Михаил Март - Часовой механизм
— Хорошо. Попробуем рискнуть. Составь схему. Так, чтобы она могла сработать как часовой механизм. Потом я ее откорректирую
Хлебников снял с руки свои часы и подал майору.
— Это тебе. «Омега» — швейцарский хронометр. С такими американцы на Луну высаживались, а водолазы на любую глубину опускаются. Носи и помни о времени.
— Спасибо за подарок.
Пустовалов убрал часы в карман.
— Какой же ты трус, майор, — Хлебников рассмеялся.
— Зачем собак травить.
— Ну да! «А что скажет княгиня Марья Алексеевна?»
— Какая княгиня?
— Грибоедова читать надо. Мнительный ты мужик, Роман. Нуда ладно. У меня много дел. Я тобой доволен. Хватка у тебя железная и отличная смекалка.
Майор встал и направился к дверям. Когда он вышел, улыбка с лица бизнесмена исчезла. Он задумался. Этот мент слишком умен, чтобы играть роль простого исполнителя. Но без его участия ни один вопрос уже не может решиться.
17 августа
21 час 12 минут
Мало кто из местных жителей помнит уличные драки в тихом городке. Здесь привыкли к порядку и покою. Конечно, мужики часто напивались, особенно по пятницам и субботам, но до драк дело не доходило. В отделение никого никогда не забирали, местный начальник милиции наказывал рублем. Серьезно наказывал, а потому лучше не буянить. И без того гроши зарабатывали, а если последние отнимают, то сиди на картошке и квашеной капусте целый месяц. Самая ходовая еда в нынешних местах. Погреб есть в каждом доме, и народе осени запасался провизией на зиму. Зажиточные и скуповатые могли себе позволить засаливать сало и огурцы, но таких богатеев по пальцам сосчитать можно.
Драку затеял чужак, не знающий здешних порядков. Кто-то ему что-то сказал, ну а он, не долго думая, врезал в зубы. Здоровый мужик, ничего не скажешь, но только одному против пятерых лучше не лезть. Тут чужаков не любят. Выволокли мужика на задний двор, чтобы столы и посуду не бить в забегаловке, и помяли ему бока, одежду порвали, нос расквасили, а потом закинули в уазик и отвезли в лес. Суд чинить задумали. А может, пугнуть хотели.
Стянули ему руки за спиной скотчем, бросили на землю и встали полукругом.
— Сейчас Факир придет и решит твою судьбу. Сведем макушки двух деревьев, привяжем каждую ногу к разным деревьям и отпустим. Так тебя и разорвет, как лягушонка, на две части. Ты у нас не первый и не последний. Местные менты виноватых не ищут и уголовных дел не заводят. Лишние хлопоты никому не нужны. Найдут твои огрызки и ту же закопают или в овчарню бросят. Собаки тоже жрать хотят.
Артюхов валялся на земле и старался разглядеть своих обидчиков, но света не хватало, луна светила им в затылки. Одно он понял сразу, эти отморозки не из блатных. С уголовниками он быстро общий язык нашел бы. На казачков смахивают, но откуда они здесь взялись? Местные на мокруху не пойдут. Да и в этих больше понта, чем дела. Заточек ни у кого нет, только кулаки. Несерьезно. Блефуют ребята.
Метрах в десяти у опушки остановилась машина. Свет фар погас. Из нее вышел мужчина в кепочке и направился в сторону компании.
Артюхов увидел только сапоги, собранные в гармошку. Тот присел на корточки и глянул на связанного. Все молчали. Артюхов тоже помалкивал. Исследование кончилось тем, что тип в сапогах разорвал до конца рубаху жертвы и рассмотрел все его татуировки.
— Ведите его в мою машину. И снимите с рук липучку. Для меня он не опасен.
Артюхова подняли на ноги и размотали скотч. Точно, ножей ни у кого нет. А нож многое может рассказать о хозяине. Уж в таких тонкостях Артюхов разбирался.
Его усадили на переднее сиденье. Мужик в сапогах сел за руль. Остальные остались в лесу и молча наблюдали, как увозят их жертву, над которой так и не сумели поглумиться всласть.
— Так значит, Спиноза, ты и во Владимирском централе успел отметиться?
— Успел.
— Помнишь кума?
— Еще бы.
— Щеку от губы до уха это я ему разорвал. На всю оставшуюся жизнь красавцем сделал.
Артюхов повернул голову и всмотрелся в лицо шофера, который вырвал из лап отморозков.
— Гаврюха Смурыгин? Факир? Слыхал о таком. Авторитетный вор. Но только он сгинул пару лет назад. Будто в болоте захлебнулся, когда псы ему на пятки сели.
— Здесь нет болот, Спиноза. Тут есть степи и пески. А то, что я под землю ушел, оно верно. Потому и не нагнали. В здешних местах много потаенных гнездышек. А ты, как я понял, гастролируешь?
— Нет. Ушел в берлогу. Надо выспаться.
