Том Клэнси - Государственные игры
– Вроде рентгеновского аппарата, – предположил Ланг.
– Только без всяких “рентгенов”, – ответил Столл. – Вы также можете использовать его для определения химического состава объектов, например, количества жиров в ломтике ветчины. И прибор гораздо портативней рентгеновского аппарата.
Столл приблизился к Лангу и протянул руку.
– Не дадите ли мне свой бумажник, – попросил он. Ланг полез во внутренний карман пиджака и передал бумажник ученому. Тот положил его на другой конец стола, а затем по дошел к приборам и нажал на расположенную рядом с белой зеленую кнопку.
Серебристый ящик слегка зажужжал, и через короткое мгновение из напоминавшего факс устройства пополз лист бумаги.
– Практически никакого шума, – заметил Столл. – Когда я включал его в лаборатории, техник рядом со мной так ничего и не услышал.
Когда бумага перестала ползти, Столл оторвал листок и коротко на него взглянул.
– Это ваши жена и дети? – спросил он, передавая страницу Лангу.
Промышленник посмотрел на слегка размытое черно-белое изображение своей семьи.
– Замечательно! – воскликнул он. – Просто удивительно!
– Представьте себе, что можно получить, пропустив изображение через компьютер, – сказал Столл. – Почистив мусор и грубые очертания и выделив детали.
– Когда наша лаборатория только еще разработала эту технику, – заговорил Худ, – то поначалу мы пытались определить, какого типа газы и жидкости содержатся внутри взрывчатых устройств. Зная это, мы могли бы их нейтрализовать, не приближаясь на опасное расстояние. Проблема заключалась в том, что по другую сторону от объекта должен был находиться приемник, анализирующий Т-излучение уже на выходе. Но затем наш научно-исследовательский отдел нашел способ объединить источник излучения с анализатором. Таким образом “Ти-берд” и превратился в инструмент для разведки.
– Какова его дальность действия? – поинтересовался Ланг.
– Луна, – ответил Худ. – По крайней мере, это самое большое расстояние, на котором мы его проверяли. Заглядывали внутрь спускаемого аппарата “Аполло-II”. Астронавты Армстронг и Олдрин оказались исключительно славными ребятами. Теоретически он должен работать так далеко, как достанет лазер.
– Боже мой! – восхитился Ланг. – Это же здорово.
Худ стоял немного в стороне, но теперь подошел поближе.
– “Ти-берд” станет жизненно важной составляющей регионального оперативного центра, – обратился он к Лангу. – Но нам необходимо сделать его более компактным и увеличить разрешающую способность, так чтобы оперативники могли им пользоваться в полевых условиях. Нам также необходимо научиться отфильтровывать посторонние изображения, например, металлические каркасы внутри стен.
– И вот тут-то и понадобятся ваши микрочипы, – заметил Столл. – Нам хотелось бы, чтобы кто-то мог встать рядом с посольством и прочитать диппочту, находящуюся внутри.
– Дело сводится к техническому обмену, – продолжил Худ. – Вы получаете то, что находится в этом ящике…, мы получаем ваши микропроцессоры.
– Поразительно! – не успокаивался Ланг. – А существует что-нибудь такое, через что “Ти-берд” не может увидеть?
– Металл, вот сложный вопрос, – ответил ему Столл. – Но мы над этим работаем.
– Поразительно, – повторил Ланг, продолжая всматриваться в фотоснимок.
– Но знаете, что тут самое потрясающее? – спросил Столл. – Пока мы будем улаживать все наши вопросы, подумайте о тех деньгах, которые мы могли бы сделать на продаже металлизированных бумажников!
Глава 20
– Да, вы тот еще фрукт, и серьезно подпорченный. Полное горечи заявление Марты Маколл, прежде чем Майк Роджерс на него отреагировал, на какое-то время повисло в воздухе. Генерал остановился в нескольких шагах от двери. Когда он заговорил, то постарался не утратить выдержки. Как бы ему ни претило, когда люди не могут относиться друг к другу просто по-человечески, он не мог состязаться с Мартой на равных в брошенных ему в лицо обвинениях. Если белый мужчина чем-то задевал темнокожую женщину, он был вынужден вымаливать чуть ли не официальное прощение. И это была уже иная крайность, это было неизбежное, пусть даже необходимое, но выводящее из себя наследие, которое осталось от явлений вроде ассоциации “Только для белых”.
– Мне очень жаль, что у вас создалось такое впечатление, – ответил Роджерс. – И если это хотя бы чуточку важно, мне также жаль, что я так расстроил сенатора.
