Рей Рассел - Инкуб, или Демон вожделения
Док открыл дверцу своего большого бьюика с откидным верхом. Но в машину сразу не сел. Он стоял, качал головой, стараясь подобрать слова, и наконец произнес:
– Это… патология. Это за гранью…
– Это не открытие, Док, – буркнул Хэнк. – Тут любой дурак определит, что мы имеем дело с ненормальным.
Док хотел как-то отреагировать на эту колкость, но передумал.
– Ты имеешь в виду размеры этой штуковины! – продолжал Хэнк.
Помедлив, доктор ответил:
– У меня не было времени для серьезного обследования. Я осмотрю ее тщательно завтра утром и заеду к вам на работу. – Затем сел в машину и захлопнул дверцу.
– Погоди, Док, – наклонился к окну шериф. – Ты что-то скрываешь от меня. Мне это не нравится. Я должен знать все. Только так можно разгадать эту тайну.
– Завтра, Хэнк.
– Черт возьми, Док. Не забывай, что этот сукин сын разгуливает на воле. Любая мелочь для меня важна.
– Но я же еще ничего наверняка не знаю…
– Ладно, – квакнул Хэнк, – но завтра после осмотра Мэлани немедленно зайди ко мне. А пока придется взять под стражу Тима Галэна. Сейчас он единственный реально подозреваемый.
– Не делай этого, – взмолился доктор. – Это не может быть Тим…
– Почему ты так считаешь, почему не Тим? Ведь именно они вдвоем плавали… Кто же тогда?
– Я не знаю, кто это сделал, но Тим не мог сотворить такую пакость…
Явно раздосадованный шериф Валден проводил взглядом машину Дока, выезжавшую со стоянки…
Тем временем вдоль Калифорнийского побережья проворно бежал черный двухместный порше. В салоне работало радио, звучала меланхолическая симфония Малера. День был ясным, солнечным, но водитель явно пребывал в мрачном расположении духа. Музыка соответствовала его настроению. Машину вел мужчина лет сорока, черноволосый, с пробивающейся сединой на висках. Лицо его было приметным – широкий рот, волевой подбородок, взгляд твердый. Он выехал еще утром из дома, расположенного в студенческом городке на территории небольшого колледжа в Сан-Диего. Машина приближалась к Санта-Монике. Водитель проголодался и свернул с шоссе в город. Оставив автомобиль за пол-квартала от пляжа, заплатил за час парковки и пошел вниз к океану. Место для прогулок явно не самое лучшее, но воздух, согретый солнцем, был упоителен. Словно крепкий золотистый бульон, он придавал сил.
Приезжий прошел мимо старой гостиницы. Со стен ее облупилась штукатурка. Но несмотря на это выглядела она вполне привлекательно. И вообще все вокруг было ярким, чистым и светлым, обласканным солнцем, ветром и морем. Песок и вода составляли окружающий мир. В море колыхались яхты. Вдали синели лавандовые горы. По дороге на велосипедах катались босоногие девчонки и патлатые мальчишки. Сморщенные старики, по всему не любившие выпить в пролетевшие годы, привычно переругивались между собой.
Человек приостановился, чтобы понаблюдать за своеобразной жанровой сценкой. Толстый гомик средних лет в облегающем холщовом комбинезоне и большой соломенной шляпе дирижировал молодой парочке, пляшущей на лужайке. Танцоры выделывали пируэты. На партнерше кое-что было – купальник, состоящий из одних бретелей и завязок, – эта одежонка едва прикрывала наготу. Водитель порше полюбовался девушкой и последовал дальше.
Голуби нахально лезли прямо под ноги. Над волнами носились хищные чайки, время от времени камнем падая вниз. Отчаянно чирикая, дрались две ласточки. За длинными столами из обструганных досок сидели старики и лениво передвигали шашки и шахматные фигуры. Внимание путешественника привлекла стайка загоравших на пляже полуобнаженных девушек. Это наверняка были стюардессы, они болтали по-французски, а на песке лежали махровые полотенца с фирменной надписью «Эйр Канада».
«Жизнь продолжается», – подумал он про себя, вспомнив расхожее высказывание Уоррена Д. Хардинга: «Известный мир…»
Голод напомнил о себе спазмами в желудке. Пора было где-то перекусить. Но где? «Пляжные принадлежности» – оповещала одна вывеска. «Мягкое мороженое» – призывала другая. Зато третья была ближе к цели – «Хот догс». Конечно, подарком судьбы это можно назвать с натяжкой. Но голод не тетка, не до выбора. Пришлось купить порцию и съесть ее по дороге к машине. Подкрепившись, незнакомец продолжил путь. Машина понеслась по шоссе, ведущему на север.
