Джон Сэндфорд - Тень убийцы
Дэвенпорт фыркнул, и она, прищурившись, посмотрела на него.
— Что? Думаешь, сможешь со мной сравниться?
— С тобой? — переспросил он и слегка поджал губы.
Лили выпрямилась, и в ее глазах вспыхнул интерес.
— А ты участвуешь в соревнованиях?
— Иногда, — пожав плечами, ответил он.
— И хоть раз побеждал?
— Иногда. Кстати, стрелял из «Кольта-1911».
— Какая стрельба — по силуэту или по мишени?
— Немного того и другого, — сказал он.
— И ты считаешь, что сможешь меня победить?
— Я могу победить очень многих, почти всех, — заявил Лукас.
Она взглянула на него, пару минут изучала его лицо, а потом едва заметная улыбка тронула уголки ее губ.
— Хочешь поспорить?
Лукас в свою очередь посмотрел на нее, оценивая вызов.
— Хочу, — ответил он наконец. — В любое время и в любом месте.
Лили заметила, что полицейские у окна за ними наблюдают.
— Он ведь пытается меня заманить? — спросила она. — Он что, чемпион Америки или что-то в таком же духе?
— Я не знаю, никогда не видел, как он стреляет, — сказал один из них.
Лили, прищурившись, смотрела пару минут на копа, пытаясь понять, врет ли он, затем повернулась к Дэвенпорту.
— Ладно, где будем стрелять? — спросила она.
Они стреляли в тире, расположенном в подвале полицейского участка, в двадцатипятифутовые мишени для стрельбы из пистолета. На каждой имелось семь концентрических колец. Три внешних были отмечены, но оставались бесцветными, а четыре внутренних — 7,8,9 и 10 — черными. Центральное кольцо, десятка, оказалось немного меньше монеты в десять центов.
— Хорошая дистанция, — сказала Лили, когда Лукас включил свет.
Помощник шерифа округа Хэннепин как раз уходил, когда они пришли. Узнав, что они собираются делать, он заявил, что будет судить соревнование.
Лили положила рацию на край барьера, достала из сумочки пистолет сорок пятого калибра, взяла его обеими руками и посмотрела в дальнюю часть тира сквозь прицел.
— Ставьте мишени.
— Мой Р-7 не совсем подходит для стрельбы по мишени, — сказал Дэвенпорт и, прищурившись, прицелился. — Да и свет мне здесь никогда не нравился.
— Трусишь? — спросила женщина.
— Веду светскую беседу, — ответил он. — Жаль только, что у меня нет моего «кольта гоулд кап». С ним я бы чувствовал себя лучше. Да и в бумаге он пробивает крупные отверстия. Того же размера, что и твой. Если ты действительно стреляешь так хорошо, как утверждаешь, это может иметь значение.
— Ты всегда можешь сдаться, если лишние семь сотых дюйма заставляют тебя нервничать, — заявила Лили, вставила магазин в свой «кольт» и дослала патрон в ствол. — К тому же у меня тоже нет тех пистолетов, с которыми я выступаю на соревнованиях.
— Ладно, хватит. Бросим монетку, кто будет стрелять первым, — сказал Лукас и принялся искать в кармане четвертак.
— Сколько? — спросила она.
— Столько, чтобы как следует прочувствовать, — ответил лейтенант. — И чтобы было по-настоящему. Твое слово?
— Лучшие два результата из трех… Сто долларов.
— Мало, — сказал Лукас и снова прицелился. — Я подумал, может, тысяча?
— Это же смешно, — тряхнув головой, ответила женщина.
Помощник шерифа наблюдал за ними с нескрываемым интересом. История об этом состязании еще до наступления вечера станет известна всем в офисе шерифа, полиции города, а возможно, и в Сент-Поле.
— Ты пытаешься меня подавить, Дэвенпорт. Я могу позволить себе проиграть только сотню. Я же не богатый разработчик игр.
— Эй, Дик, — позвал Лукас помощника шерифа. — Лили не позволит мне установить мишени, можешь…
— Конечно.
Помощник начал устанавливать мишени на расстоянии двадцать пять футов, а Лукас подошел к Лили и прошептал:
— Вот что я тебе скажу: если ты выиграешь, ты заберешь сотню. А если я выйду победителем, я получу еще один поцелуй. Время и место по моему выбору.
Она уперлась руками в бока.
— В жизни не слышала ничего глупее. Детский сад, да и только. Ты слишком стар для таких вещей, Дэвенпорт. У тебя на лице морщины, а волосы уже седеют.
Лукас покраснел и ухмыльнулся, чтобы скрыть смущение. К ним уже направлялся Дик.
— Может, и стар, но я этого хочу, — сказал Лукас. — Если только ты не боишься проиграть.
— Ты отлично умеешь заморочить человеку голову.
