Том Клэнси - Cлово президента
– Именно там обычно проводятся такие церемонии, господин президент, – подтвердила вконец задерганная женщина. – Он слишком мал для останков всех усопших. – Она умолчала о том, что один из служащих Белого дома предложил провести заупокойную службу на открытом воздухе, использовав для этой цели стадион Роберта Кеннеди, где могли бы поместиться все жертвы террористического акта. – Но там хватит места для погибшего президента и миссис Дарлинг, а также для гробов с телами членов Конгресса и Сената. Мы связались с одиннадцатью иностранными правительствами и запросили их о том, как поступить с телами дипломатов, присутствовавших в зале Конгресса. Кроме того, составлен предварительный список представителей иностранных государств, которые прибудут для участия в церемонии.
Она передала Райану и этот список.
Джек пробежал по нему взглядом. Приезд представителей иностранных государств означал, что после заупокойной службы ему придется «неофициально» встретиться с многими главами правительств для проведения «неофициальных» переговоров. Нужно дать указание подготовить по странице информации для встречи с каждым из них. Вдобавок к тому, что каждый может попросить о чем-то или что-то выяснить, все не упустят случая оценить нового американского президента. Джек понимал, что ему предстоит. Во всем мире президенты, премьер-министры и несколько еще оставшихся диктаторов сейчас знакомятся со своей информацией – кто этот Джон Патрик Райан и чего можно ждать от него? Интересно, подумал он, может быть, у них есть более четкий вариант ответа на этот вопрос, чем у него самого? Вряд ли. Сотрудники разведывательных служб в их странах, проводящие такие брифинги, надо думать, заметно отличаются от его офицеров информации по национальной безопасности. Так что почти все прибудут сюда на правительственных реактивных самолетах отчасти в знак уважения к президенту Дарлингу и американскому правительству, отчасти чтобы лично посмотреть на нового американского президента, отчасти чтобы поднять собственный имидж в своих странах, и отчасти, наконец, потому что этого от них ждут. И в таком случае, каким бы отвратительным это не казалось для бесчисленных жителей земли, похороны превратятся в еще одно чисто формальное
мероприятие политического характера. Джеку хотелось закричать от гнева, но чего этим добьешься? Мертвые останутся мертвыми, его горе не оживит их, а его страна и другие страны должны продолжать жить дальше.
– Найдите Скотта Адлера и попросите его приехать, – распорядился Райан. Кто-то должен определить, сколько времени ему надлежит провести с официальными гостями, а сам он не мог сделать этого.
– Будет исполнено, господин президент.
– Какие речи мне нужно произнести? – спросил Джек.
– Наши сотрудники сейчас занимаются этим. Предварительные проекты вы получите завтра к концу дня, – пообещала миссис Симмонс.
Президент Райан кивнул и сложил документы в свою корзинку для исходящих бумаг.
Когда начальник протокольного отдела покинула кабинет, в него вошла его секретарь – Джек еще не знал имени этой дамы – и принесла кипу телеграмм, оставшихся непрочтенными после утренней работы в доме начальника корпуса морской пехоты на углу Восьмой улицы и Ай-авеню, а также еще один лист бумаги с расписанием того, что ему предстояло сделать сегодня, составленным без его ведома или помощи. Он собрался недовольно проворчать, но она еще не кончила.
– Мы получили больше десяти тысяч телеграмм и писем, посланных по электронной почте – от граждан, – сказала секретарь.
– Что в них говорится?
– Главным образом они желают вам успеха и молятся за вас.
– О-о. – Его охватило странное чувство удивления и смирения. Но прислушается ли Бог к этим молитвам?
Джек вернулся к чтению официальных телеграмм соболезнования. Его первый рабочий день в Овальном кабинете продолжался.
***По сути дела в стране все замерло, пока новый президент старался овладеть своими обязанностями. Банки и финансовые рынки были закрыты, равно как школы и многие предприятия. Все телевизионные компании передали руководство передачами своим бюро в Вашингтоне. Эти бюро объединились и работали теперь вместе. Телевизионные камеры, установленные вокруг Капитолийского холма, непрерывно следили за тем, как из развалин продолжают извлекать трупы погибших, а репортеры тем временем не замолкали ни на минуту, опасаясь, что эфир наполнится тишиной. Примерно в одиннадцать утра краны подняли хвостовую часть разбившегося «боинга», которую поместили на трейлер и повезли в ангар на авиабазу Эндрюз. Это будет местом проведения того, что за неимением лучшего термина называлось «изучением причин авиационной катастрофы», и телевизионные камеры следовали за трейлером, пока он пробирался по городским улицам. Вскоре после этого туда же отправили два реактивных двигателя, извлеченных из развалин Капитолия.
