Борис Шпилев - Бандитский век короток
Виктор Михеевич отчаянно маялся головной болью. Всю ночь ему снился красный снег. Он падал с неба пушистыми багряными хлопьями и, тая, стекал кровавыми струйками по стенам домов, стеклам машин и лицам прохожих.
— Ну, бывай, Витек. Спасибо за хлеб-соль. — Гром помыл в раковине свою чашку и закинул на плечо вещмешок.
— Подожди. — Рулев сосредоточенно смотрел в свою чашку, помешивая ложечкой кофейную гущу.
— Его зовут Крот. Федор Кротов. Главная тварь в нашем городе. Мы давно под него копаем, но он скользкий. Всех купил, сука. И «Бриг» этот тоже его. То ещё змеиное гнездо. Бандюк на бандюке. И ещё есть один фигурант, начальник охраны фирмы, некто Хмура. Правая рука Крота. Палач.
— Хмура, это погоняло, что ли?
— Да нет, это фамилия у него такая. А кличка — Боров.
— Вот эту вещицу, — продолжал май ор, — нашли под телом твоего отца. — Он протянул Грому мундштук в виде обнажённой женщины, искусно вырезанный из слоновой кости. — Его вещица.
— Я понял, Витя, спасибо. — Голос Грома дрогнул, и Рулев почувствовал на своем плече его тяжёлую руку.
— Ни хрена ты не понял! — Словно подброшенный пружиной, майор схватил Грома за грудки, притянул к себе и горячо заговорил, дыша ему в лицо кофейным запахом: — Это мой город! Понимаешь? Мой! И пока я жив, снег в нем не будет красным. Я не с тобой, понимаешь? Я не позволю тебе…
Гром притянул его за плечи и крепко обнял.
— У каждого свой долг, Витя. У тебя свой, у меня — свой. Будем исполнять его достойно. — Он легонько оттолкнул Рулева и вышел. Хлопнула входная дверь.
Стоя у кухонного окна, майор видел, как тает в утреннем тумане одинокая фигура Алексея. Он ничем не мог помочь ему. Гром был один. Против закона. Против бандитов. Против всех.
«Господи, если ты есть, сохрани его!» — снова подумал майор.
* * *— Господин Магомедов у нас не работает. — Молодой женский голос, доносящийся сквозь треск помех, был холоден и официален…
— Алё, девушка! Алё! — Гром плотнее прижал к уху телефонную трубку. — Я в компанию «Аверс» звоню?
— Да, но я вам уже сказала…
— Передайте Магомедову, что его племянник Иса шлёт ему привет. И наилучшие пожелания.
Сразу растаял ледок в девичьем голосе. После небольшой паузы девушка прощебетала:
— Подождите секунду, соединяю.
Битловская мелодия «Мишел» вкрадчиво заполнила паузу, затем гнусавый голос осторожно произнес:
— Слушаю.
— Меня зовут Гром.
— Что ты хочешь?
— Разговор есть.
— Ну!
— Не телефонный.
Гнусавый посопел в трубку и спросил:
— Как выглядит Иса?
Гром описал. Гнусавый ещё посопел:
— Как выглядишь ты?
— Увидишь, узнаешь, — теряя терпение, буркнул Алексей.
— Где сейчас находишься? — после секундной паузы поинтересовался Магомедов.
— Метро «Щелковская», автовокзал. Из автомата звоню.
— Там на углу есть павильончик игровых автоматов. Жди около него.
Стоя у павильона, Гром ел чебурек, запивая его пивом, и рассеянно наблюдал за тремя рабочими, которые, лениво матерясь, топили гудрон в большом железном коробе. Из него плотными клубами валил чёрный дым.
* * *Такой же липкий чёрный смрад плотной пеленой висел тогда над обречённым поселком. Горело всё, что только могло гореть. Шесть дней большая группа боевиков удерживала эту груду развалин. Их утюжили с вертолётов, их день и ночь долбила артиллерия, но, зарывшись в землю, они яростно поливали свинцом любого, подошедшего на расстояние выстрела. Рота спецназа Грома, дойдя до этих руин, остановилась, словно наткнувшись на каменную стену. На седьмые сутки им, наконец, удалось прорвать линию обороны и ворваться в поселок, от которого мало что осталось. Закрутилась мясорубка ближнего боя. Вой пламени, автоматные очереди и крики умирающих слились в мелодию ужаса, в которой привычному уху Грома слышалась порой странная, чудовищная гармония.
Швырнув гранату в разбитое окно, из которого беспрестанно лупил пулемет, Гром перекатился по хрустящей битым стеклом земле за стену соседнего дома и, вскочив на ноги, бросился в дверной проем. Ему навстречу туго и звонко ударил автомат. Укрывшись за висящей на одной петле дверью, Гром выпустил длинную, в полрожка, очередь. Внутри дома страшно закричали. Высунувшись на секунду, Алексей окинул взглядом комнату. Один из боевиков лежал у стены с развороченным черепом, второй сидел у стены на корточках, покачиваясь, и пытался засунуть обратно в живот вывалившиеся внутренности.