— А зачем налет в Жирновске устроил? Твоя работа?
— Мелочь. Так, чтобы квалификацию не терять.
— Мозги будешь пудрить своей бабе. Здесь порядки навожу я. Хочешь остаться, возьму в дело. Но одного. Год поработаешь, хорошие бабки с собой увезешь. Мне такой партнер, как ты, нужен. Лишний раз проверять не надо. Не хочешь — вали дальше. Мне здесь одному тесно, соседей терпеть не буду. Выбор не велик, решай.
— А моя доля?
— Сколько унесешь на своем горбу. Упаковка в сто тысяч долларов весит один килограмм. Больше сорока на горб не взвалишь. Вот и считай.
— Отвечаешь за базар?
— Факир — не пустобрех. Об этом любой вор в стране знает.
— Я остаюсь.
— Тогда говори адрес, где пригрелся. И забудь про Спинозу. Теперь ты работаешь на меня. Вспомнишь свою погонялу через год.
— Было бы на что вспоминать. Год — не срок в моих масштабах.
— Разумный вывод. Только помни. Шутки со мной даром не проходят. Я тебя и с того света достану.
— Куда мне до твоего авторитета.
— Раз понятие имеешь, значит, и работа сладится.
Машина свернула с шоссе в город. О драке в пивной все уже забыли.
20 августа
9 часов 10 минут
Дорога заняла больше часа. Потом его вели еще минут десять. Дальше он стоял и ждал. Слышал какой-то шум, похожий на металлический скрежет. И наконец, его спустили вниз по крутым ступеням и только после этого сняли повязку с глаз. Подглядеть не удалось. Повязкой служили ночные черные очки на резинке, которыми пользуются люди, не способные заснуть при свете.
Артюхов проморгался, протер глаза и осмотрелся.
Хорошо освещенный подвал с бетонными стена ми, размером в тридцать квадратных метров, может чуть больше. В правом углу лежала стопка бумаги, листы размером с ватманский лист. Приличная стопка. У стены стояли два станка. Таких он на фабрике не видел. Слева — стол, на стене полки с красителями. За спиной лестница. Если судить по высоте потолка и количеству ступеней, то они находились на глубине шести-семи метров. Потолочные балки сделаны из крепких бревен, а потолок из того же бетона. Значит, металлоискателем бункер не найдешь. Правда, теперь существуют приборы, определяющие пустоты под землей. Но Артюхов ничего в этом не понимал и не знал, как эти приборы реагируют на бетон.
Он глянул на стоящего перед ним Смурыгина.
— Ты так и будешь возить меня с повязкой на глазах?
— Чем меньше знаешь, тем дольше живешь, Вася. Что у тебя в сумке?
Артюхов снял с плеча спортивную сумку и расстегнул молнию.
— Смотри. Бутерброды, пиво, спецовка. Чего ты боишься, Гаврила? С твоим авторитетом бояться не чего.
— Большое дело требует больших предосторожностей. Не бери в голову, Вася.
— Платить ты мне собираешься фальшивками?
— Садись, потолкуем. Схему я тебе расскажу.
Они устроились на табуретках у стола. Артюхов тут же подумал о том, как можно обнаружить бункер. Воздух в подвале чистый и свежий, стало быть, есть вентиляция и выход на поверхность. Любой механизм требует металлических деталей.
— Ты один сумел организовать такое производство? — спросил Артюхов. — На это требуются годы.
— Не один, конечно. Тот, кто создавал основы и начинал дело, уже в могиле. Теперь я хозяин. Работа не тяжелая, но требует аккуратности. Бумагу мне делают на фабрике. Там тоже есть скрытый цех, но о нем знают только три человека, которые в нем работают. Фабрика получает заказы на изготовление бумаги с водяными знаками для школьных аттестатов, дипломов, удостоверений. Технология понятна. Остается доводить ее до ума. И мои люди доводят работу до совершенства. Есть некоторые проблемы с перевозкой бумаги сюда, но я их решаю.
— А дальше что? Штамповку надо вывозить и кому-то сдавать. Иначе это мертвый, никому не нужный груз. Обуза, гуляющая под серьезной статьей.
— Все правильно. Есть скупщик, он платит мне двадцать пять центов за доллар.
Смурыгин достал две стодолларовые купюры из кармана и положил на стол.
— Одна моя, другая настоящая. Отличи.
Сколько Артюхов ни старался и ни вглядывался, но различия не нашел.
— Ив чем разница?
— Настоящая весит один грамм. Моя весит полтора. При нанесении всех степеней защиты увеличивается вес. Этот недостаток кустарным способом убрать невозможно.
— И все же тебе платят мало. Такой товар стоит дороже. Хотя бы половину.
— Жадность фраера сгубила. Скупщик берет на себя все заботы по вывозу. И потом, я думаю, что имею дело не с настоящим скупщиком, а с посредником. Он тоже хочет получить свою долю.