Наверное, пора представить путешественника. «Джулиан Траск, сорока с небольшим лет. Разведен. Траск – угрюмый красавец, полный сил и энергии. Манеры его сдержаны и отрезвляюще действуют на любого собеседника, как сухое мартини, разведенное в правильной пропорции Речь Траска до сих пор не утратила особого резкого акцента, который он вывез из Англии, перебравшись лет двадцать назад в США. Он серьезен, улыбается редко, кажется, что его безжалостные глаза могут проникнуть в любую тайну. Возможно, в глубине этих глаз прячется и такая-то собственная тайна». Так описал Траска в небольшой статье, посвященной заметным персонам в науке, один журнал пару лет назад. Сам Траск считал, что, несмотря на некую выспренность, оценки были не далеки от истины.
В Малибу, у одного из светофоров, пришлось затормозить. На обочине Траск увидел молоденькую блондинку с поднятым вверх большим пальцем. На дорожном языке это означало, что она просит подвезти. У блондинки была дорожная сумка, в глазах пламенела надежда, что на такую, как она, не обратить внимания просто невозможно. Загорелся зеленый, Траск, как бы извиняясь, пожал плечами и миновал девушку. Она не могла, конечно, знать, что при других обстоятельствах он почти наверняка гостеприимно распахнул бы дверцу автомобиля. Но только не сегодня. По дороге ему нужно было обдумать ряд очень серьезных проблем. Траск ехал в Галэн.
3
… Этой девушке, пожалуй, нет еще и двадцати. Даже сейчас смотреть на нее – сплошное удовольствие. Лицо выглядит пикантно бледным в обрамлении распущенных волос ярко-солнечного цвета. На ней платье из грубой ткани. Оно ей велико и висит как на вешалке, не доходя до босых ступней. Пустой желудок девушки протестует, урчит. Два дня ей не давали ничего кроме жалких порций воды. Она сидит на жестком деревянном стуле. Кругом мрачно, к закопченным каменным стенам прикреплены факелы. Смрада от них больше, чем света. Жирный дым жжет глаза и носоглотку, вызывает приступы кашля. К девушке приставлено трое мужчин. Они привыкли к смраду, их он не раздражает. Они – производное этого полумрака, дым и спертый воздух камеры для них естественная среда обитания.
Один из троицы, раздетый до пояса, выпячивает потную, волосатую грудь. Сбоку его торс вылитая бочка. Он стоит рядом с девушкой и пышет на нее удушливой скотской вонью. Второй сидит за примитивным письменным столом. Он готов записывать – перо наготове перед листом бумаги. По выражению лица можно понять, что все это ему порядком надоело.
Самый добродушный на вид третий. Но именно он внушает ужас девушке. У него седые волосы и глубоко посаженные глаза. Похоже, что когда-то был красив. Облачен в строгое одеяние магистра. Он произносит слова мягким, уверенным, хорошо поставленным голосом.
4
Каждый день Билл Картер, следуя стародавнему порядку, первым приходит в редакцию «Галэн Сигнала». Сегодня утром взор его не был безмятежно ясен, руки слегка дрожали, когда ключом отпирал дверь. Видно, вчера довелось здорово хлебнуть. Он прошел прямо к старинному печатному станку, с которым нянчился полжизни. Станок был действительно допотопный, но фирменный знак «Михле» смотрелся на нем гордо. Да и работал он прилично, вполне удовлетворяя скромные потребности «Сигнала». Сперва Билл, как обычно, достал из тайника под станком бутылку джина. Хороший глоток – и по всему телу потекла благость. Глаза прояснились, руки перестали дрожать. Можно приступать к делу. Билл слыл человеком очень дисциплинированным, работу свою любил и крайне редко пил… за порогом редакции.
Казалось, день обещал быть вполне обычным. Билл знал, как только он начнет набирать оставленные Лорой с вечера материалы, тут же появится она сама. Так и произошло. Выглядела она просто блистательно. Впрочем, как и всегда. Сияющие глаза, приветливая улыбка, от линий фигуры, подчеркнутых строгим платьем, можно зациклиться. Несмотря на шесть десятилетий за спиной, Билл не считал себя настолько старым, чтобы не оценить ее прелестей.
– Доброе утро, Билл, – поприветствовала хозяйка.
– Доброе утро, мэм, – вежливо ответил он.
И опять же, как всегда, Лоре понадобилось в последнюю минуту внести кое-какую правку: утро вечера мудренее.
– Билл, во втором абзаце статьи о налогах на собственность измени «справедливый» на «законный», – попросила Лора.
– Хорошо, мэм, – кивнул Билл. – Как говаривал ваш батюшка, если можно, то лучше использовать одноцилиндровое слово вместо четырехцилиндрового. Эта статья о налогах вообще-то немного длинновата. Вы не хотели бы ее подрезать?
![Вера Чиркова - Найти себя [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
