Джеймс Тейбор - Заледеневший
— Кто-то вызвал медпомощь, — пробормотала Бейкон.
Крупный упитанный мужчина в черном халате встал на колени возле несчастной. Он наклонился, желая выяснить, дышит ли она, но, покачав головой, сразу же начал делать непрямой массаж сердца. Второй мужчина опустился на колени возле головы женщины с вентилятором легких в форме маски, но обильное кровотечение не позволило ему применить этот аппарат. Два фельдшера «Скорой помощи» в голубых комбинезонах влетели в обеденный зал. Очистив дыхательные пути пострадавшей, они надели ей на лицо маску с вентилятором и включили дефибриллятор. После десяти минут усилий и четырех серий шоковых толчков компьютеризированный голос прибора объявил простуженным басом: «Пациент не реагирует».
Фельдшеры поднялись на ноги.
— Мы ее потеряли, — произнес один из них.
Халли доводилось видеть людей и с более серьезными травмами, пострадавших в горах и в пещерах, она видела утопленников, а несколько раз — убитых и даже изуродованных падением с большой высоты. Но она никогда не видела, чтобы из человека вытекало столько крови. Несчастная словно лежала в центре темно-красного пруда овальной формы. Двое мужчин в черных халатах и фельдшеры выглядели как израненные бойцы.
Пока фельдшеры работали, в обеденном зале висела мертвая тишина. Теперь же стало даже более шумно, чем до этого мрачного происшествия. Когда Халли вошла сюда, она видела десятки лиц, и каждое выглядело по-своему особенным. Сейчас все, на кого она смотрела, казались на одно лицо, на котором отпечатался ужас. Кто-то, стоявший поблизости от нее, — она не могла точно сказать, мужчина или женщина, — негромко рыдал.
— Что, черт возьми, здесь происходит?
Повернувшись на голос, Халли увидела высокого мужчину, одетого в отутюженную форму цвета хаки. Ее поразили бледность его кожи и то, как одежда висит на костлявом теле. Голос вновь прибывшего дребезжал. «Завзятый курильщик или тяжелая простуда», — подумала она. А то и все сразу.
— Я сидела почти рядом с ней, — ответила одна из женщин, обступивших тело. Выражение ее багрового лица говорило, что она вот-вот расплачется. Одной рукой она держалась за край столешницы, другую приложила к основанию шеи. — Харриет вдруг встала. Я подумала, что это, вероятно, приступ кашля. Но ее стало рвать кровью. Я никогда не видела столько крови. Да сами посмотрите.
— Ее не рвало, — сказал один из фельдшеров. — Вокруг нее только кровь и никаких посторонних включений.
— Это какой-то вид кровоизлияния, — предположил второй фельдшер. Он, как и все, кто находился в обеденном зале, не сводил глаз с лежащей на полу. Ее кожа сейчас стала такой же белой, как и лабораторный халат.
Запах свежей крови подавил запах мастики, чад от пригоревшего жира и все остальное, действующее на обоняние в этом помещении. Желудок Халли сжимали спазмы. Первоначальный шок сменился потрясением; ей было жаль эту несчастную, а если говорить по-честному, ее обуял страх.
Мужчина в хаки включил радио и произнес:
— Внимание, это Грейтер. Доктору и группе по обеспечению биологической безопасности срочно прибыть в обеденный зал. — В правом ухе у него был наушник, так что он мог слышать ответ другой стороны. Он снова сообщил по радио: — Здесь кровь. Много крови. Скончалась женщина. Харриет Ланеэн. — Обратившись к фельдшерам, он добавил: — Поможете с эвакуацией тела, когда они прибудут. Врач должен его осмотреть и сделать необходимые фотографии. После этого отправьте тело в морг. Я постараюсь как можно скорее переправить его со станции на самолете.
Грейтер повернулся к толпе, обступившей место происшествия. Халли заметила злость в его резких движениях и ясно расслышала раздражение в голосе. «Возможно, здесь это обычное явление», — подумала она.
— Я хочу получить показания свидетелей произошедшего на свою электронную почту к тринадцати ноль-ноль.
— А как быть, если мы вообще ничего не видели? — прозвучал неизвестно кем заданный вопрос.
— Да бога ради, вот это и напишите в своем электронном письме. Позже я кое с кем из вас поговорю. Слушайте, в последнее время вы абсолютно перестали реагировать на вызовы! Если вы слышите свое имя по интеркому, это означает, что я хочу видеть этого человека у себя в офисе немедленно. И я должен увидеть его немедленно или получить достаточно веские объяснения того, почему он не явился. А сейчас очистите территорию. Биологическая группа скоро будет.