Добив его короткой очередью в голову, Алексей уже направился к выходу, когда услышал за спиной тихий стон. Он мгновенно обернулся, падая и вскидывая автомат. В углу, у стены зашевелилась куча тряпья.
Стволом отбросив вонючую ветошь, Гром обнаружил под ней мальчишку лет шестнадцати, связанного проволокой. Парень был без сознания и в горячке стонал тихо и жалобно. На плече его расплылось кровавое пятно.
Как наёмника ни называй — контрактник, сверхсрочник или ещё как, — сути дела это не меняет. Наёмник всегда наёмник. Гром продавал за деньги свою жизнь и умение ловко убивать, жалость давно забыла дорогу в его сердце. Но похищенный парнишка был очень похож на младшего брата, и Алексей, проклиная всё на свете, взвалил бедолагу на плечо и каким-то чудом благополучно вынес из-под огня. В санчасти парень пришел в себя, и хирург сказал Грому, что жизнь юноши вне опасности.
А через день по части бродил, тяжело опираясь на посох, древний, как горы, старик-дагестанец и искал Грома. Найдя его, дед длинно, пристально посмотрел в глаза Алексею, что-то соображая.
— Ручка есть? — спросил он на ломаном русском.
— Какая ручка? — опешил Гром.
— Всё равно, — неожиданно белозубоулыбнулся дагестанец. Взяв протянутый Громом обмотанный изолентой стержень, он записал на клочке бумаги телефон. — Будешь в Москве, позвони. При встрече отдай это. — Старик протянул Грому старинную монету.
— И что будет? — спросил Гром, вертя в руках позеленевший от времени металлический кругляш.
— Тебе помогут.
— Кто поможет, в чём? — недоумевал Гром.
— Ты спас моего внука, потомка древнего рода. Мы никогда не забудем этого. — С достоинством повернувшись, старик направился к видневшимся невдалеке скалам. Он остановился, уже почти скрывшись в тумане, и неожиданно звонко крикнул: — Его зовут Иса Магомедов! Запомни! Его зовут Иса!
Горы подхватили его крик:
— Иса!.. Иса!.. Иса!
— …Иса.
Задумавшийся Гром обернулся на голос. Перед ним стояли двое: один повыше, другой пониже, в дорогих черных пальто, с характерной внешностью, при виде которой Грому сейчас же почудился запах пороха. За их спинами громоздился чёрный джип, похожий скорее на танк. Он гордо возвышался прямо под знаком «Стоянка запрещена».
— Ты, что ли, говорил про Ису? — с акцентом повторил тот, что повыше.
Гром кивнул.
— Поехали.
Хозяин роскошного кабинета кивком отпустил спутников Грома и, откинувшись в кресле, сцепя пальцы на животе, принялся в упор разглядывать Алексея. Он даже не предложил ему сесть.
Большие, черные, чуть навыкате глаза Магомедова равнодушно скользили по лицу Грома, по его одежде.
— Значит, ты спас моего брата? — нарушил наконец затянувшуюся паузу дагестанец.
Гром неуверенно кивнул.
— И он дал тебе этот телефон?
— Ну, в общем, да.
— И это всё?
Гром некоторое время непонимающе смотрел на него, затем, вспомнив, порылся в карманах и положил перед хозяином кабинета монету.
Магомедов долго рассматривал ее в лупу, затем поднял на Грома сразу потеплевшие глаза.
— Спаситель моего брата — мой брат! — Кавказец встал из-за огромного стола, уставленного компьютером, факсом и прочей оргтехникой, обошёл его и обнял Грома. Алексей неприязненно вдохнул запах дорогого одеколона, но не отстранился, сдержался.
— Вот так! Одного брата потерял, другого нашёл, — невесело усмехнулся он.
— Зачем потерял?! — не понял кавказец. — Как потерял?! Ну-ка рассказывай!
И Гром, чьё долго копившееся внутри горе выплеснулось наконец наружу, неожиданно для себя всё рассказал этому, чужому. Он говорил долго, сумбурно, перескакивая с пятого на десятое, не стыдясь навернувшихся на глаза слёз.
Магомедов слушал внимательно, не перебивая, и, когда Алексей закончил, долго молчал, глядя в окно, повернувшись спиной к Грому.
— Шакалы! — прошипел и просвистел Магомедов сквозь зубы. — Ах, шакалы! — И, полуобернувшись, спросил через плечо: — И что ты хочешь, брат мой?
— Убить их всех, к чертовой матери! — не колеблясь ни секунды, выпалил Гром.
— Что тебе для этого нужно?
— «Левые» документы, три человека на два часа непыльной работы, «Жигули» понеприметнее и ещё вот это, — Гром положил перед Магомедовым исписанный листок.
