Стиг Ларссон - Девушка, которая играла с огнем
Мимми кивнула. Еще в старших классах школы она поняла, что родилась лесбиянкой, и после долгих робких поисков в семнадцать лет наконец была посвящена в таинства эротики, когда случайно пошла с одной приятельницей на праздник, проводившийся в Гётеборге РСФЛ.38 С тех пор она никогда не думала о том, чтобы как-то поменять свой стиль жизни. Только один раз, когда ей было двадцать три года, она попробовала заняться сексом с мужчиной. Она механически проделала все, что требовалось и чего от нее ожидал ее партнер, но не получила никакого удовольствия. Кроме того, она вдобавок относилась к тому меньшинству среди меньшинства, которое нисколько не стремилось к прочным отношениям, взаимной верности и уютному домашнему сюсюканью по вечерам.
– Я вернулась в Швецию несколько недель тому назад. Я хотела узнать, надо ли мне отправляться на поиски кого-нибудь другого или ты еще меня не забыла.
– Сегодня я собиралась грызть гранит науки.
Мимми расстегнула на Лисбет верхнюю пуговицу блузки.
– Тогда какого черта...
Она поцеловала Лисбет и расстегнула еще одну пуговицу.
– Это я непременно должна увидеть.
Мимми вновь поцеловала ее.
– Добро пожаловать домой!
***Харриет Вангер уснула около двух часов ночи. Микаэль Блумквист не спал и лежал рядом, прислушиваясь к ее дыханию. В конце концов он поднялся, вытащил из ее сумочки пачку «Данхилла» и взял сигарету. Не одеваясь, он сел на стул рядом с кроватью и смотрел на спящую.
Микаэль не намеревался становиться любовником Харриет. Напротив, после всего пережитого в Хедестаде он ощущал желание держаться от семейства Вангер подальше. Прошлой весной он несколько раз встречался с Харриет на заседаниях правления и старательно соблюдал дистанцию; оба знали секреты друг друга и могли бы держать друг друга на крючке, но, за исключением обязательств Харриет по отношению к «Миллениуму», их, казалось, ничего теперь не связывало.
На Троицу в прошлом году Микаэль впервые за много месяцев отправился на выходные на свою дачу в Сандхамне, где никто не будет к нему приставать и он спокойно сможет посидеть в одиночестве на причале с каким-нибудь детективчиком. Во вторую половину дня в пятницу, через пару часов после приезда, он отправился в ларек за сигаретами и неожиданно нос к носу столкнулся с Харриет. Ей тоже захотелось отдохнуть от Хедестада, и она заказала себе на уик-энд номер в гостинице Сандхамна, где она ни разу не бывала с самого детства. Из Швеции она сбежала в шестнадцать лет, а вернулась в пятьдесят три. Нашел ее Микаэль.
Они поздоровались, и после нескольких дежурных фраз Харриет смущенно умолкла. Микаэль знал ее историю, а она знала, что, согласившись не разглашать страшные тайны семейства Вангер, он вынужден был поступиться своими принципами. Отчасти он сделал это ради нее.
Спустя некоторое время Микаэль позвал ее посмотреть его дом. Он сварил кофе, и они несколько часов проговорили, сидя на мостках. Это был их первый серьезный разговор после ее возвращения в Швецию. Микаэль не выдержал и спросил:
– Как вы поступили с тем, что нашли в подвале Мартина Вангера?
– Ты действительно хочешь это знать?
Он кивнул.
– Я сама убрала все, что там было. Сожгла все, что можно было сжечь. Затем я позаботилась о том, чтобы дом снесли. Жить в нем я бы не могла и не могла его продать, я была бы не в силах смотреть, как там кто-то живет. Для меня с этим домом было связано только зло. Я собираюсь построить на этом месте что-нибудь другое, какой-нибудь летний домик.
– И никто не удивился тому, что ты сносишь дом? Ведь это была хорошая современная вилла.
Она усмехнулась:
– Дирк Фруде пустил слух, будто дом весь поражен грибком, так что привести его в порядок обойдется дороже, чем построить новый.
Дирк Фруде был семейный адвокат Вангеров.
– Как поживает Фруде?
– Ему скоро будет семьдесят. Я слежу за тем, чтобы он не скучал без дела.
Они пообедали вместе, и как-то незаметно для Микаэля получилось так, что Харриет стала делиться с ним самыми интимными подробностями своей жизни. Когда он прервал ее рассказ и спросил, почему она это делает, она, подумав немного, сказала, что в ее жизни он, кажется, единственный человек, от которого ей нет смысла что-либо скрывать. К тому же как не растаять перед мальчонкой, которого она нянчила сорок лет тому назад.
