Джек Хиггинс - Сквозь ад
— Спасибо вам, вы очень добры.
— Мне очень жаль, миссис Тальбот. Мне жаль ее и жаль вас. — Она наблюдала за ними, пока они шли через стоянку к машине.
Они сели в «мини-купер». Иган сказал:
— Тогда, делать нечего?
— Да, — согласилась Сара. — Определенно так и есть. Еще один тупик. Возвращаемся в Лондон, Шон. — Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
Когда они вернулись на Лорд-норд-стрит, шел дождь, унылый холодный ноябрьский дождь. Джагоу был уже у себя в квартире и наблюдал за их прибытием. Он расположился в кресле у окна, откуда мог наблюдать и слушать.
Сара произнесла устало:
— Я приготовлю чай. — И ушла в кухню.
Иган стоял в эркере. Он зажег сигарету, потом лениво повернулся к библиотечному столу. Сверху на стопке книг лежал, переплетенный в синюю марокканскую кожу, дневник Эрика. Он сел на подоконник и стал перелистывать страницы дневника, заполненные аккуратными записями на латыни, пытаясь ухватить смысл фразы, то в одном месте, то в другом. Вдруг он напрягся, недоверчиво глядя на страницу перед собой. В этот момент вошла Сара с подносом в руках.
— Что вы там увидели? — спросила она, поставив на стол поднос.
— Она здесь, на этой странице. Посмотрите сами. — Эрик протянул ей дневник. — Грета Марковская.
Сара взяла его с ощущением свершившегося чуда. Она была слишком потрясена, и была не в силах раньше читать дневник, но теперь она села и стала читать. В этот момент у входной двери позвонили, и, выглянув, Эган увидел на ступеньках Джека Шелли в лайковом пальто, накинутом на плечи. У поребрика стоял «роллс-ройс».
Джагоу сбегал на кухню за кофе и вернулся к окну, чтобы увидеть, как Шелли вошел в дом. Он поставил чашку и увеличил громкость приемника.
В холле Шелли сказал Шону:
— Решил зайти узнать, как дела. У нас, пока, никакого прогресса.
— А у нас прогресс, — сказал Шон. — Нам стало известно, что у Эрика была девушка, торговала наркотиками, толкач, которая вместе с ним привлекалась к суду в прошлом году в связи с наркотиками. Грета Марковская. Мы ездили с ней повидаться в реабилитационный центр для наркоманов в окрестностях Кембриджа.
— И? — возбужденно спросил Шелли.
— Накрылось. Она нырнула с пожарной лестницы, но мы только что обнаружили ее имя в дневнике, который парень вел.
— Дневник?
— Да, он вел дневник. На латыни. Он ее и изучал в Кембридже.
— Да, блин, от него уйма пользы, если на латыни, — отреагировал Шелли. — Нам потребуется, блин, профессор, чтобы его перевести.
— Оказалось, что миссис Тальбот, когда училась в Редклиффе, ее специализацией была латынь и греческий.
Они вошли в гостиную. Сара, сидевшая около окна, подняла голову. Ее лицо было бледным от волнения.
— Это все здесь, — проговорила она. — До мельчайших подробностей.
Сара отложила дневник, у нее дрожали руки. Шелли обнял ее за плечи.
— Успокойтесь. Расскажите нам.
— Грета Марковская подрядила Эрика быть курьером по доставке наркотиков. Она снабдила его фальшивым паспортом на имя Джорджа Уолкера. Сама она работала на человека, которого называла Смитом.
Шелли нахмурился.
— Странно. Это имя не будит никаких ассоциаций. Продолжайте.
— Эрик должен был отправиться в Париж. В кафе на набережной Сены недалеко от Рю-де-ла-Круа, которое называется «Прекрасная Аврора».
— Это последнее место, где его видели живым, — вспомнил Шон. — Именно оно упомянуто в отчете французского коронера. Там распоряжается женщина по имени Мария какая-то. Она угостила его выпивкой и снабдила парой адресов, где он мог попытаться найти комнату на ночь.
— Но в рапорте не упоминается, что ему нужно было там спросить о девушке по имени Агнес, и сказать, что его послал Смит.
Мгновенье все молчали, потом Шелли сказал решительно:
— Ладно. Значит следующая остановка в Париже.
— Вы хотите сказать, что поедете с нами? — удивилась Сара.
— Попробуйте только мне помешать. — Казалось, в нем проснулась жажда действий. — Кроме того, у меня есть там несколько полезных знакомств. Я провел в Париже целый год, пока здесь разбирались с предметом беспокойства. — Иган попытался что-то сказать, но Шелли его остановил. — Не спорь. Хотя бы потому, что нам там будет нужна пара штук стрелкового оружия. Через таможню ничего не пронесешь. — Он посмотрел на часы. — Так, я возвращаюсь в офис. А вы, дорогая, собирайте вещи. — Он похлопал ее по плечу. — Мы разберемся. Никогда не бойтесь.
