Коллектив авторов - Противостояние лучших (сборник)
– А как насчет версии о ее парне?
– Мы ею занимаемся.
И вот теперь Донтелл спросил Патрика:
– Ты ведь не веришь, что дело в ее папаше?
Кензи пожал плечами:
– Отцы-бродяги избегают своих детей, а не похищают их – во всяком случае, такие, как Лонни, который слишком долго не появлялся в семье. Ну а что касается теории с парнем, то девочка была знакома с ним всего три дня, они ни разу не ходили в кафе и не встречались с ее друзьями.
– Я могу сказать одно, – заметил Хоуи. – Чиффон – славная девочка, в отличие от свистушек из многоквартирных домов, которые постоянно болтаются на улице и говорят всякие глупости. Она была тихой, но… разумной, понимаешь?
Патрик сделал глоток пива.
– Нет. Расскажи.
– Ну, когда ты поступаешь на такую работу, как у меня, сначала нужно пройти испытательный срок – девяносто дней, в течение которых тебя могут выгнать в любой момент. После этого ты начинаешь работать на город, и нужно сильно нагадить, стать настоящим бен Ладеном, чтобы город от тебя избавился. Несколько недель назад мои девяносто дней прошли, и Чиффон не просто меня поздравила. Она угостила меня кексом.
– Серьезно? – Патрик улыбнулся.
– Конечно, она купила его в магазине, но все равно, – сказал Донтелл. – Это было приятно.
– Согласен, – кивнул его собеседник.
– Через двенадцать лет ты по своему ребенку поймешь, что в таком возрасте дети не думают о других. Все дело в том, что происходит здесь, – он постучал себя по голове, – и здесь, – он указал на свой пах.
С минуту они пили молча.
– А больше ты ничего не помнишь о том дне? Все шло как обычно? – поинтересовался Кензи.
Хоуи покачал головой.
– Это был такой же день, как любой другой. Я сказал: «До встречи завтра, Чиффон», она ответила: «До завтра, Донтелл». И ушла.
Патрик поблагодарил его и заплатил за выпивку. Собирая сдачу со стойки, он вдруг уточнил:
– Так у тебя был испытательный срок?
Шофер кивнул.
– Да, обычное дело.
– Нет, это я знаю, но почему ты начал работать в середине учебного года? Сейчас май. Значит, ты поступил на работу в феврале?
Его приятель кивнул еще раз:
– Да, в конце января.
– А что ты делал до этого?
– Водил туристический автобус. Ездил отсюда во Флориду, в Монреаль или в Портленд – и все зависело от времени года. Меня убивали эти бесконечные часы за рулем. Дерьмо, меня убивала дорога! Ну и как только здесь открылась вакансия, я сразу ухватился за эту возможность.
– А почему она открылась?
– Пейсли сел за руль после выпивки, и его поймала полиция.
– Пейсли?
– Парень, которого я заменил. Другие водители говорили, что он настоящий подонок. В автобусе сорок ребятишек, а у него глаза остекленели. Даже союз не стал его защищать. Он съехал на обочину, представляешь? – Донтелл рассмеялся, словно не верил, что такое бывает. – Едва не перевернул автобус. Вышел, чтобы помочиться. Была половина шестого утра. Он вернулся и попытался выбраться обратно, и тут уж автобус перевернулся. А это подсудное дело. Без шансов.
– Пейсли, – повторил Патрик.
– Да, Эдвард Пейсли, – подтвердил Хоуи, – как галстук «пейсли».
Пейсли жил на Уаймен-стрит в одном из серых домов с потускневшей белой отделкой и старым креслом на крыльце. Босх проехал мимо, сделал круг, вернулся и припарковался в половине квартала от дома. Затем он поправил зеркало заднего вида, чтобы видеть входную дверь и крыльцо. Гарри любил вести слежку в одиночку. Если человек предполагает, что за ним могут наблюдать, он смотрит на ветровые стекла автомобилей. И если ты ставишь машину так, что твоя цель остается за спиной, тебя намного труднее заметить. Возможно, Эдвард Пейсли и не имел отношения к убийству Летиции Уильямс, которое произошло много лет назад. Но если все же имел, он не мог бы продержаться последние пятнадцать лет, не проверяя ветровые стекла попавшихся ему на пути машин и не соблюдая осторожность.
Босх рассчитывал увидеть в доме какую-то активность, чтобы убедиться, что Пейсли действительно здесь живет. Если повезет, он выйдет погулять или выпить чашку кофе и перекусить. И тогда детектив сумеет получить образец ДНК на его чашке из-под кофе или корке от пиццы. Возможно, подозреваемый курит – сигаретный окурок также решит все проблемы.
