Себастьян Фитцек - Дьявольская рулетка
Но три простых слова террориста вернули ее к реальности.
— Это был тест.
Ирин смех умер. Ее надежды рухнули, как пирамида консервов, из которой вынули не ту банку.
Тест!
Теперь она знала, что подразумевал под этим Ян. Почему он спросил ее, может ли ей доверять. Почему были выключены все громкоговорители. Почему они все были в наушниках.
Обратная связь!
Она медленно развернулась на сто двадцать градусов по часовой стрелке. Ее взгляд бродил по письменным столам, некоторые из них все еще были покрыты защитной пластиковой пленкой. За какими-то все еще сидели многочисленные незнакомые люди. Перед включенными компьютерами и с наушниками меньшего размера, чем у нее. Гораздо меньшего. Так называемыми headsets. С их помощью можно было слушать и… говорить.
— Проклятье, Гетц, что вы сделали со звонками?
Руководитель команды, который только что хотел обнять одного из коллег, вздрогнул, словно от удара.
— Я… я не знаю. Я за это…
Не дожидаясь окончания ответа, Ира двинулась в направлении офиса Штойера. Проходя мимо одного из письменных столов, она краем глаза заметила кое-что, подтвердившее ее худшие опасения. Форма для ввода данных на мониторе. Все сотрудники, сидевшие здесь, ожидали звонка. Дверь была открыта, и Ира могла еще издали видеть ухмыляющуюся физиономию Штойера.
— Это вы приказали сейчас переключить звонки? — крикнула она ему.
«Проклятье! Ну скажи, что это неправда».
Мысли Иры теперь мчались так же быстро, как и она сама.
— А что вас так собственно волнует? — рассмеялся Штойер, когда она почти влетела в его офис. — Я же до этого лично оповестил вас.
— Вы ограниченный идиот, — выпалила она ему в лицо и удивилась тому, как глухо звучит ее голос.
Когда слезы, стоявшие в ее глазах, превратили гадкую ухмылку рта Штойера в отвратительную гримасу, она заметила, что снова плачет. Она повторила оскорбление, но Штойер, кажется, никак не отреагировал. Напротив, выражение глубокого удовлетворения на его лице даже усилилось.
— Спасибо за то, что вы так откровенно высказались при свидетелях. Теперь дело вряд ли ограничится простой жалобой в порядке надзо…
Его прервал первый выстрел. Второй согнал насмешливую улыбку с лица Штойера и придал его взгляду растерянность, которую он больше не мог подавить. Ира закрыла лицо обеими руками. Штойер дрожащими руками схватил дистанционное управление и включил радио на своем столе.
— Это был тест, — как раз в этот момент повторил жестким тоном Ян. — И вы его не прошли.
19
Что за ерунда! Ян крепко, как только мог, сжал руку вокруг пистолета который он несколько часов назад отобрал у человека из UPS, и постучал пластиковой рукояткой по микшерному пульту. Безумие!
Пистолет показался ему слишком легким. Почти невесомым. Еще несколько недель назад он принял бы его за муляж. За пистолет-игрушку, с которым запросто можно пройти контроль в аэропорту, и металлодетектор лишь устало пискнет. Но сегодня, после трех недель курса по стрелковому оружию, который давал ему спившийся охранник в моменты просветления, он разбирался в этом куда лучше. Оружие было нетяжелым, но от этого не становилось менее смертельным.
— Что с вами?
Ян поднял голову и не нашелся, что сказать. Ему пришлось улыбнуться вопросу Маркуса Тимбера, что в той ситуации, в которой они все сейчас оказались, было более чем абсурдно.
«Что со мной? Ничего. Немного погорячился. Со мной иногда так случается, что я при захвате заложников несколько нервничаю и могу расстрелять пару человек. Прошу прощения. Глупая привычка».
— Я имел в виду, что было не так в ответе? — уточнил свой вопрос ведущий.
Из-за покрытого коркой присохшей крови носа он напоминал сумасшедшего, который от нечего делать размазал по лицу земляничный мармелад. Из его ноздрей торчали два испачканных тампона из свернутых одноразовых салфеток, которые при каждом слове подергивались.
— Ответ был правильным. А вот отвечавший — нет.
Ян похлопал Флумми по плечу, тот понял знак, включив новую песню. После обоих выстрелов продюсер не сдвинулся ни на миллиметр, уставившись, как в трансе, на какую-то точку компьютерного экрана. Поэтому он был единственным в помещении, кто не знал, кого Ян сейчас поразил.
— Как это называется? — спросил Тимбер, когда раздались характерные звуки барабана величайшего хита Кейт Буш Running up that hill.
