Иори Фудзивара - Праздник подсолнухов
– «Нашла. Наконец-то я добралась. Подсолнухи. Восьмые арльские „Подсолнухи“».
Я отхлебнул молока.
– Если мое предположение окажется верным, это станет настоящей сенсацией в мировых художественных кругах. История будет переписана заново, а в мире родится еще одна легенда.
11
Мари тихо попросила:
– Объясни, пожалуйста.
– Насколько хорошо ты знакома с творчеством Ван Гога?
– Очень поверхностно. Знаю только, что он собственноручно отрезал себе ухо, когда жил с Гогеном. Его картины я тоже видела лишь в учебниках и альбомах. Помню какой-то пейзаж с кипарисами, кажется «Звездная ночь». Потом еще автопортрет. Да, и еще, по-моему, несколько лет назад был какой-то шум вокруг «Подсолнухов», что-то по поводу их высокой цены.
Я кивнул и решительно поднялся. Она проводила меня удивленным взглядом:
– Что с тобой?
– Я на минутку на второй этаж. Ты же хочешь, чтобы я тебе все объяснил.
Я поднялся по лестнице. В углу комнаты заметил аккуратно сложенную одежду и сумку Мари.
Я оглядел книжные полки. Где-то тут должна быть биография на японском языке и перевод сборника писем. Из всей библиотеки Эйко я прочел только их полное собрание в шести томах.
Чтение писем заняло у меня полгода. В то время я почти не брал в руки книг, и эта была одна из немногих рекомендованных Эйко. Казалось, я снова слышу ее голос: «Хоть ты, Дзюндзи, и не читатель, эта книга тебе понравится».
Я прекрасно помнил ее прозрачный голос.
Отыскав на полке биографию и пятый том собрания писем, я спустился по лестнице.
Увидев книги в моих руках, Мари воскликнула:
– Это перевод с английского издания. Во вступлении написано, что французский источник, который я держу в руках, также использовался. Я заметила это, когда сравнивала.
– Ты знаешь французский лучше, чем японский?
Она покачала головой:
– Нет, просто меня интересовал первоисточник. У меня теперь вряд ли будет шанс выучить французский.
Я раскрыл параллельно биографию и письма. В конце биографии приводилась хронологическая справка о Ван Гоге. Я поднял глаза на Мари:
– Ну что, попробуем?
Полное имя – Винсент Биллем Ван Гог. Родился в марте 1853 года в Нидерландах. Умер в июле 1890 года в Овере, пригороде Парижа, в возрасте тридцати семи лет. Ван Гог смертельно ранил себя из пистолета и спустя двое суток умер.
Несмотря на то, что при жизни он не пользовался вниманием представителей художественных кругов, до нас дошли довольно подробные сведения о его жизни. Не в последнюю очередь это стало возможным благодаря колоссальному количеству оставленных им писем. Большая их часть адресована брату Тео, моложе Винсента на четыре года, торговцу картинами. Только писем к брату насчитывается 668, причем все они довольно подробны. Объединивший их сборник получил высокую литературную оценку. Даже не будучи хорошо знакомым с обстоятельствами жизни Ван Гога и почти не читая книг, я зачитывался его письмами на протяжении полугода. По словам Эйко, в этих письмах нашла отражение вся его жизнь. Трудно однозначно оценить судьбу Тео, адресата этих писем, великодушно поддерживавшего старшего брата как психологически, так и материально. Примечательно, что после смерти брата он прожил всего полгода. Уже из посвящения к сборнику писем становится ясно, какие отношения связывали двух братьев:
Посвящается воспоминаниям о Винсенте и Тео
«Неразлучны в жизни и в смерти»
Пик его творчества приходится на последние два с половиной года жизни, проведенные в Арле, на юге Франции. Ван Гог посетил Арль в феврале восемьдесят восьмого года, в возрасте тридцати четырех лет, на закате молодости.
Известно, что особой любовью художника Арль был обязан его увлечению японской гравюрой укиё-э.[40] Сохранились записи о том, что Арль напоминает Ван Гогу Японию. Он мечтал создать в этом небольшом городке колонию художников-импрессионистов и даже приготовил для этой цели жилище, знаменитый «желтый дом», куда в октябре того же года прибыл с нетерпением ожидаемый им Гоген. Однако не зря говорят, что двум ярким личностям не место под одной крышей. Уже через два месяца происходит знаменитый «инцидент с отрезанным ухом». Сохранились заметки Гогена, в которых он оправдывает себя в связи с этой трагедией. Из них следует, что декабрьским вечером между ним и Ван Гогом произошла ссора и Гоген вышел из «желтого дома». Двигаясь по городской площади, он услышал за спиной торопливые шаги. Гоген обернулся. Перед ним стоял Ван Гог с опасной бритвой в руке. Однако под магнетическим взглядом Гогена он на мгновение замер, затем развернулся и помчался в направлении дома. Гоген вернулся домой только на следующее утро. Трагедия же разыгралась накануне вечером. Вскоре после расставания с Гогеном Ван Гог посетил городской дом терпимости. Вызвал женщину, с которой был особенно близок, передал ей сверток и ушел. Когда женщина развернула сверток, в нем оказалось отрезанное окровавленное человеческое ухо. Событие взбудоражило весь город.