Он поманил за собой Игана, который вышел за ним в холл. Как только мужчины вышли, Сара открыла свою сумочку и достала из нее «вальтер». Как сказал Шелли, нет никакой возможности пронести такую вещь через таможню. Она взвесила пистолет в руке, ощутив при этом в глубине нежданную дрожь возбуждения. Разозлившись на себя, Сара подошла к бюро в стиле шератон, открыла один из ящиков и положила в него пистолет. У нее возникло странное чувство, что она прячет его от самой себя.
Шелли открыл входную дверь и направился к машине. Верлей сидел впереди. Шелли сказал Игану:
— Залезай-ка на минутку.
— Хорошо.
Они устроились сзади, и Шелли нажал кнопку, чтобы поднять стеклянную перегородку, отделившую их от Верлея.
— Я не уверен, что ей следует ехать, но, насколько я понимаю, она расшумится, если мы попытаемся сказать нет.
— Можешь не сомневаться.
Шелли снял трубку и набрал свой номер. Фрэнк Талли ответил немедленно. Шелли сказал:
— Фрэнк, я еду домой. Позвони в «Бритиш Эйруэйз» и зарезервируй три места на вечерний парижский рейс сегодня.
— На который, Джек? — попросил уточнить Талли.
— Блин, откуда мне знать? Дай нам, скажем, часа два, чтобы добраться до Хитроу и пройти регистрацию. Узнай, который вылетает приблизительно в это время. Упакуй мой чемодан. Потом достань из верхнего ящика письменного стола черную книжку с адресами специальных людей. Там есть парижский номер Пьера Дюпона. Позвони ему. Он говорит по-английски. Скажи, что Джек Шелли позвонит ему сегодня вечером и ожидает, что будет экипирован. Я буду через двадцать минут.
Он положил трубку. Шон сказал:
— Я вижу, тебе это доставляет удовольствие.
— Ты чертовски прав, старина. Мы доберемся до этих ублюдков. Теперь пора ехать. Ожидаю увидеть вас с леди в Хитроу.
Когда зазвонил телефон, Джагоу мгновенно снял трубку.
— Что случилось? — спросил Смит.
Джагоу рассказал ему торопливо и озабоченно: дневник, что в нем обнаружилось, Джек Шелли, все остальное.
— Мне кажется, старина, как говорят американцы: мы по уши в дерьме, — закончил он.
— Нет, если не терять самообладания. Из Хитроу полно рейсов на Лондон. Вы сказали, они летят «Бритиш Эйруэйз»? Это четвертый терминал.
— Это так.
— Вы полетите «Эйр Франс». Они ведут посадку со второго терминала, правильно? Через час вы будете там. Из Хитроу вы сможете позвонить Валентину и Агнес. Предупредите их, чего им ждать.
— И что им полагается, если они отобьются от рук? — спросил Джагоу.
— Не отобьются. Это грозит им слишком большими потерями, — ответил Смит.
— Вы по-прежнему настаиваете на деликатном обращении с Иганом и женщиной Тальбот?
— Со всей определенностью.
— Хотите, чтобы я кокнул для вас Шелли, — предложил Джагоу с готовностью. — Я к тому, что он оказался порядочным занудой.
— Будьте благоразумны. Пристрелите вы Шелли, и на нас, по принципиальным соображениям, будет охотиться половина лондонской преисподней. Он национальное достояние.
— Ладно, но может мне его только немного подстрелить? — спросил Джагоу. — Чтобы подбодрить остальных, как говорят французы, если не ошибаюсь?
— Полагайтесь на свое благоразумие, будьте осмотрительны. Вас ждет большая премия в связи с этим делом.
— Ласкает слух, — сказал Джагоу. — Металл, презренный метал, как говаривала моя старая шотландская няня. — Он-то меня и погубит.
Он положил трубку. Не прошло и трех минут, как Джагоу уже спускался по лестнице в подземный гараж. Когда он выезжал на улицу в «спайдере», «мини-купер» еще стоял около дома Сары Тальбот, и Джагоу усмехнулся, проезжая мимо него.
Когда Сара спустилась, Иган говорил по телефону с Аланом Кроутером, сообщая ему последние новости.
— Это все, что ты от меня хочешь? — спросил Кроутер.
— Заберись во все системы, о которых можешь подумать. Не только Д15, но центральный архив Скотланд-Ярда. Посмотри, нет ли чего-нибудь на этого Смита.
— Особенно и начать-то не с чего. Имя слишком распространенное, как ты понимаешь.
— Но человек очень неординарный, или я ничего не понимаю. Мне пора бежать, Алан. — Он положил трубку и сказал Саре: — Хорошо, поехали. На этот раз, похоже, мы что-то сможем выяснить.