— С каких это пор правила изменились? Вы же сказали, что отпустите заложника, если кто-то назовет правильный пароль. Именно так и было.
— Да.
Ян как-то умудрился придать своему положительному ответу отрицательный смысл.
— И что?
Ведущий с вызовом смотрел на него, и Ян снова невольно улыбнулся. Он знал, что никто в студии его не понимает и все считают циничным гадом. Но вид разгневанного Тимбера, распухший нос которого теперь куда лучше подходил к его крепкому лицу, был слишком комичен. А может быть, и нет, и он действительно потихоньку сходит с ума. Возможно, ему стоит принять еще одну из тех овальных пилюль, которые он на случай необходимости сунул в карман своих тренировочных штанов. В данный момент это был единственный предмет его маскарада, который еще оставался на нем.
Он исходил из того, что его фотография в натуральный рост уже высвечивается проектором в центре управления операцией спецназа и что дюжины служащих в эту самую секунду переворачивают вверх дном его виллу в Потсдаме. Необходимость в маскировке теперь отпала.
— А что было не так с этим Casch Call? — поинтересовался Тимбер.
Он произносил каждое слово по отдельности, точно в такт со вспыхивающей красной лампочкой студийного телефона.
Ира!
Ян короткое время раздумывал, стоит ли отвечать на ее звонок. Но все же потом дал знак Флумми. Тот выключил музыку и включил громкую связь.
20
— Возможно, ничего и не было.
Ира как раз хотела открыть дверь на лестницу, когда Ян после двадцать первого звонка наконец снял трубку.
— Сколько человек ранено? — сразу перешла она к делу.
— А сколько раз я стрелял? — ответил он лаконично.
— Дважды. Значит, две жертвы? Кому-то из них требуется помощь?
— Да! Мне! Мне немедленно требуется кто-то, кто поможет мне найти Леони.
Ира начала шагать через две ступеньки, но сразу заметила, что такую нагрузку на следующие тринадцать этажей она не осилит, и снова замедлила шаг.
— Я знаю и работаю над этим. Но сейчас мне надо знать, кого вы застрелили.
— Ну, возможно, я скажу, если вы мне откроете, что это за надувательство тут сейчас было?
Она быстро подумала над отговоркой, потом все-таки решилась на правду.
— Звонки из студии были перенаправлены.
— Куда?
— В колл-центр. К сотруднику, проинструктированному соответствующим образом, который, разумеется, ответил правильно.
— Ага. И как же мне это удалось выяснить?
Ире пришлось почти силой заставить себя нервно не почесаться, отвечая ему:
— Вы позвонили сами себе. На собственный мобильный телефон.
«Там должно было быть занято. Никаким образом никто не мог ответить. Штойер идиот. Как он мог не предусмотреть такую возможность?»
— Отгадано верно. Ира, как вы расщелкали вопрос на пятьсот тысяч евро? У вас что, есть телефонный джокер?
— Я понимаю ваше возмущение и знаю, вы думаете, что я солгала. Но я не имею к этому отношения. Линиями манипулировали без моего ведома.
— Хорошо, в этом случае я верю. Иначе с чего бы я еще тратил на вас свое время? Вероятно, вы вообще не имеете никакого влияния там, снаружи. Вас даже не посвящают в тактику операции.
— Вы хотели мне сказать, кого застрелили.
Она старалась не обращать внимания на упреки. Ей нужна была информация.
— Никого. — Он помолчал. Потом продолжил: — Пока никого.
— Хорошо. — Ира остановилась, крепко ухватившись за перила и согнувшись вперед, словно хотела достать серые бетонные ступени. — Очень хорошо.
Ее облегчение от хорошей новости, однако, было коротким.
— Но это я сейчас наверстаю, — прошипел Ян. — Прямо сейчас. И на этот раз не удовольствуюсь одной жертвой.
«Разумеется, засранец ты этакий. Ты хочешь наказать меня. Беременной».
Дыхание Иры все еще не успокоилось. Но, несмотря на это, она двинулась дальше. Две голубые цифры в рост человека на унылом бетоне подсказали ей, что она добралась только до тринадцатого этажа.
— Я понимаю вас, — лгала Ира. — Но Сандра Марвински — будущая мать. Она и ее дитя не имеют никакого отношения к тому плачевному положению, в котором вы сейчас находитесь.
— Ха!
Ира сжалась, как будто Ян по телефону плюнул ей в лицо.
— Кончайте свои фокусы. Мать, дитя — вы думаете, что, используя эти слова, остановите меня? Мне уже нечего терять, Ира.
