Дуглас Престон - Гора Дракона
Он остановил свой выбор на полукровке, гнедом коне с огромной головой. Но он был молодым и выглядел сильным. Животное разглядывало Карсона сквозь выбившуюся из гривы прядь.
Карсон вошел в стойло и провел рукой по его боку. Шкура была упругой и плотной, кожа жесткой, как рубец. Конь не дернулся и не задрожал; он всего лишь повернул голову и понюхал плечо мужчины. Спокойный ровный блеск в его глазах понравился Карсону.
Он поднял переднюю ногу лошади. Копыта оказались хорошими, хотя работа кузнеца была отвратительной. Конь стоял смирно, пока Карсон перочинным ножом чистил копыто. Затем он выпустил его ногу и похлопал коня по шее.
— Ты отличная лошадка, — сказал Карсон, — но какой же ты уродец!
Конь заржал в ответ.
Карсон набросил недоуздок на его голову и повел наружу к коновязи. Минуло два года с тех пор, как он ездил верхом, но старые навыки быстро восстанавливались. Он вернулся в комнату, где хранилась упряжь, и оглядел коллекцию седел «Маунт-Дрэгон». Сразу стало ясно, что большая часть обитателей комплекса не интересовались верховой ездой. У одного седла была сломана основа. Другое представляло собой нечто слепленное из разных частей, которые развалятся, как только лошадь побежит рысью. Карсон увидел старое седло из Эбикью с высокой задней лукой, вполне подходящее. Он взял его, затем попону и потник и вынес все наружу. Когда он пристегивал старые шпоры, то заметил, что за годы бездействия одно из колесиков сломалось.
— Тебя как зовут? — ласково прошептал он и погладил коня по боку.
Конь тихо стоял под первыми солнечными лучами.
— Ладно, тогда я буду называть тебя Роско.
Карсон свернул попону, положил ее лошади на спину, затем последовали потник и седло. Он пропустил страховочный ремень через кольцо и затянул его, чувствуя, как животное раздуло брюхо, чтобы слегка ослабить подпругу.
— Ах ты, хитрюга, — улыбнулся Карсон.
Он закрепил нагрудник и — не слишком жестко — подпругу. Когда конь отвлекся, он уперся коленом ему в живот и сильно затянул ремни. Роско прижал уши.
— Я тебя поймал, — сказал Карсон.
Свет на востоке разгорелся ярче, а Венера побледнела и стала почти невидимой. Карсон привязал седельные сумки, в которых лежал его ланч, повесил на луку галлоновую канистру и вскочил в седло.
У задних ворот охраны не было. Ученый наклонился, набрал код, и они распахнулись.
Он рысью выехал в пустыню и сделал глубокий вдох. После почти трехнедельного тюремного заключения в лаборатории он был наконец свободен. Свободен от вызывавшего приступы клаустрофобии гриппозного отсека, свободен от ужаса последних дней. Завтра приедет инспектор из Управления охраны труда, и колесо завертится снова. Карсон твердо решил с пользой провести этот день.
У Роско была неровная, быстрая рысь. Наездник повернул на юг и направился в сторону развалин индейского поселения, видневшихся на горизонте: несколько разрушенных стен среди груд мусора. Они вызвали у него легкое любопытство, еще когда он впервые увидел их из окна кабинета Сингера.
Он проехал мимо них на довольно приличном расстоянии. По большей части руины были занесены песком, но тут и там виднелись низкие очертания рассыпавшихся стен и маленькие квадраты комнат. Множество подобных развалин он видел в детстве. Вскоре они остались позади, быстро превращаясь в уменьшающуюся точку.
Оказавшись на расстоянии нескольких миль от лаборатории, Карсон пустил лошадь шагом и принялся оглядываться по сторонам. «Маунт-Дрэгон» превратился в белое скопление камней на севере. Растительность пустыни Хорнада немного изменилась, и он обнаружил, что его окружают креозотовые кусты, с почти математической точностью рядами тянущиеся к горизонту.
Он снова поехал на юг, наслаждаясь знакомым покачиванием в седле. На небольшой возвышенности остановилась вилорогая антилопа и посмотрела в его сторону. За ней еще одна. Неожиданно, словно по команде, они резко развернулись и помчались вдаль, уловив запах человека. Он проехал сквозь диковинные заросли сизой юкки, похожей на толпу кланяющихся людей, и вспомнил историю, которая передавалась в его семье, про то, как Кит Карсон и его обоз окружили и целых пятнадцать минут обстреливали отряд чужаков, прежде чем поняли, что перед ними всего лишь роща юкки.