Лукас защелкал языком, изображая квохтанье цыплят.
— Пошел ты, Дэвенпорт!
— Может, просто проведем приятный вечерок, стреляя из пистолетов по мишеням. Нам совсем не нужно соревноваться. Конечно, если ты испугалась.
— Пошел ты…
— Место и время по моему выбору.
— Вот придурок, — тихо пробормотала она.
— И что бы это значило? — поинтересовался он.
— Что я согласна, — ответила Лили.
Лукас подбросил монетку и выиграл. Они сделали пять тренировочных выстрелов каждый, но не показали друг другу, что у них получилось.
— Готова? — спросил Дэвенпорт.
— Да.
Лейтенант стрелял первым, пять раз. Он использовал обе руки, поддерживая левой правую, чуть выставив вперед левое плечо. Лили понимала, что он попал в черную отметку, но не видела, насколько близко к десятке. Когда он закончил, она вышла на линию огня и заняла точно такую же позицию.
— Проклятье! — выругалась она после первого выстрела.
Затем спустила курок еще четыре раза.
— Какие-то проблемы? — спросил Дэвенпорт, когда она опустила пистолет, сделав последний выстрел.
— Думаю, первый ушел в сторону, — сказала она.
Дик вернул мишени, чтобы посмотреть на результат. Два из пяти выстрелов Лукаса попали в десятку. Третий и четвертый принесли ему по девять очков, пятый — восемь. Всего получилось сорок шесть.
Три выстрела Лили угодили в центр мишени, четвертый в девятку, пятый ушел в сторону и принес ей только четыре очка. Получилось сорок три.
— Если бы пуля не ушла в сторону, я бы победила, — сказала Лили, которая явно разозлилась на себя.
— А если бы у поросят были крылья, они бы умели летать, — ответил Лукас.
— Это мой худший результат за целый год.
— Но условия нельзя назвать идеальными — ты ведь стреляешь из пистолета, которым не пользуешься на соревнованиях. С вами, спортсменами, такое постоянно случается.
— Я не спортсменка, — сказала она, теперь разозлившись. — Давайте следующие мишени.
— Боже праведный, интересно, какие у вас ставки? Похоже, что-то серьезное? — спросил Дик, переводя взгляд с одного на другую.
— Да. Сотня и честь Дэвенпорта. Он в любом случае в проигрыше, — ответила Лили.
— Хм…
— Ладно, не важно.
Лукас ухмыльнулся, перезаряжая пистолет.
— Стерва, стерва, стерва, — едва слышно проговорил он.
— Не выступай, приятель, — процедила она сквозь зубы.
— Извини. Я не собирался тебя запугать, — сказал он, пытаясь сделать именно это. — Теперь ты стреляешь первой.
Лили выстрелила пять раз, и, похоже, все пять удачно. Она улыбнулась и сказала:
— Я только что выбила пятьдесят очков или около того. Подавись, придурок.
— О, мы сердимся…
Лукас сделал пять выстрелов, посмотрел на нее и сказал:
— Если мой результат будет не лучше твоего, я поцелую твою задницу в витрине «Сакса».
— Еще одно пари? — спросила она, прежде чем Дик выкатил мишени. — Я получу пятьдесят баксов, если я выиграла этот раунд. И ничего мне не говори.
— Отлично, — сказал он. — Пятьдесят.
Дик взглянул на мишени и присвистнул.
— Придется внимательно считать, — сказал он.
Все десять выстрелов угодили в черные отметки. Дик разложил листы на столе и принялся изучать их. Лили и Лукас заглядывали ему через плечо.
— Минутку, — начал Дэвенпорт, когда помощник шерифа записал ему восемь очков.
— Заткнись, — сказала женщина, наставив палец на нос Лукаса.
Дик сложил цифры, повернулся к мужчине и сказал:
— Ты должен леди пятьдесят баксов. У меня получилось сорок семь против сорока шести.
— Вот черт! Дай посмотреть…
У Дэвенпорта вышло сорок восемь на сорок семь. Он достал из бумажника две двадцатки и десятку и протянул сопернице.
— Я возмущен, — сердито проворчал он.
— Надеюсь, не настолько, что у тебя будут дрожать руки, — медоточивым голосом сказала она.
— Не будут, — пообещал он.
В третьем раунде Лукас стрелял первым. По его представлениям, все пять выстрелов получились удачными, и, повернувшись к Лили, он кивнул ей.
— Если ты меня побьешь, это будет заслуженная победа. На сей раз я получу полтинник.
— Посмотрим, — ответила она.
Она сделала пять выстрелов, и они отправились к мишеням вместе с Диком, который покачал головой.
— Ну вы, ребята, даете.
Ему потребовалось пять минут, чтобы сосчитать результат, затем он взглянул на Лили.
