Орландина Колман - Колокола
– А почему у него нет коров? – поинтересовалась Мариса и присела вместе с пастухом на траву.
– В этих краях разводят только овец. Здесь используют их мясо и шерсть. Шотландская шерсть высоко ценится. Ее до сих пор чаще всего прядут вручную. Есть женщины, которые только этим всю жизнь и занимаются. Шотландские свитера известны во всем мире.
– Я знаю, – вежливо ответила Мариса. – А еще легкие, мягкие одеяла, под которыми так уютно спится!
Тэд кивнул и приложился к своей трубке. Мариса еле сдержала улыбку, вспомнив деревенские разговоры о том, что он курит сушеный овечий навоз. От его трубки действительно жутко пахло. Но девушка ни словом об этом не обмолвилась. И через полчаса уже вполне свыклась с этим запахом.
– А спите вы в машине? – спросила Мариса.
Тэд кивнул.
– Мне в ней удобно. Кроме того, так я могу всегда находиться рядом со стадом.
– Расскажите мне про Джезбар, про монастырь и его нынешнего владельца, которому так не везет в жизни.
– Вы действительно хотите это знать?
– Конечно, хочу. Например, я хочу знать, каким образом колокола до сих пор звонят.
– Не знаю. Здесь даже были ученые. Есть одно объяснение, которое, впрочем, никто всерьез не воспринимает. Выяснили, что в колоколах гудит ветер. Вы только представьте себе! Что за ерунда – ветер заставляет звучать тяжелые колокола!
– Не знаю, Тэд, – осторожно ответила Мариса. – Я себе такое не могу представить.
Кажется, этот ответ устроил пастуха. Он потер лоб и сказал:
– Прошлой ночью я снова отчетливо слышал звон колокола. Теперь я жду, что же случится.
– Да ладно, Тэд, вы ведь сами в это не верите! – воскликнула Мариса, но Тэд серьезно кивнул и продолжил:
– Вы сами увидите, мисс, что-то произойдет. Даже если это будет заблудившаяся овца.
Девушка невольно поежилась. Затем она рассмеялась, но сама поняла, насколько неестественно прозвучал ее смех.
– Почему вы пытаетесь меня напугать, Тэд?
– Не нужно бояться, мисс. Я лишь радуюсь, что в наши дни пастухов так сурово не наказывают за потерю овцы в стаде, как раньше. А тогда не играло роли, действительно ли пастух был невнимателен или лиса задушила ягненка. Раньше был такой обычай: если пастух терял овцу, то он должен был повеситься на ближайшем дереве. А перед этим он должен был повесить свою собаку, ведь она тоже недосмотрела за стадом. Попадались пастухи, которые не хотели умирать, особенно если в потере овцы не было никакой их вины. И тогда казнить его приходилось кому-то другому. Никто не знал заранее, кто это будет. Всякий раз палачом оказывался кто-то другой. Иногда приводить приговор в исполнение должны были близкие родственники.
– Неужели в те времена находились мужчины, которые хотели стать пастухами?
– Чаще всего это был даже не вопрос желания. Профессия пастуха была наследуемой. Сын пастуха становился пастухом. В те времена никому не приходило в голову нарушать традиции. И по сей день в Шотландии встречаются пастухи овец, которые чтут старые традиции. В том числе те, что касаются потери овец.
– А вы бы тоже так поступили, Тэд? – вырвалось у девушки.
Тэд некоторое время молча смотрел прямо перед собой.
– У меня еще никто не терялся. И это благодаря не только мне, но и бдительности моих собак, – он указал на трех роскошных колли, которые без устали бегали вокруг стада и бдительно следили за порядком. – Они даже подменяют друг друга. Если один пес хочет час поспать, то двое других берут на себя его обязанности.
– Вы, наверное, их сами вырастили и воспитали? – Мариса прикрыла ладонью от солнца глаза и посмотрела на трех бегавших вокруг стада собак. – Чудесные животные.
– Они очень умные. Их мать умерла при рождении, и этих трех малышей должны были убить. Я их забрал и вырастил. Они меня еще ни разу не подвели.
– О, Тэд! – воскликнула растроганная девушка. – А как еще иначе! Вероятно, они чувствуют, что вы спасли им жизнь.
– Может быть, – произнес Тэд. В этот момент казалось, что мыслями он где-то очень далеко. Тогда девушка осторожно поднялась, чтобы его не потревожить, и направилась к своей машине. Когда она села в нее и завела мотор, пастух все еще смотрел невидящим взглядом куда-то вдаль. Он пребывал в каком-то совершенно другом мире, позабыв обо всем остальном.
* * *
С этого момента Мариса ежедневно навещала Тэда.
