникнуть. В нем есть что-то загадочное. Словно он знает нечто, неизвестное нам. Какую-то большую, страшную тайну.
— Если босс прав и он убил всех семерых, то страшнее тайны и не придумаешь. — Джин наклонилась к ней поближе. — По-твоему, он сексуален?
— Не уверена. Но глаза у него замечательные. И когда он на тебя смотрит, то, кажется, проникает насквозь.
— Я точно приклеенная сидела у телевизора каждую субботу. Ты даже не представляешь себе, какой я была фанаткой. «Грешный город». Неужели ты не помнишь?
— Я тогда училась в школе, Джин.
— Да и я только кончила гимназию. Надеюсь, что мне удастся его увидеть, хоть мельком. Но как ты считаешь, он привлекателен?
Джин с такой жадностью расспрашивала о нем, что Анне стало ясно: если дело получит огласку и Алан Дэниэлс окажется к нему причастен, им не отбиться от журналистов. В любопытстве Джин было что-то назойливое, и она, несомненно, не одинока — тысячи подобных Джин начнут раскупать утренние газеты с последними новостями о Дэниэлсе. Одни лишь подробности его происхождения вызовут бум в таблоидах, и там их распишут на все лады. Возможно, он не покривил душой, произнося свою прощальную речь, и, конечно, он — человек незаурядный и достоин восхищения, если сумел создать себя заново, отринув тяжкое прошлое. Ну а если информация о его допросе просочится в прессу, то сможет разрушить ему жизнь. Ведь до сих пор он считался ни в чем не виновным.
— Как ты думаешь, это он? — Джин с интересом следила за выражением ее лица.
Анна покачала головой.
— Не знаю.
— А Лангтон, кажется, думает, что мы его нашли, — не отставала Джин.
— Мало ли что мы думаем, — возразила Анна.
— Не надо меня так шпынять, — отпарировала Джин. — Мне просто любопытно знать, что ты чувствуешь.
— Ну, уж если честно, мне было его жаль.
— Ага, значит, ты тоже на него запала?
Анна схватила свой кейс.
— Нет, я на него не запала, как ты выражаешься. И, во всяком случае, не важно, что я чувствую. Это несущественно. Спокойной ночи.
— До завтра, — откликнулась Джин.
Мойра тоже собрала вещи и кивнула в сторону уходящей Анны.
— О чем это вы секретничали?
— По-моему, она положила глаз на мистера Алана Дэниэлса, — прошептала Джин, нагнувшись над их столами.
Мойра хмыкнула, хотя не восприняла замечание Джин всерьез.
— Никаких шансов у нее нет, — таким же шепотом сообщила ей Мойра. — Ты же видишь, как наша малышка одевается. А к его услугам любая женщина в Лондоне.
— Вряд ли он на нее хоть раз посмотрел. Сильно сомневаюсь, — согласилась с ней Джин. — И с волосами у нее полный беспорядок. С ними нужно что-то делать.
Анна застыла как вкопанная за дверью ситуационной. До нее донесся их смех, когда она сдвинулась с места и спустилась по лестнице, с трудом сдерживая подступившие слезы.
* * *Она накупила продуктов в супермаркете за углом от дома: кофе в зернах и банки с консервированными супами. Вернувшись к себе, Анна сразу расставила запасы по полкам. Затем настала пора стирки, а вслед за ней она отобрала одежду для чистки, тщетно пытаясь выбросить из головы пренебрежительные отзывы Джин и Мойры. Однако решила проверить свой «рабочий» гардероб и догадалась, в чем было дело: угольно-серая юбка в складку с соответствующим жакетом, две пары темно-коричневых брюк и еще одни, черные брюки.
— До чего же унылые вещи! Чертовски унылые! — пробормотала она. Анна была штатским детективом и сама разработала некое подобие формы. Ничто в ее гардеробе не свидетельствовало о личном стиле, блеске, какой-то изюминке, в том числе и обычные, расхожие туфли. В общем, она одевалась, как старомодная школьная учительница 1960-х годов, с горечью решила Анна.
Но ехидные реплики женщин словно застряли у нее в мозгу, и она снова вспомнила их, когда принимала душ. Мысли метались между ее гардеробом и очередной подходящей возможностью совершить покупки. Она обиделась, услыхав, что́ они думают о ее внешности, потому что это была правда. И пусть Алан Дэниэлс лишний раз не поглядит на нее, с этим еще можно смириться. Куда хуже, что так воспринимает ее едва ли не любой мужчина. В конце концов, после Ричарда Хантера, инспектора в отделе наркотиков Мет, у нее ни с кем не было серьезных отношений, да и его, похоже, больше интересовала деловая партнерша по обходам людных мест, чем молодая женщина, возникшая в его жизни.