Гарри вытащил из своего запирающегося чемоданчика досье Эдварда и открыл его, чтобы посмотреть на увеличенную фотографию этого человека: сыщик добыл ее вчера в отделе транспортных средств Массачусетса. Снимок был сделан три года назад. В настоящий момент Пейсли не имел водительских прав после ареста за вождение в нетрезвом виде. Он перевернул школьный автобус, а потом подул в трубочку – и профукал свою работу шофера. А возможно, еще и свободу. У него наверняка взяли отпечатки пальцев, которые поджидали Босха в полицейском управлении. Иногда Гарри везло. Если бы он взялся за расследование убийства Уильямс одиннадцать месяцев назад и представил снятые на месте преступления отпечатки пальцев, то сравнивать их было бы не с чем. Но сыщик занялся этим делом четыре месяца назад и только теперь добрался до Бостона.
Через два часа Пейсли так и не появился, и Босх начал испытывать беспокойство. Возможно, Эдвард ушел из дома до того, как он приехал. Нельзя исключать, что он понапрасну тратит время, наблюдая за пустым домом. Гарри решил прогуляться и заметил ночной магазин, который находился в квартале от дома Пейсли. Значит, теперь он сможет пройти мимо него, рассмотреть с близкого расстояния, а затем купить в магазине газету и галлон молока. Когда он вернется к машине, молоко придется вылить в канаву, а контейнер можно будет использовать, если ему захочется в туалет. Детективу предстоял долгий день.
А из газет он узнает результаты последних бейсбольных матчей. «Доджерам» пришлось играть дополнительный иннинг[2] с ненавистными «Джайантс», и Босх сел в самолет, не зная, кто победил.
Но в последний момент сыщик решил остаться на месте, увидев, как к тротуару на противоположной стороне улицы подъехал помятый джип «Чероки». В машине сидел одинокий мужчина, и он не вышел из нее, что сразу вызвало у Босха интерес. Мужчина, как показалось Гарри, наблюдал за тем же домом, что и он сам.
Босх заметил, что водитель разговаривал по сотовому телефону, когда подъехал. В течение следующего часа он оставался за рулем джипа и наблюдал за тем, что происходило на улице. Этот мужчина был слишком молод, чтобы оказаться Эдвардом Пейсли, – ему было около сорока лет. Одет он был в бейсболку, темно-синюю футболку с каким-то рисунком и тонкую серую куртку с капюшоном. Чуть позже Гарри сообразил, что показалось ему странным в бейсболке – вместо буквы «Б» ее украшало изображение улыбающегося лица, хотя этот рисунок был не слишком хорошо виден с противоположной стороны улицы. У детектива сложилось впечатление, что этот человек кого-то ждет, возможно, тоже Пейсли.
Постепенно Босх понял, что мужчина на противоположной стороне улицы обратил на него внимание и теперь следит за ним так же незаметно, как он сам наблюдал за незнакомцем.
Они продолжали следить друг за другом, пока не взвыла сирена и по дороге между ними не промчалась пожарная машина. Гарри проследил за ней в зеркало заднего вида, а когда вновь перевел взгляд на противоположную сторону улицы, оказалось, что джип опустел. Сидевший в нем мужчина то ли выскользнул наружу, то ли лежал внутри на полу.
Босх решил, что тот выбрал последний вариант. Он выпрямил спину и внимательно осмотрел улицу и тротуар напротив. Никаких следов пешехода. Тогда сыщик повернулся, чтобы выяснить, что происходит с его стороны, и увидел парня в бейсболке у пассажирской дверцы. Он повернул кепку козырьком назад, как часто поступают полицейские, когда им приходится быстро двигаться. Гарри заметил серебряную цепь, свисавшую с шеи незнакомца на футболку, и решил, что на ней должен быть полицейский жетон. Кроме того, не приходилось сомневаться, что на правом бедре у парня имелся пистолет, размерами заметно превышающий «глок». Мужчина наклонился, чтобы их головы оказались на одном уровне, и сделал характерный жест пальцами, призывая Босха опустить стекло.
Незнакомец, у которого на приборной доске стоял навигатор «Херца», долго смотрел на Патрика, а потом открыл окно. Ему было заметно за пятьдесят, но он находился в хорошей форме. Жилистый и мускулистый. Что-то подсказывало Кензи, что перед ним полицейский. Во-первых, настороженность в его глазах: глаза полицейского никогда не закрываются полностью. А еще то, как он держал руку у бедра, чтобы быстро засунуть ее в спортивную крутку и вытащить «глок» или «смит», если окажется, что Патрик – плохой парень. Кензи обратил внимание, что так он держал левую руку.
– Хороший ход, – сказал незнакомец.
– Да? – спросил Патрик.
Парень кивком показал себе за плечо:
