Кодзи Судзуки - Прогулка богов
Следующий вопрос звучал так:
— Назовите вашу любимую телепрограмму.
В студенческие годы Сиро совершенно не смотрел телевизор. Вопервых, в комнате его не было, вовторых, поскольку газет он не читал, то имен ведущих телепрограммы тоже не знал.
Студент из Васэда назвал телепередачу, о которой Сиро никогда даже не слышал, но, разумеется, догадался, о каком канале идет речь. Сидевший рядом с ним выпускник Тодай назвал «Полицейские из Западного округа». Сиро пришла в голову только программа «Одиннадцать утра», поскольку он смотрел ее с детских лет, но имен ведущих не помнил. После этого экзаменатор стал смотреть на Сиро подругому. Чтото ему показалось подозрительным. А на сидящего рядом с ним выпускника Тодай он взирал с уважением. Выпускник Васэда продолжал нести какуюто невразумительную чушь.
В завершении перед каждым абитуриентом положили по листу бумаги большого формата, где следовало объяснить, почему они испытывали страстное желание поступить на работу непременно в эту телекомпанию.
Если бы лист был разграфлен, возможно, Сиро чтонибудь там и написал, но поскольку предложили совершенно чистую бумагу, то, чтобы както выразиться, он без колебаний нарисовал картинку, так как был уверен в своих художественных способностях.
Всем было отведено по десять минут. Как только листы раздали, выпускник Тодай немедленно начал заполнять свой мелкими иероглифами и делал это с такой скоростью, будто уже заранее решил, что напишет, поэтому Сиро даже захотелось посмотреть, что там такое может быть.
Сиро бездумно рисовал какието картинки, поскольку считал, что его призвание — быть художником.
В голове у Сиро, прежде чем он решился взяться за ручку, промелькнули нарисованные им когдато картинки — всевозможные узоры, в которых выражались его желания и стремления. Полагая, что это ему удастся, он отважился изобразить сжатый кулак. Оставалось всего пять минут. Этого было явно недостаточно, чтобы сделать полноценный рисунок. Пусть это комуто могло показаться грубым, но он собрался нарисовать во весь лист бумаги крепко сжатый кулак. Таким образом он намеревался передать силу удара.
Ему неоднократно приходилось демонстрировать силу удара левой в школьные годы. Раскрытой ладонью руки он ударял по столу и, некоторое время глядя на него и осознавая свои возможности, медленно сжимал пальцы в кулак, вкладывая в него силу. Он несколько раз сжимал и разжимал пальцы, мысленно повторяя: «Сила удара, сила удара». И вдруг, словно в него бес какойто вселялся, он засовывал большой палец между средним и указательным, делая непристойный жест. И вот, возможно непроизвольно, совсем не задумываясь. Сиро решил изобразить на большом листе бумаги непристойный жестфигу.
Когда у Сиро забрали его рисунок, все трое экзаменаторов одновременно на него уставились. По выражению их лиц было непохоже, что им это пришлось по нраву.
Он совершенно окаменел, когда до него донеслось:
— Сиро Мураками, вы очень странным образом выразили свое отношение. Что вообще это означает? — предельно спокойным тоном спросил председатель комиссии.
— Разумеется, силу удара. Сила удара предполагает, что именно намеревается сделать человек в следующий момент. В этот момент он максимально сосредотачивается. Это сосредоточение… и находит отражение в его кулаке.
После этого Сиро обеими руками продемонстрировал сказанное, не забыв при этом просунуть большие пальцы между средними и указательными.
От этого выражение лиц комиссии ничуть не изменилось, и его вымученно спросили:
— А когда вы наносите сильный удар, что при этом ощущаете?
И тут Сиро Мураками понял, что собеседование он, похоже, полностью провалил.
Незадолго до свадьбы Мацуока и Миюки Сиро пересказал им этот эпизод. Дослушав до конца, Миюки оглушительно расхохоталась.
— Ты и в самом деле намеревался поступить в эту телекомпанию? — спросила Миюки, вытирая выступившие на глазах слезы.
Сиро пытался вспомнить, что было десять лет назад. Тогда он еще не испытывал сарказма по отношению к СМИ. Он с нетерпением ждал объявления результатов собеседования. Проверил подключение телефона, разложил на столике бумажки и приготовил шариковую ручку, чтобы записать время следующего собеседования.