Халли направилась к выходу вслед за Рокки Бейкон и остальными, но чья-то рука легла на ее плечо. Обернувшись, она увидела мужчину в хаки.
— Вы — Лиленд? — спросил он.
— Я только что прибыла и хотела встретиться с вами после…
Он посмотрел на нее так, словно услышал нечто оскорбительное.
— Зак Грейтер. Следуйте за мной.
3
— Подождите своей очереди, — сказал Грейтер, обращаясь к людям, сидевшим перед его кабинетом.
Письменный стол представлял собой массивный реликт из 1950-х и занимал добрую половину кабинета. Отвернувшись от Халли, начальник станции в быстром темпе принялся тыкать в компьютерную клавиатуру тонкими негнущимися указательными пальцами.
Она решила найти приятный способ начать разговор:
— У моего дедушки был «бьюик» размером с половину вашего стола.
Уловка не подействовала. Второго стула в кабинете не оказалось, да и смотреть было не на что. Обшарпанные стены цвета зеленой лимской фасоли были практически голыми, если не считать серого металлического шкафа, подвешенного позади рабочего места хозяина кабинета, и цветной, формата восемь на десять, фотографии женщины, прикрепленной к стене напротив стола. Снимок и стена вокруг были утыканы дротиками для игры в дартс, причем сам портрет выглядел так, словно по нему выпустили заряд дроби № 8 для охоты на птиц. Грейтер закончил печатать и повернулся к Халли:
— Вы ведь должны были прибыть завтра.
Ему, очевидно, даже в голову не пришло обменяться рукопожатием. Лиленд предстояло самой решить, был ли Грейтер озабочен тем, чтобы защитить ее от микроорганизмов, или это просто грубость с его стороны.
Он и выглядел грубо, если так можно сказать. В его внешности не просматривалось ничего, кроме мускулов, прилегающих к костям скелета и обтянутых белой кожей. Стального цвета волосы, напоминающие шерсть, высокий лоб; скулы, похожие на шары для гольфа. Тонкие поджатые губы образовывали выпуклую дугу с направленными вниз концами. Брюки и рубашка цвета хаки жестко накрахмалены, черные ботинки и медная бляха ремня начищены до блеска.
«Готова съесть этот кожаный галстук, — подумала Халли, — если Грейтер не окажется бывшим служащим ВМФ».
— Из «Мак-Медро» отправлялся борт, в котором оказалось свободное место. Я решила, что еще один день здесь может оказаться полезным, поскольку зима совсем близко. Но…
Начальник станции отмахнулся от ее объяснений:
— Не люблю, когда люди прибывают не по расписанию. Сегодня я не смогу провести вам инструктаж по технике безопасности.
«Совсем недавно умерла женщина от кровотечения, а мы говорим о какой-то рутине?»
— А что здесь только что произошло?
— В обеденном зале? — уточнил Грейтер.
— Может быть, кто-то еще умер в другом месте, но это мне неизвестно.
Эта реплика привлекла к Халли чуть больше внимания собеседника.
— Сдается мне, доктор Харриет Ланеэн погибла от смертельной кровопотери. Она была специалистом по ледниковым образованиям. Из Соединенного Королевства. А пробирками руководит Мерритт.
Лиленд ждала, что он скажет дальше.
Хозяин кабинета тоже ждал. Он явно желал услышать следующий вопрос.
— И все-таки что это такое?
— Если вам известно что-то большее, пожалуйста, просветите.
— Меня как раз беспокоит именно то, что я не знаю, в чем дело. Первое — как это произошло? И второе — меня поразило ваше самооб… то, что вы практически не волновались.
— Мне известно, что такое самообладание, мисс Лиленд. Аннаполис — это не Гарвард, но и не чертов провинциальный колледж. Первое: мы не узнаем, как это могло произойти, пока медицинский эксперт в Крайстчёрч не произведет вскрытие и не представит свой доклад. Второе: этот случай не является для меня первым. — Он смерил Халли таким взглядом, которому больше всего подходило определение «начальственный». — Если вы еще не заметили, вы находитесь на Южном полюсе. И умереть здесь очень легко.
Сцепив пальцы, Лиленд огляделась вокруг, словно пытаясь найти объяснение странному поведению этого человека, но видела лишь грязные стены, продырявленную фотографию и подвесной шкаф для документов.
Грейтер вздохнул, разведя поврежденными руками:
— Или вы предпочли бы видеть меня плачущим, бьющим себя в грудь и вырывающим остатки волос?
