Джеймс Паттерсон - Умереть первым
— Хорошо, пусть будет так. Линдси, правда заключается в том, что ваша жизнь в серьезной опасности.
— Это опасно для жизни? — опешила я и с замиранием сердца уставилась на него. Во рту мгновенно пересохло, а перед глазами поплыли темные круги.
— Смертельно опасно, Линдси.
Глава 4
Эти холодные, леденящие душу слова прозвучали как удар молотком промеж глаз. «Смертельно опасно, Линдси». Некоторое время я ждала, что доктор Рой осознает свою ошибку и признается, что это была всего лишь неудачная шутка, не более того. Или по крайней мере скажет, что произошло недоразумение и он просто-напросто перепутал мои анализы с чьими-то другими.
— Я хочу направить вас к специалистам-гематологам, — продолжал как ни в чем не бывало Орентхолер. — Как и у любой другой болезни, у этой свои стадии развития. На первой просто уменьшается количество эритроцитов, что можно поправить в течение нескольких месяцев интенсивного лечения. На второй стадии наблюдается их хроническая нехватка, что тоже в большинстве случаев поддается лечению. А вот на третьей стадии требуется немедленная госпитализация и пересадка костного мозга.
— Так на какой же стадии я сейчас нахожусь? — с трудом выдавила я, чувствуя, что задыхаюсь от нехватки воздуха.
— Ну, если судить по количеству эритроцитов в вашей крови, то вы сейчас пребываете в промежутке между второй и третьей стадиями.
В жизни каждого человека бывают моменты, когда все рушится и на карту поставлено буквально все. В привычное течение жизни врываются катастрофические перемены, а человек натыкается на непреодолимую стену отчаяния и горя. Мне эти чувства были тем более понятны, что я наблюдаю подобные ситуации практически каждый день. И вот теперь настал мой черед. Добро пожаловать в ад.
— И что же это все означает? — слабо спросила я, чувствуя, что кабинет врача поплыл у меня перед глазами.
— Это означает, Линдси, — подчеркнуто спокойно ответил доктор, — что вам придется пройти весьма продолжительный и напряженный курс интенсивной терапии.
Я решительно покачала головой.
— А как же моя работа?
Я работаю в отделе по расследованию убийств почти шесть лет и к тому же два года назад стала ведущим следователем по наиболее важным делам. А это означало, что если повезет и моего начальника повысят в должности, то я займу его место. Тем более что я — единственная женщина-следователь во всем полицейском департаменте и до сих пор не сомневалась, что вскоре возглавлю отдел.
— В данный момент, — продолжал доктор, — я не думаю, что это каким-то образом повлияет на вашу карьеру. Пока вы чувствуете достаточно сил для продолжения работы и будете придерживаться строго режима в лечении, никаких серьезных препятствии для исполнения служебных обязанностей я не вижу. Более того, это может послужить для вас превосходным терапевтическим средством.
Мне вдруг показалось, что стены кабинета быстро сжимаются, сдавливают меня со всех сторон и не дают дышать.
— Я направлю вас к хорошему специалисту, который самым подробным образом проинструктирует вас, — сказал в заключение Орентхолер и стал долго расписывать все достоинства рекомендуемого специалиста, но я уже не слушала его.
Я думала о том, что будет с работой и кому можно рассказать о случившемся. Мать умерла десять лет назад от рака груди, отец исчез из поля зрения, когда мне исполнилось тринадцать лет, а моя сестра Кэт жила тихой, спокойной жизнью в местечке Ньюпорт-Бич и вряд ли обрадуется, если на нее свалится эта неприятность.
Доктор Орентхолер пододвинулся ко мне и прикоснулся к руке.
— Я хорошо знаю вас, Линдси. Сейчас вы наверняка полагаете, что решите эту проблему посредством еще большего погружения в свою работу. Но это было бы очень серьезной ошибкой, если не сказать — трагической. Это действительно очень серьезно, Линдси, и я хочу, чтобы вы позвонили ему сегодня же.
Неожиданно прозвучал сигнал пейджера. Я порылась в сумке и посмотрела на номер. Звонили из офиса, скорее всего Джейкоби.
— Мне нужен телефон, — сообщила я доктору.
Рой посмотрел на меня с нескрываемым неудовольствием и сокрушенно покачал головой, словно хотел сказать, что выполнил свой врачебный долг, а дальше хоть трава не расти.
— Я все поняла, доктор. — Я постаралась успокоить его и нервно улыбнулась. — Мне нужна интенсивная терапия.