Гоген покинул Арль. В мае следующего, восемьдесят девятого года Ван Гог по собственному желанию был помещен в психиатрическую больницу в Сан-Реми, пригороде Арля. А еще через год, в мае девяностого, переехал в Овер. Здесь он познакомился со знаменитым доктором Гаше. В июле того же года художник умер. После нескольких неудачных попыток он все же покончил с собой.
– Краткое описание жизни Ван Гога? – спросила Мари.
– Ну, если жизнь вообще можно кратко описать…
– Кстати, я слышала, что при жизни ему удалось продать лишь одну картину. Это правда?
– Таково общепринятое мнение. Причем купила ее старшая сестра его друга. Тем не менее есть гипотеза, что это не так и при жизни он продал две картины. Что касается даты знаменитого инцидента с ухом, здесь тоже нет единого мнения: большинство источников утверждают, что это случилось двадцать третьего декабря, но есть и те, кто говорит, что трагедия разыгралась двадцать четвертого, в сочельник. То есть все вроде бы известно – и в то же время остается много неясностей.
– Ну а когда Ван Гога «открыли»?
– Уже в двадцатом веке. Его картины начали выставлять на разных художественных выставках, постепенно его имя становилось популярным. Сборник писем, который ты держишь в руках, собрала и систематизировала Иоханна, жена младшего брата, включив в него даже недатированные письма; в Голландии этот сборник впервые увидел свет только в тысяча девятьсот четырнадцатом году. Это свидетельство того, что в те годы Ван Гог уже был признанным художником.
– Хм… А ты много знаешь.
– Я лишь повторяю то, что слышал от Эйко.
Мари внимательно посмотрела на меня. Ее взор лучился безмятежным светом. Я отвел взгляд, словно пытаясь увернуться от этих глаз. Я прекрасно помню все, о чем рассказывала мне Эйко. Каждую деталь. Прочитанное в книгах и озвученное ее голосом прочно застревало в моей памяти. Да, было время…
Я снова взглянул на Мари:
– А вот тебе еще одна история. Доктора, лечившего ухо Ван Гога в Арле, звали Феликс Рей, и он получил в подарок от пациента собственный портрет. Доктору Рею картина понравилась. Во всяком случае, так следует из писем Ван Гога. Между тем, говорят, сам доктор долгие годы использовал портрет как заслонку пролома в своем курятнике.
Девушка с легкой улыбкой кивнула на дверь:
– Вроде этого одеяла?
– Да, вроде этого одеяла. Кстати, говорят, в Японии о Ван Гоге узнали довольно рано. Еще до тысяча девятьсот десятого года, когда был издан этот сборник писем. Первое упоминание о художнике мы встречаем у Огая Мори.[41] В девятнадцатом году на выставке, организованной группой «Сиракаба»,[42] были показаны «Подсолнухи».
– «Подсолнухи»? Они имеют отношение к «Подсолнухам», упомянутым в пометках на полях этой книги?
– Можно сказать, имеют, а можно сказать, и нет. Ван Гог написал двенадцать «Подсолнухов». Во всяком случае, так принято считать. Пять из них были созданы в течение двух лет, проведенных с младшим братом Тео, еще до поездки в Арль. Почти все они меньше арльских по размеру. Таким образом, в Арле было написано семь «Подсолнухов». Та картина, о которой я упомянул в связи с выставкой в Японии в девятнадцатом году, была из их числа и принадлежала предпринимателю Кояте Ямамото.[43] Во Вторую мировую войну она сгорела при бомбежке вместе с особняком.
Мари задумчиво кивала.
– Судьба другой картины тебе, наверное, известна.
– Те «Подсолнухи» купила какая-то наша страховая компания, кажется «Ясуда Касаи».
Я кивнул:
– Картина была куплена на аукционе в Лондоне за рекордную на тот момент сумму. С учетом комиссии по тогдашнему курсу она обошлась почти в шесть миллиардов иен.
![Антон Кулаков - Дерево и пень[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
