Майкл Палмер - Пятая пробирка
— А может, они специально выбирают таких людей, которым власти не поверят?
— Теоретически это возможно. Но если люди из фургона знали, что делают, тогда, вероятнее всего, речь идет о полной совместимости тканей.
— А сколько таких полных совместимостей существует для одного человека?
— Полных — очень немного, особенно если у реципиента первая группа крови или присутствуют один-два редких вида белков в лейкоцитах.
Сначала Густафсон хотела сразу позвонить семье Лонни Даркина, но Бен настоял на том, чтобы съездить туда самому.
— Я просто чувствую, что должен это сделать, — сказал он.
— Вы не в том состоянии, чтобы куда-то ехать.
— Буду в состоянии. Дайте мне три или четыре дня.
— Откуда такой энтузиазм, мистер Каллахэн? У меня не так много денег осталось, чтобы заплатить вам.
— Дело не в деньгах, профессор. Это... я не знаю, как сказать, вроде как потребность завершить дело.
— Понимаю... Не стоит стесняться таких чувств, мистер Каллахэн. Многие из тех, кто нас поддерживает, обнаруживают, что чем больше они понимают происходящее, тем быстрее рассеивается их скептицизм. — Густафсон протянула Бену конверт. — Вы проделали отличную работу. Может быть, мы снова решим прибегнуть к вашим услугам. Что вы собираетесь делать с этим фургоном «Виннебаго» дальше?
— Я думаю, что тот парень из фургона, который меня... гм... стукнул, не знает точно — детектив я или обыкновенный грабитель, забравшийся к нему в гараж, — начал объяснять Бен. — Я уверен, что он даже не успел меня толком разглядеть, пока я не ослепил его краской, — там было совсем темно. Если же сейчас там появится полиция, то все станет ясно. Люди, которым принадлежит тот фургон, сразу сообразят, что к ним забрался вовсе не простой воришка.
— Но из-за них погиб Лонни Даркин. Если мы будем сидеть сложа руки и кто-то еще пострадает... или еще того хуже, я буду чувствовать себя виноватой в этом.
— Хорошо, я вас понял. — Бен немного подумал и предложил: — Я могу позвонить кое-кому, чтобы помогли разыскать частного детектива в Цинциннати, у которого есть связи с полицией. Он убедится, что фургон на месте, а потом туда нагрянут полицейские с ордером на обыск и найдут оружие или еще что-нибудь.
— Боюсь, что у нас не хватит денег, чтобы заплатить ему, — сказала Густафсон.
Бен вынул из конверта только что полученный чек от «Охраны органов».
— У меня есть, — улыбнулся он.
* * *
Превозмогая боль, Бен добрался, до офиса и через двадцать четыре часа разыскал в Цинциннати детектива, который согласился сделать то, о чем его просили за предложенную сумму. Детектива звали Эрн Делан, и много времени расследование у него не отняло.
— Его нет, — сказал он, позвонив Бену через пару часов.
— Фургона?
— Его тоже, но я имел в виду гараж. Сгорел вчера до основания, головешки еще дымятся. Дом рядом тоже сгорел. Тушили три машины.
— Полиция поняла, что это поджог?
— И очень неумело совершенный, как они сказали. Очевидно, нашли канистру из-под бензина.
— Выглядит немного подозрительно, — сказал Бен, раздумывая над тем, не означает ли подобная новость, что люди из фургона и те, с кем они связаны, догадались, что их посетил не грабитель, или же просто приняли меры предосторожности. Во всяком случае, теперь Бен понял, что, найдя фото Лонни Даркина, ему нужно было на цыпочках выйти из гаража и побыстрее уехать.
Даже сидя в безопасном салоне своего «рейнджровера», Бену не хватило бы всех обезболивающих таблеток в придорожных аптеках, чтобы проехать тысячу шестьсот миль от Чикаго до Коды в штате Айдахо. Городок лежал чуть севернее Сода-Спрингс, что в пятидесяти семи милях к юго-востоку от Покателло, в самой юго-восточной оконечности штата, откуда меньше ста миль до Вайоминга и Юты. Так что Каллахэн просто сел в самолет до Покателло, а прилетев, взял напрокат «шевроле-блейзер».
Деньги, полученные от «Охраны органов», таяли, как весенний снег, но неоплаченных счетов пока не имелось. «Пока» означало — до следующего визита почтальона. Возможно, вернувшись в Чикаго, ему придется дать какое-нибудь объявление в местных газетах, но в данный момент он находился там, где должен был, и делал то, что, по правде говоря, хотел.