К полудню Карсон прикинул, что он удалился от «Маунт-Дрэгон» миль на пятнадцать. Он еще мог разглядеть темный конус, треугольник, выделяющийся на северном горизонте, но лаборатория давно исчезла из виду. На западе появилась низкая гряда холмов, и он повернул коня в их сторону, решив посмотреть, что там.
Вскоре Карсон оказался около границы огромного потока лавы: черных зазубренных камней на песке, покрытых цветущими кустами окатилло. Карсон знал, что эта часть образования лавы, известного под названием Эль-Мальпаис, «Плохие земли», занимает сотни квадратных миль пустыни Хорнада. Западные холмы стали ближе, и Карсон уже видел, что, как и гора Дракона, они являются цепью мертвых угольно-черных конусов.
Ученый скакал вдоль границы лавы, время от времени сворачивая, следуя за неровным рисунком потока. Лава хаотично распространилась, оставив за собой сложное переплетение островков, бухточек и пещер.
Карсон ехал, наблюдая за тем, как над холмами быстро собирается летняя гроза. Огромный грозовой фронт начал подниматься на уровне тропопаузы, причем его основание было плоским и черным, точно наковальня. Он уловил в воздухе новые ароматы: подул прохладный ветерок, который принес с собой запах озона. Расползающаяся туча заслонила солнце, и Карсона окружила соборная тишина. Через несколько минут стеной хлынул дождь цвета вороненой стали. Карсон пришпорил Роско, одновременно оглядывая границу лавы. Он решил переждать ливень в одной из пещер, нередко встречающихся по краям застывшего потока.
Завеса дождя стала совсем непроницаемой, ветер погнал по земле пылевые смерчи. Внутри тучи вспыхнула молния, и по пустыне прокатились раскаты грома, подобные грохоту далекого сражения. По мере приближения бури воздух наполнили глухие шумы, запах мокрого песка и электричества стал сильнее.
Карсон обогнул большой валун и обнаружил среди обломков искореженного базальта пещеру, обещавшую спасение от непогоды. Он слез с коня, снял седельные сумки и привязал Роско к скале. Затем перебрался через нагромождения породы к входу.
Там было темно и прохладно, на полу лежал нанесенный ветром песок. Карсон вошел внутрь в тот момент, когда первые тяжелые капли ударили о землю. Роско, стоявший на длинном поводу, повернулся к ветру задом и присел. Карсон понял, что седло промокнет, и пожалел, что не взял его с собой в пещеру, но такое седло не заслуживало специальной заботы. Он решил, что смажет его маслом, когда вернется назад.
Неожиданно пустыню поглотила стена дождя. Холмы исчезли, и линия черной лавы растворилась в сером потоке. Карсон лег на спину в полумраке пещеры и мысленно тут же оказался в «Маунт-Дрэгон». Даже здесь ему не было от него спасения. Лаборатория, затерявшаяся среди песков, до сих пор казалась ему чем-то нереальным. Но смерть Брендон-Смит была настоящей. И он снова принялся истязать себя размышлениями о том, что, если бы генный сплайсинг удался, она осталась бы жива. В каком-то смысле его излишняя уверенность убила ее. Часть его сознания понимала, что так рассуждать неразумно, но он мучился, не в силах избавиться от укоров совести. Карсон знал, что сделал все возможное; причиной несчастного случая стала невнимательность Филлсона и самой Брендон-Смит. И тем не менее он никак не мог избавиться от чувства вины.
Карсон закрыл глаза и заставил себя слушать голос дождя и ветра. Наконец он сел и посмотрел в сторону входа в пещеру. Роско стоял совершенно спокойно. Конь ничего не боялся: он уже множество раз видел такие бури. И хотя Карсону было его жаль, он знал, что такова судьба лошадей — с незапамятных времен — стоять под дождем, когда их хозяева прячутся от непогоды под крышей.
Он снова лег на спину и принялся рассеянно водить рукой по песку на полу пещеры, дожидаясь, когда пройдет ливень. Неожиданно его пальцы наткнулись на что-то прохладное и твердое, и он вытащил свою находку. Оказалось, что это наконечник копья, сделанный из серого сланца, легкий и прекрасно сбалансированный, точно листок. Он вспомнил, как однажды нашел такой же наконечник, когда жил на ранчо и отправился покататься верхом. Он принес свою находку домой. Его двоюродный дедушка Чарли пришел в страшное возбуждение и заявил, что это сильный знак защиты и что Карсон должен всегда носить его с собой. Чарли сделал для амулета специальный мешочек из оленьей кожи; затем принялся произносить заклинания и посыпать его цветочной пыльцой. Эта процедура вызвала возмущение у отца, и позже Карсон выбросил мешочек, сказав двоюродному деду, что потерял его.