– Честно говоря, ни черта это не важно, – призналась Марта. – Вы воспользовались смертью ее дочери, чтобы привести женщину в замешательство, а после этого обозвали ее врагом. И вы же еще имеете наглость заявлять, что вам очень жаль?
– Все верно, – согласился генерал. – Только, Марта, это не наглость, а выражение сожаления. Мне жаль, что пришлось так поступить.
– В самом деле? – ехидно спросила она.
Роджерс повернулся, чтобы выйти, но Марта перехватила его, встав между ним и дверью. Расправив плечи, она приблизилась к нему, так что между их лицами осталось не больше фута.
– Скажите, Майк, – заговорила она, – вы исполнили бы тот же фокус с Джеком Чаном, или Джедом Ли, или любым иным сенатором-мужчиной из тех, с кем мы имеем дело? Были бы вы столь же бесчувственны с ними?
Женщина говорила таким тоном, что у Роджерса сложилось впечатление, будто он находится под трибуналом. Ему захотелось послать ее подальше, но он заставил себя спокойно ответить:
– Скорее всего, нет.
– Вы просто чертовски правы, что “скорее всего, нет”, – торжествующе воскликнула Марта. – Клуб взрослых мальчиков заботится о своих членах.
– Да не в этом дело, – возразил Роджерс. – Я бы вел себя с сенаторами Чаном и Ли по-иному, потому что они не стали бы пытаться унизить меня и поставить на колени.
– О, так вы считаете, что все это было направлено лично против вас? Что сенатор хочет ощипать нас из-за того, что имеет что-то против Майка Роджерса?
– Отчасти, – подтвердил Роджерс. – Не из-за моего пола и не из-за меня лично, а потому, что я убежден, что у США, как у единственной оставшейся супердержавы, существует обязанность вмешиваться там и когда это только необходимо. И наш центр тут является наиважнейшим и наиболее быстро реагирующим инструментом. Марта, неужели вы действительно думаете, что я продвигал собственные интересы?
– Да, я так думаю, – призналась она. – По крайней мере со стороны это выглядело очень похоже.
– Я не делал этого, – сказал Роджерс. – Я продвигал наши общие интересы. Ваши, свои, Пола, Энн, – Лиз, духа Чарли Скуайрза. Я защищал Оперативный центр и “Страйкер”. Скольких денег, скольких жизней стоила бы новая корейская война? Во что обошлась бы гонка вооружений с новым Советским Союзом? То, что мы тут сделали, сберегло государству миллиарды долларов.
Говоря все это, он заметил, что Марта слегка расслабилась. Но только слегка.
– Так почему же вы не поговорили с нею так, как говорите со мной? – спросила она.
– Потому, что меня поставили перед совершившимся фактом, – ответил Роджерс. – Мои доводы были бы использованы только для того, чтобы попрактиковаться в битье.
– Я увидела, что вы позаимствовали у Пола самое худшее, – сообщила она.
– Я его подчиненный.
– А разве Оперативный центр не подчиняется сенаторам Фокс, Чану, Ли и другим членам Конгресса, входящим в Комитет по делам разведки?
– До некоторой степени, – признал генерал. – Но ключевым словом здесь остается “комитет”. Сенаторы Чан и Ли не являются непримиримыми изоляционистами. Они переговорили бы о сокращении с Полом или со мной, дали бы нам возможность обсудить вопрос, выслушали бы наши доводы.
Марта подняла к щеке сжатый кулак и, тряся им, передразнила:
– Давайте послушаем об этом в курилках.
– И все же дело там делается.
– Мужчинами, – добавила Марта. – Боже упаси, если женщина примет решение и потребует от мужчины претворить его в жизнь. А уж если она это сделает, вы разворачиваетесь и отвешиваете ей оплеуху.
– Точно с такой же силой, с какой она ударила меня, – заверил Роджерс. – И после этого вы считаете, что я там какой-то фрукт? А кто тут требует равенства, но лишь когда это ему удобно?
Марта ничего не ответила.
Роджерс опустил взгляд.
– Думаю, мы что-то слегка увлеклись и ушли в сторону. У нас хватает других проблем. Какие-то подонки собираются выйти в Интернет с видеоиграми, демонстрирующими, как белые линчуют чернокожих. Позже я встречаюсь с Дарреллом и Лиз, чтобы посмотреть, нельзя ли вывести из строя их оборудование. Я буду рад, если вы внесете тут посильную лепту.
Марта кивнула.
Роджерс посмотрел на женщину, и в душе его заскребли кошки.
– Послушайте, – заговорил он, – мне не нравится, если у кого бы то ни было возникает бункерное мышление. Особенно у меня самого. Я думаю, это происходит из-за местничества. Армия приглядывает за армией, морская пехота за морской пехотой…