Во время путешествия Бен размышлял над тем, почему изобретателя эластичного пояса для грудной клетки не удостоили Нобелевской премии. С головной болью он научился справляться, ноздри уже начали пропускать немного воздуха, но треснувшее ребро — это не шутки. Доктор Бэнкс уверял, что пострадало только одно ребро и смещения нет, но вот уже шесть дней Бен отказывался в это верить. Даже с чудесным поясом большинство движений отзывалось в болевом центре звуком «долбистерео», а без этого куска пластика дыхание давалось с трудом.
Но физическая боль не могла сравниться с эмоциональной тяжестью предстоящей встречи с отцом и матерью погибшего парня. Не испытывая желания внезапно появляться на маленькой ферме, Бен позвонил родителям Лонни Даркина из аэропорта в Покателло. Мать Лонни, Карен, не стала требовать от него сказать по телефону всю правду, но Бену стало ясно, что она уже все поняла. Они договорились о времени, когда встретятся с Беном, и рассказала, как добраться до их фермы. После этого, остановившись ненадолго передохнуть в Сода-Спрингс, приняв пару таблеток, получив номер в «Хупер-Спрингс В&В»[29] и полюбовавшись без особой радости на знаменитый гейзер в Хупер-Спрингс-парке, Бен свернул на шоссе № 34 и двинулся на север в Конда.
Сонный, мирный и очень маленький городок напомнил Бену Кертисвилл во Флориде, где жил на своей заправке Скайлер Гейнс. Бен старался представить, как громадный «эдвенчер» с Винсентом за рулем и Конни, восседающей на пассажирском сиденье, как на троне, рыщет по городу, словно большая голодная белая акула по коралловому рифу, вынюхивая Пагсли-хилл-роуд и человека, чьи клетки, как им стало известно, почти идеально совместимы с клетками другого, живущего за две с половиной тысячи миль отсюда.
Выполняя инструкции Карен Даркин, Бен свернул на пыльный проселок, разделявший два огромных пшеничных поля, и начал смотреть по сторонам, надеясь увидеть
Пагсли-хилл. Через пару миль поля уступили место загону для скота и конюшне, возле которой бродили несколько лошадей. Позади загона стоял большой красно-коричневый амбар, а неподалеку от него, на холме, — аккуратный двухэтажный белый дом. На деревянной арке над дорожкой висела табличка, утверждающая, что все это и есть маленькая ферма.
Карен Даркин и ее муж Рэй стояли на крыльце, напряженно глядя на Бена. Обоим было уже далеко за пятьдесят. Их честные обветренные лица говорили о годах тяжелой работы в своей нелегкой и непредсказуемой профессии. Рука Рэя была мозолистой, пожатие — крепким, но в глазах читалась нескрываемая печаль.
— Лонни мертв? — спросил он, еще не успев войти в дом.
Бен кивнул.
— Мне очень жаль, — с трудом произнес он.
Карен провела мужчин в светлую уютную кухню с ситцевыми занавесками и старым круглым столом из дуба, явно ручной работы. Бен задержался в дверях и почесал за ухом подошедшую хозяйскую собаку.
— Это наш Джошуа, — объяснила Карен.
— Хороший пес, — ответил Бен, оглядывая черно-белого питбуля.
— Да, хороший. Это у нас второй, ему четыре года. Первый, Вуди, дожил до шестнадцати. Им обоим дал клички Лонни. Очень славный и очень преданный пес. Если бы Джошуа был в тот день с Лонни...
Она замолчала и поднесла к глазам платок.
В буфете в углу кухни на полке стояло несколько фотографий мальчика и одна — молодого мужчины. На всех, без сомнения, был изображен Лонни.
—Он всегда был очень хорошим мальчиком, — начала Карен, поставив на стол чашки с кофе и тарелку с печеньем. — Врачи говорили, что в утробе пуповина обмоталась вокруг его шеи и в мозг поступало недостаточно кислорода. Из-за этого у него и в школе не слишком хорошо получалось... Но Лонни очень любил животных, а все, кто работает на ферме, любили его.
Бен вспомнил объяснения мадам Сони, почему она сделала два комплекта рисунков. На одном Лонни был в точности, как выглядел на фотографии. Изображал ли второй комплект человека, которым Лонни Даркин мог бы стать? Эта мысль не давала покоя Бену, пока он пересказывал подробности гибели Лонни. Но Бен решил не показывать родителям снимки тела сына и рисунки мадам Сони, если только они об этом не попросят.
— Вот номера телефонов полиции в Форт-Пирсе и доктора Войцека, медэксперта. Они скажут, нужно вам опознавать Лонни лично или достаточно будет прислать им какую-нибудь вещь с отпечатками его пальцев и стоматологическую карту. Полиция штата здесь, в Айдахо, поможет вам, и похоронная контора, которую вы выберете, тоже должна посодействовать доставить тело домой.