Он кивнул на телефонный аппарат на своем рабочем столе, встал и вышел из кабинета.
— Шутки кончились. Боксер, — послышался в трубке взволнованный голос моего напарника. — У нас тут двойное убийство в отеле «Гранд Хайатт».
В моей голове все еще звучали последние слова доктора, и я просто не успела перестроиться на серьезный разговор с напарником.
— Ты слышишь меня, Боксер? — повторил Джейкоби. — Пора приступать к работе. Ты уже едешь?
— Да. — Наконец я сообразила, о чем идет речь.
— И надень что-нибудь приличное, — угрюмо проворчал Джейкоби. — Как если бы собиралась на свадьбу.
Глава 5
Не помню, как я добралась от офиса доктора Орентхолера через весь город до отеля «Гранд Хайатт». Все это время в голове гулко стучали слова доктора о том, что у меня серьезная болезнь, которая в случае крайней запущенности может привести к летальному исходу. Помню только, что минут через двенадцать после звонка Джейкоби мой десятилетний «бронко» скрипнул тормозами и остановился перед парадным входом в отель. Вся прилегающая к нему улица была заполнена полицейскими. Черт возьми, что же там стряслось?
Квартал вокруг отеля был оцеплен полицией, и повсюду мелькали фигуры людей в белой и голубой униформе. Вход в отель был прочно заблокирован, старательные полицейские тщательно проверяли всех, кто входил или выходил из него, некоторые из них тщетно пытались отогнать любопытных зевак, столпившихся у дверей.
Я показала полицейский значок и с трудом протиснулась в вестибюль отеля, где наткнулась на парочку знакомых сотрудников. Одним из них был толстопузый Мюррей, которому остался год до пенсии, а рядом суетился его молодой напарник Васкес. Подойдя к Мюррею, я попросила его коротко изложить суть дела.
— Насколько мне известно, — удрученно начал тот, — на тридцатом этаже убили парочку важных персон. Все следователи сейчас уже там и занимаются делом.
— Интересно, а кто всем командует? — поинтересовалась я, чувствуя необыкновенный прилив энергии.
— Думаю, в данный момент руководство расследованием возложено на вас, инспектор.
— В таком случае я хочу, чтобы все выходы из отеля были немедленно перекрыты. И возьмите у менеджера список всех гостей и обслуживающего персонала. Никто не должен входить или выходить из отеля, если его нет в одном из этих списков.
Через секунду я уже поднималась в лифте на тридцатый этаж. Толпа полицейских и сотрудников отеля подсказала мне, где именно случилось убийство. Я прошла по коридору и остановилась у двери с надписью «Мандариновый номер». Из коридора я сразу же увидела Чарли Клаппера, начальника группы обследования места преступления. Само присутствие этого человека говорило о важности произошедшего. Он возился в своей сумке, окруженный двумя техническими специалистами. Через открытую двойную дверь я заметила огромное количество роз, которыми был уставлен весь номер.
Только после этого я обнаружила в одной из комнат своего напарника Джейкоби.
— Осторожно, инспектор, — предупредил он меня, жестом приглашая к себе.
Моему партнеру было сорок семь лет, но он выглядел минимум лет на десять старше. На большой голове уже выделялась лысина, а оставшиеся волосы заметно поседели. Мы проработали с Джейкоби два с половиной года, но я была старше его по званию, хотя он имел более богатый и продолжительный опыт работы.
Я вошла в номер и чуть не наступила на распростертое на полу тело мужчины. Он лежал у входной двери и, судя по всему, был женихом, который стал первой жертвой неизвестного преступника. Об этом можно было догадаться по его дорогим твидовым брюкам и белоснежной рубашке, на которой уже засыхали пятна крови. Он лежал, скрючившись на полу и прижимая руки к ране на груди. Я глубоко вздохнула и выжидающе посмотрела на Джейкоби.
— Разрешите представить вам мистера Дэвида Брандта, — сказал Джейкоби с грустной улыбкой. — А вон там находится миссис Брандт, — добавил он и показал на спальню. — Думаю, все произошло очень быстро, и они не успели насладиться своим медовым месяцем.
Я наклонилась и долго рассматривала мертвое тело жениха. Он был красив, с черными короткими волосами и мягкими чертами лица, искаженными лишь предсмертной гримасой ужаса и боли. Глаза были широко открыты и застыли с выражением крайнего недоумения. Рядом с телом лежал черный свадебный смокинг.
— Кто их обнаружил? — спросила я Джейкоби, роясь в карманах жениха в поисках бумажника или каких-нибудь других предметов.