Он решил узнать о результатах на третий день после собеседования с шести до семи вечера. Сиро молился только о том, чтобы в этот час ему сказали: «Ну, и когда мы можем с вами связаться?» — и назначили второе собеседование.
— Значит, ты уже тертый калач! — усмехнулся Мацуока. — По правде говоря, мне тоже хочется поступить на работу в фирму, но я не знаю никого, кто бы осмелился вытворять такие непристойные штуки. — Он почувствовал нелепость ситуации и посерьезнел. — И ты рассчитывал, что тебя примут?
— Идиот! Я на самом деле собирался поступить на работу в телекомпанию. Если ты громогласно завопишь «Сила удара, сила удара!» — разве не застревают эти слова у тебя в голове? Если ты не уважаешь искренних людей, то тем самым вредишь себе. Поэтому ты должен следовать лозунгу «тройного негативизма».
«Все равны» — такой лозунг не годился. Только самые близкие люди, те, с кем он был предельно откровенным, называли Сиро «тройным негативистом».
— А что это такое — «тройной негативизм»? — кокетливо склонила голову Миюки.
— Не знай, не учись, не будь постоянным. Он никак не связан с лозунгом «тройного негативизма», провозглашенным вождем Синьхайской революции Сунь Ятсеном, — ответил за него Мацуока.
Миюки понимающе кивнула и залилась смехом. Так заразительно она смеялась только при первой встрече с Сиро.
Прошло три года. Теперь голос Миюки стал звучать как из подземелья.
До полудня было еще далеко, но Сиро уже начал собираться.
4
Спускаясь в подземный гараж, Сиро достал из кармана ключи от любимой машины.
В полумраке тускло светилось ее серебристометаллическое покрытие. На прошлой неделе ему доставили эту новую машину. Сиро нравилось в ней все. Сколько он на нее ни смотрел, никак не мог налюбоваться. Ему было уже за тридцать, но всякий раз при виде этой машины Сиро испытывал юношеский восторг. Если бы он был рядовым служащим, такая машина была бы ему не по карману.
Десять лет назад, когда Сиро провалил все собеседования, он ничуть не пал духом и решил немедленно воспользоваться моментом. В анкете, хранящейся в университете, в графе «прежний род занятий» было написано «бродяга». Вместе со своим одногруппником Ёсимура, написавшим в этой графе «иностранный легион», он устроился работать в новый частный пансион.
Однако число учеников пансиона едва превышало сотню. Директор Китимура выражал недовольство состоянием дел в пансионе, и, когда решил ввести заочное профессиональное обучение, Сиро удостоился чести быть принятым на работу в школу в качестве директора.
После того как для заочников стали использовать факс, школа постепенно модернизировалась и вошла в состав акционерного общества. На визитной карточке Сиро тогда было написано: «Ответственный за заочное обучение в фирме «Бунбун»».
Работа была вечерняя, и в случае крайней необходимости, раз в неделю или в месяц, он имел право на внеочередной выходной.
Теперь у Сиро появились сбережения. Работая в течение года днем и ночью, Сиро нашел способ упростить свою задачу.
Рассылка писем с приглашениями поступить в школу требовала немалых усилий от персонала, а кроме того, всевозможной писанины.
Он рассылал по факсу ученикам тексты с упражнениями, а получив их, сразу указывал на ошибки и отправлял обратно. Поскольку ошибки в большинстве были одинаковые, их мог исправлять вручную любой преподавательпочасовик. Благодаря этому ученики, плохо успевающие только по отдельным предметам, выполняя эти задания в течение года, могли их исправить, даже не посещая лекций и не проживая в пансионате, и добиться хороших результатов. За год объем этой ручной работы по исправлению работ значительно уменьшился.
В столичном районе исправлением работ, посланных по факсу в фирму «Бунбун», занималось около трехсот человек. Месячная плата за обучение составляла 20 000 иен. Десять факсов работали безостановочно. Даже после покрытия расходов на их содержание — платы за аренду помещения и выплат временным сотрудникам — оставалась довольно значительная сумма.
«Превосходные условия. Когда видишь такую сладкую жизнь, хочется укусить себя за хвост», — часто с грустной улыбкой критиковал Мацуока образ жизни Сиро.
Сиро самому казалось странным, что такой человек, как он, может вести столь беззаботную жизнь. Он ничем не походил на работающих в поте лица служащих и не испытывал никаких стрессов. Однако это не вызывало у него так называемого чувства удовлетворения, поэтому он постоянно искал чтото новое.