В ее жизни было трое мужчин, с которыми она занималась сексом. Первым был ее папенька, вторым – братец. Папашу она убила, а от брата сбежала. Ей как-то удалось все это пережить, встретить своего будущего мужа и начать жизнь заново.
– Он был нежный, любил меня, был надежным и честным. Я была с ним счастлива. Мы прожили с ним двадцать лет, потом он заболел.
– И ты больше так и не вышла замуж? Почему?
Она пожала плечами:
– Я осталась одна с тремя детьми и огромным фермерским хозяйством на руках. Мне просто некогда было пускаться на поиски романтических приключений. И отсутствие секса никогда меня не беспокоило.
Они помолчали.
– Уже поздно. Пора бы мне возвращаться в отель.
Микаэль кивнул.
– Ты хочешь меня соблазнить?
– Да, – ответил он.
Микаэль встал и за руку повел ее в дом и наверх по лестнице в спальню. Внезапно она его остановила.
– Я даже не знаю, как себя вести, – сказала она. – Я уже отвыкла от этого.
Выходные они провели вместе и с тех пор встречались раз в три месяца, после собраний правления «Миллениума». Прочных отношений у них не сложилось: Харриет Вангер была круглосуточно занята работой и часто уезжала из Швеции, поскольку каждый второй месяц проводила в Австралии. Но, судя по всему, своими нерегулярными и необязательными встречами с Микаэлем она дорожила.
***Через два часа Мимми уже варила кофе, а Лисбет, обнаженная и потная, лежала поверх простыни на кровати. Она курила сигарету, разглядывая Мимми через приоткрытую дверь, и завидовала ее телу. Мимми обладала внушительными мускулами, поскольку три раза в неделю по вечерам тренировалась в спортзале. Один вечер она посвящала занятиям то ли тайским боксом, то ли чем-то вроде карате, благодаря чему находилась в прекрасной физической форме.
Выглядела она просто как конфетка. Это была не красота фотомодели, а настоящая привлекательность. Она любила провоцировать и дразнить окружающих, а в праздничном наряде могла заинтересовать кого угодно. Лисбет не понимала, почему Мимми обращает внимание на такую мокрую курицу, как она.
Но она была рада этому вниманию. Секс с Мимми приносил ей чувство полной свободы, Лисбет забывала обо всем и только наслаждалась тем, что давала ей Мимми.
Мимми вернулась к кровати с двумя кружками и поставила их на скамейку, потом легла и потрогала сосок Лисбет.
– Они у тебя о'кей, – сказала Мимми, – очень недурны.
Лисбет ничего не ответила, разглядывая грудь Мимми, которая оказалась у нее перед глазами. У Мимми тоже были совсем маленькие груди, но они отлично подходили к пропорциям ее тела.
– Если честно, Лисбет, ты выглядишь чертовски хорошо.
– Все это глупости. Подумаешь, грудь! Такая или сякая – не все ли равно. Хотя я рада, что у меня она теперь, по крайней мере, есть.
– Ты слишком много думаешь о своем теле.
– Кто бы говорил! Сама вон тренируешься как сумасшедшая!
– Я тренируюсь как сумасшедшая, потому что мне нравится тренироваться. Я от этого получаю кайф, почти такой же, как от секса. Попробовала бы тоже!
– Я занимаюсь боксом, – сказала Лисбет.
– Какой там у тебя бокс! Ты иногда целый месяц не занимаешься, а когда приходишь, так только потому, что тебе нравится отделывать под орех этих сопливых мальчишек. Это совсем не то, что тренироваться ради хорошего самочувствия.
Лисбет пожала плечами. Мимми уселась на нее и теперь смотрела сверху:
– Лисбет! Ты вечно грызешь сама себя и слишком комплексуешь из-за своего тела, но пойми, в постели ты мне нравишься не из-за внешности, а за то, как ты себя ведешь. По-моему, ты ужасно сексапильна.
– А по-моему – ты. Потому я к тебе и вернулась.
– Из-за этого? А не из-за любви? – спросила Мимми нарочито обиженным тоном.
Лисбет помотала головой:
– У тебя-то сейчас кто-нибудь есть?
Мимми подумала и кивнула:
– Может быть. Что-то вроде. Возможно. Словом, тут все непросто.
– Я не лезу в твои дела.
– Я знаю. Но я не против рассказать. Это женщина из университета, немного постарше меня. Она замужем уже двадцать лет, и мы встречаемся тайком от ее мужа. Там пригородная вилла и все такое прочее. Она скрытая лесбиянка.
Лисбет кивнула.
– Ее муж часто бывает в разъездах, так что время от времени у нас бывают свидания. Это тянется с нынешней осени и понемногу начинает мне надоедать. Но она действительно прелесть. Кроме того, я, конечно, общаюсь с прежними знакомыми.