Она уже посетила старую стеклодувную мастерскую и с неподдельным интересом понаблюдала, как стеклодув искусно выдувает из разноцветного стекла причудливые фигурки. Ее восхищали не только его мастерство, но и немногословность, которая еще пару недель назад ее бы, скорее, напугала.
Лишь в старом монастыре она еще не побывала. Какая-то необъяснимая боязнь то и дело мешала ей это осуществить. Но сегодня она настроилась все-таки осмотреть хотя бы старую башню с колоколами. Об этом она сообщила Тэду. Тот снова посмотрел на нее странным и пустым взглядом и не сразу ответил:
– Я бы охотно сделал это с вами, но я не могу защитить вас, Мариса. Вы должны пройти сквозь море слез, если не перестанете думать о Джезбаре и его жителях. Есть что-то, что может вас от этого удержать?
– Думаю, нет, Тэд. Я не могу это объяснить, но это как будто какой-то зов, которому я следую. Я должна что-то выяснить, хотя даже не знаю, что именно. Никогда бы не подумала, что со мной может случиться что-то подобное.
– Если вы вдруг не будете знать, что делать дальше, приходите ко мне. Я, может, и старик, и в ваших глазах уже мало на что гожусь, но могу вам с уверенностью заявить, что жизненного опыта у меня достаточно.
– А к кому же мне еще идти, как не к вам, Тэд? – серьезно сказала Мариса. – Я вам полностью доверяю.
Пастух подарил ей свою редкую улыбку и кивнул на прощание.
– Каждый должен пройти дорогой, предписанной ему судьбой, – сказал он.
Она медленно поехала через Джезбар. Здесь была довольно узкая дорога, которая, как Марисе рассказал Люк, была проложена на средства Гленна Дартинга, чтобы можно было легко добраться до его места жительства, то есть до старого монастыря.
Старая колокольня виднелась издалека. Мариса не видела ничего ужасного или угрожающего, даже когда она подъехала к башне и остановилась, чтобы разглядеть ее повнимательнее. Ее бы даже не удивило, если бы колокола на башне вдруг зазвонили. Но они молчали. Девушка была немного разочарована и поехала дальше, по направлению к лесу, начинавшемуся примерно в двухстах метрах от башни. Темные заросли действительно казались мрачными и мистическими.
Мариса оставила машину на окраине леса и взяла пакет с ланчем. Девушка отыскала большой пень и решила устроиться здесь на обед. Она села на пень и стала с восторгом осматриваться по сторонам: вокруг, между островками мха, росло множество красивых цветов.
Мариса съела один из приготовленных Люком бутербродов, выпила лимонад и упаковала остатки обратно в пакет. Она сидела и спрашивала себя, стоит ли пойти погулять еще немного перед возвращением в Лорн, когда услышала хруст веток. Все произошло так быстро, что у Марисы даже не было времени испугаться. Не успела она сообразить, в чем дело, как из кустов на нее вдруг прыгнула большая черная собака. От неожиданности у девушки подкосились ноги, и она со всего размаху упала на землю. Она вскрикнула от боли и страха и осталась лежать на пахнущей травой лесной земле. Снова захрустели сучья, и через несколько секунд перед Марисой возникла лошадь. На ней сидела неописуемо красивая женщина. Однако выражение ее лица было далеко не дружелюбным. Ледяным голосом она обратилась к девушке:
– Кто вы? Как вы сюда попали? Что вам здесь нужно? Это частная территория!
– Я? О, я лишь просто гуляла.
– Замолкните и исчезните отсюда!
Мариса почувствовала во взгляде красивой женщины безграничное презрение и вдруг сама вскипела от гнева. Как смеет она разговаривать с ней таким тоном?
– Вы сейчас же отправитесь домой и постараетесь никогда здесь больше не появляться. Иначе я спущу на вас собак. А это вам мало понравится, дорогуша, можете мне поверить.
В этот момент на поляне появился мужчина. Девушка сразу поняла, кто это.
Гленн Дартинг! Какой мужчина!
Высокий, широкоплечий. Было заметно, что этот человек привык устанавливать свои правила. Один из тех, кто не просит дважды: все его желания тут же исполнялись.
– Успокойся, Дэйзи! – приказал он красавице, которая моментально замолчала, но продолжала сверлить незваную гостью злым взглядом. Мужчина повернулся к Марисе, она заметила, что он уже немолод. В его темных волосах виднелись проблески седины.
– Извините, – обратился он к девушке. – Моя свояченица не собиралась вас так пугать. Конечно, мы не любим, когда здесь бывают толпы незнакомых людей. Я – Гленн Дартинг, а это моя свояченица Дэйзи Браун. Давайте я вам помогу.