Заполнить тишину в эфире помогали различные «эксперты», со знанием дела рассуждающие о том, что произошло и каким образом. Это было трудно для всех, принимавших участие в передачах, поскольку пока почти ничего не было известно – те, кто пытались выяснить, как все случилось, были слишком заняты, чтобы беседовать с репортерами, даже получив согласие на то, что их имена не будут упоминаться, и хотя телерепортеры не говорили об этом, единственным источником информации были для них развалины, распростершиеся перед тридцатью четырьмя камерами. Все, что можно было сказать, было уже сказано, и репортеры прибегали к самым разным методам, чтобы заполнить эфир. У очевидцев катастрофы брали интервью, и они рассказывали о том, что видели в тот вечер. Ко всеобщему изумлению, ни у кого не оказалось видеозаписи авиалайнера, мчащегося вдоль Пенсильвания-авеню к своей цели. Номер самолета был известен – его трудно было не заметить, так как он был отчетливо виден на разрушенной хвостовой части, – и его сразу проверили как репортеры, так и федеральные агентства. Немедленно пришло подтверждение, что самолет действительно принадлежал японской авиакомпании, а также выяснился день, когда его вывезли из ворот авиационного завода, расположенного неподалеку от Сиэттла. Представители завода согласились дать интервью, в ходе которого выяснилось, что авиалайнер «Боинг 747-400 (PIP)» весит «сухим» чуть больше двухсот тонн и эта цифра увеличивается вдвое после заправки горючим, погрузки багажа и пассажиров перед взлетом самолета. Пилот из компании «Юнайтед эйрлайнз», который был зна ком с этим типом самолета, рассказал во время телеинтервью, каким образом японский пилот сумел приблизиться к Вашингтону и затем совершить свое смертельное пике, а его коллега из «Дельты» сделал то же самое для других телевизионных компаний. Хотя оба пилота допустили незначительные ошибки при описании деталей, в общем их объяснение было близким к действительности.
– Но разве агенты Секретной службы не имеют на вооружении зенитных ракет? – спросил один из телевизионных ведущих.
– Если прямо на вас мчится по шоссе огромный грузовик с прицепом со скоростью шестьдесят миль в час и вы прострелите одну из шин трейлера, разве вам удастся его остановить? – спросил в ответил пилот, глядя, какой наивный интерес выразился на интеллигентном лице высокооплачиваемого ведущего, вряд ли понимающего что-то помимо текста, который появлялся перед ним на экране «телесуфлера». – «Стингер», даже при точном попадании, не сможет остановить полет трехсоттонного авиалайнера.
– Значит, сбить его было невозможно? – недоуменно спросил ведущий.
– Абсолютно невозможно. – Пилот увидел, что репортер не понял его, но объяснить столь простую для летчика ситуацию более доступным образом он не мог.
Режиссер в аппаратной студии рядом с Небраска-авеню переключил камеры, и теперь на экране появилось изображение двух гвардейцев, несущих вниз по широким ступеням тело еще одной жертвы. Помощник режиссера не отрывал взгляда от этих камер, стараясь подсчитать число трупов, извлеченных из развалин Капитолия.
Уже стало известно, что тела президента Дарлинга и его жены найдены и перевезены в медицинский центр Уолтера Рида для вскрытия – этого в случае насильственной смерти требовал закон – и последующей подготовки к похоронам. В нью-йоркской штаб-квартире телевизионной компании собирали каждый фут видеопленки, заснятой при жизни Дарлинга. Все эти обрывки будут затем склеены и использованы для показа в течение дня. Репортеры искали и расспрашивали политических коллег погибшего президента. Психологи объясняли, как смогут перенести дети Дарлинга полученную от смерти родителей моральную травму, и затем расширили тему, говоря о воздействии происшедших событий на всю страну и о том, как справится с их последствиями ее население. Пожалуй, единственное, чего не затронули в телевизионных новостях, это духовный аспект; то обстоятельство, что многие жертвы верили в Бога и время от времени посещали церковь, не заслуживало внимания, и руководство телевизионных компаний не пожелало тратить на него драгоценное эфирное время, и это несмотря на то, что присутствие в храмах большого числа прихожан сочли, наоборот, заслуживающим внимания и одна из компаний посвятила этой теме целых три минуты. Затем, поскольку каждая из телевизионных компаний непрерывно следила за другими в поисках новых идей, это включили в показ новостей и остальные компании.
