Агент на месте - Грени Марк
«Мне жаль», - сказала она. «Разве это не вопрос, который задают таким мужчинам, как вы?»
«Называйте меня как хотите, док, но у вас есть сорок пять секунд, чтобы это сделать».
Тарек быстро заговорил. «Возникло осложнение».
Еще одно легкое закатывание глаз. «Извините, ребята. Никаких возвратов.»
«Вы неправильно поняли. Для вас это не проблема. Ты был великолепен. Как и было объявлено. Нет, проблема в мадемуазель Медине.»
Мужчина в кресле потянулся за пистолетом и схватил его со стола, напугав обоих сирийцев. Затем он наклонился вперед и засунул его за пояс на пояснице. «Ты уже теряешь меня. Если я похитил не ту леди, то это вина того, кто у вас есть, кто добыл вашу информацию. Не я.»
«Она была правильной женщиной», - сказала Рима.
Американец склонил голову набок. «Так… она не его любовница?»
Теперь ответил Тарек. «Так и есть. Но… она также и нечто другое. Кое-что, о чем мы не знали, когда посылали тебя спасать ее.» Он посмотрел вниз на свои руки, а затем снова вверх.
Рима наклонилась ко мне. «Она мать. Ее четырехмесячный сын вернулся в Сирию».
Дедушкины часы отсчитали еще несколько секунд, прежде чем американец просто сказал: «Упс».
«Ее ребенок в настоящее время находится под присмотром няни, под охраной сотрудников службы безопасности в ее доме в Дамаске».
Американец испустил вздох, явно понимая, к чему клонится разговор. «И это та часть, где ты говоришь мне, кто твой папа».
Тарек сказал: «По словам мадемуазель Медины, отцом ребенка является Ахмед Аззам».
Посетитель теперь смотрел в пространство. «Это вносит свой вклад в работу, не так ли?»
Халаби изо всех сил пытались понять разговорную речь, но Тарек ответил: «Аззам знает об этом своем любимом ребенке. Фактически, это он защищает своего сына с помощью членов своей собственной службы безопасности».
Теперь американец выпрямился в кресле. Тарек мог сказать, что ему было искренне любопытно, что означало, что у него, вероятно, была еще минута, чтобы убедить человека помочь его делу.
Он спросил: «Защищаю его от… кого?»
Рима ответила. «От его жены, Шакиры Аззам. Она знала об измене; в этом мы уверены. Мы не знаем, известно ли ей о ребенке».
«Итак… весь ваш план состоял в том, чтобы подставить Бьянку, чтобы она отказалась от плана Ахмеда против русских, надеясь, что это может ослабить режим. Но Медина оставила ребенка в Сирии, ребенка, к которому Ахмед имеет доступ. Она должна быть довольно дерьмовой матерью, чтобы отвернуться от Аззама сейчас».
Тарек кивнул. «Она отказывается нам помогать. Излишне говорить, что она хочет вернуться в Дамаск, чтобы быть со своим сыном. И, само собой разумеется, мы не можем позволить ей сделать это».
Американский агент сказал: «Я ненавижу констатировать очевидное, но вы двое, черт возьми, не понимаете, что делаете. Я говорю не только о том факте, что вы не знали о компромиссах вашей цели. Компромиссы, которые делают ее бесполезным агентом разведки. Я также говорю о трюке, который вы только что выкинули: не заплатили внештатному сотруднику, потому что хотели с ним поговорить. В двух случаях из трех это приведет к вашей гибели в этой игре. Твоя уловка, чтобы заставить меня выслушать тебя, сработала на этот раз, но попробуй в следующий раз проделать это с другим контрактным агентом, и он застрелит тебя на расстоянии вытянутой руки и покончит с этим».
«С вашей помощью, сэр,» сказала Рима,» следующего раза не будет, и не будет другого актива по контракту».
Американец тихо присвистнул. «О… я понял. Вы заманили меня сюда, чтобы попросить отправиться в Сирию и похитить сына президента».
Тарек покачал головой. «Нет. Это не похищение. Это была бы спасательная операция».
«Правильно. Все, что мне нужно сделать, это найти способ объяснить это телохранителям, копам, сотрудникам разведки и военным силам на моем пути». Когда ни Тарек, ни Рима не заговорили, мужчина просто откинулся на спинку стула. «Вы двое не в своем уме, черт возьми. Ты ни за что, блядь, не заставишь меня отправиться в Сирию».
Тарек сказал: «Мы можем провести вас внутрь, и мы можем вытащить вас. У нас там есть люди, которые помогут вам».
«Док, три четверти дерьма, которое идет не так в моей жизни, начинается с того, что какой-то мудак скармливает мне точно такие же реплики». Он встал, чтобы уйти.
Рима и Тарек тоже встали, и Рима сказала: «Сэр, я бы не просила вас уходить, если бы не верила, что вы сможете это сделать. Гражданин Запада может попасть на еженедельный чартерный рейс, доставляющий хирургов в столицу для работы в больницах сирийского режима. Мы можем поместить вас к ним со всеми документами, которые вам нужны для обеспечения безопасности.
«Наши документы в порядке. Просто взгляните на вчерашний день, например. Мы предоставили вам разведданные и документы, необходимые для успешного выполнения вашей миссии».
«Это паршивый пример, знаете вы это или нет. Либо вы лжете мне, либо кто-то другой лжет вам. Прошлая ночь была не такой, какой казалась. Это была подстава».
«Подстава?» Рима была ошеломлена.
«Кто-то в вашей организации целенаправленно отправил меня по этому адресу в то самое время, когда ИГИЛ планировало совершить покушение на Медину».
«Смешно». Но затем она спросила: «Зачем кому-то, работающему на нас, это делать?»
«Все дело в том, чтобы заслужить доверие и преданность женщины. Если бы я утащил ее от телохранителей, она, возможно, была бы благодарна, или она все еще могла бы смотреть на это как на похищение. Но если бы я вытащил ее оттуда в разгар террористической атаки, она была бы более признательна, даже более обязана тем, кто ее спас».
Рима сказала: «Но все в нашей организации, кто знает об этой операции, привержены свержению Ахмеда Аззама. Отправляя вас туда, когда мы знали, что террористы нападут, мы только увеличиваем шансы, что вы будете убиты и потерпите неудачу, или Бьянка будет убита, что означает, что мы все потерпим неудачу».
У американца был ответ на это. «Кто-то в вашей организации знал о моей репутации. Они знали, что я могу добиться успеха, когда другие не смогли. Очень немногие люди знают об этом, и никто, кто не знал об этом, не осмелился бы бросить эти кости».
Тарек и Рима украдкой взглянули друг на друга.
Американец сказал: «И вы оба точно знаете, о ком я говорю». Когда ни один из них не произнес ни слова, он спросил: «Кто он? Француз, с которым я говорил? Это он дергает тебя за ниточки?»
В комнате снова воцарилась напряженная тишина, пока Тарек не сказал: «Извините, что выражаюсь таким образом, сэр, но вы наемный работник. Я не предоставляю вам информацию о нашей организации. Только то, что вам нужно для выполнения работы».
