Джон Гришем (Гришэм) - Преступление без наказания: Теодор Бун - маленький юрист
— Не все, но многие.
Все глубоко вздохнули, потом мистер Бун посмотрел на Тео и улыбнулся:
— Это ведь семья из приюта, так? Речь идет о Хулио, о том пареньке, которого ты пытаешься подтянуть по математике? А его мать, как ее зовут, Марселла?
— Карола.
— Карола, точно. Я беседовал с ней пару раз. У нее есть двое детей помладше и Хулио. Они из Сальвадора. Кузен Хулио и есть загадочный свидетель. Правильно, Тео?
Тео кивнул. «Да, папа, ты все разгадал». И как ни странно, пришло облегчение — он ведь не предал доверившихся ему людей, а кто-то должен был узнать правду.
Глава 16
Когда Тео шел за родителями рядом с Айком, то невольно подумал, что, наверное, первый раз ступает на порог Дома правосудия с неохотой. Он всегда ощущал радостное волнение, когда появлялся там, видел клерков и юристов, спешивших по важным делам, оглядывал большое, отделанное мрамором фойе со старой люстрой, свисавшей с потолка, и громадными портретами покойных судей вдоль стен. Он всегда любил Дом правосудия, но сейчас его нежные чувства куда-то улетучились. Тео страшился того, что могло произойти, хотя и не представлял, как все повернется.
Они поднялись по лестнице на второй этаж, к закрытой двери главного зала суда, которая находилась под охраной. Пристав по имени Снодграсс сообщил им, что идет суд и дверь не откроют до перерыва. Поэтому они прошли по коридору до кабинета достопочтенного Генри Л. Гэнтри, где его секретарь, миссис Ирма Харди, быстро что-то печатала.
— Доброе утро, Ирма, — поздоровалась миссис Бун, когда они вошли.
— Что ж, доброе утро, Марселла и Вудс, привет, Тео. — Миссис Харди встала и сняла очки, явно не понимая, почему вся семья Бун вдруг собралась у ее стола. Она с подозрением покосилась на Айка, как будто им приходилось встречаться давным-давно и отнюдь не при самых приятных обстоятельствах. На Айке были джинсы, белые кроссовки и футболка, но, к счастью, он надел еще и старый коричневый блейзер, придавший ему хоть какую-то солидность.
— Айк Бун, — представился он, протягивая руку. — Брат Вудса, дядя Тео. Когда-то работал тут юристом.
Миссис Харди натянула фальшивую улыбку, как будто вспомнила имя, и пожала ему руку.
Миссис Бун обратилась к ней:
— Послушайте, Ирма, нам нужно срочно обсудить с судьей Гэнтри важный вопрос. Я знаю, он сейчас председательствует на суде по делу Даффи, а мы здесь именно в связи с этим делом. Боюсь, что это невероятно важно, чтобы мы получили возможность поговорить с ним.
Мистер Бун вставил:
— Когда он объявит перерыв на ленч?
— В полдень, как всегда, но он планировал встретиться со всеми юристами за ленчем, — сказала миссис Харди, по очереди глядя на каждого из четырех посетителей, уставившихся на нее. — Он очень занят, вы ведь знаете.
Тео посмотрел на большие часы на стене за ее спиной — десять минут двенадцатого.
— Нам обязательно надо увидеть судью, и как можно скорее, — сказала миссис Бун немного настойчивее, чем следовало, по мнению Тео. Все же она была юристом по разводам и отнюдь не славилась робостью.
Но здесь была территория миссис Харди, и та не собиралась легко сдаваться.
— Что ж, возможно, было бы проще, если бы вы сообщили, в чем дело.
— Это конфиденциальная информация. — Мистер Бун нахмурился.
— Мы просто не можем этого сделать, Ирма. Простите, — добавила миссис Бун.
В кабинете стояло несколько стульев под очередным рядом портретов покойных судей. Миссис Харди сделала жест, приглашая всех сесть:
— Подождите здесь. Я доложу о вас судье, как только он прервется на ленч.
— Спасибо, Ирма, — поблагодарила миссис Бун.
— Спасибо, — сказал мистер Бун.
Все глубоко вздохнули и заулыбались.
— Тео, почему ты не в школе? — поинтересовалась миссис Харди.
— Это очень долгая история, — ответил он. — Когда-нибудь я вам ее расскажу.
Четверо Бунов уселись, но через пятнадцать секунд Айк уже удалился, пробормотав, что ему нужно покурить. Миссис Бун звонила по мобильному телефону, чтобы поручить какие-то неотложные дела Эльзе в офисе, а мистер Бун погрузился в документы из папки, которую принес с собой.
Тео вспомнил о Вуди и аресте его брата. Открыв рюкзак, достал ноутбук и начал просматривать списки дел к слушанию в уголовном суде и журналы регистрации арестов. Такую информацию не выкладывали для свободного доступа в Интернете, но Тео, как всегда, использовал код юридической фирмы Бунов, чтобы найти все необходимое.
Брат Вуди, Тони, находился в Страттенбергском исправительном центре для несовершеннолетних. По сути, это была тюрьма, где содержали заключенных в возрасте до восемнадцати лет. Тони обвинялся в хранении марихуаны и намерении ее продавать — преступлении, за которое грозил максимальный срок лишения свободы на десять лет. Поскольку Тони было семнадцать, то есть он не достиг совершеннолетия, он, вероятно, мог пойти на сделку, признав себя виновным, и отсидеть два года в другом учреждении для юных преступников. Если же Тони будет настаивать на собственной невиновности, то ему придется предстать перед присяжными, причем в этом случае он рискует получить гораздо более суровый приговор. Несовершеннолетние, обвиняемые в нарушениях законодательства о наркотиках, решались на суд менее чем в двух процентах случаев.
Если родители, как родные, так и неродные, откажутся помогать, как говорил Вуди, то его брату назначат государственного защитника. В Страттенберге государственные защитники были очень хороши, к тому же едва ли не каждый день занимались похожими делами, связанными с наркотиками.
Тео кратко изложил все это в е-мейле и отправил его Вуди. Он отправил еще одно письмо мистеру Маунту и объяснил, что сегодня не придет в школу. Он также послал короткую записку Эйприл.
Стрелки часов на стене, казалось, застыли. Миссис Харди продолжала печатать. Покойные судьи с портретов словно испепеляли Тео взглядами, без тени улыбки, все с мрачными лицами, исполненными подозрения. Они как будто хотели спросить: «Сынок, что ты здесь делаешь?» Отец Тео удалился в коридор с телефоном, желая решить какое-то неотложное дело по недвижимости, а мать работала на ноутбуке, стуча по клавишам так самозабвенно, как будто от этого зависела чья-то жизнь. Айк до сих пор торчал у окна, пуская дым так, чтобы он не попадал в помещение.
Тео отправился побродить по Дому правосудия. Поднявшись по лестнице, остановился у кабинета семейного суда, где надеялся увидеть Дженни, но ее там не оказалось. Затем прогулялся к суду по правам животных, но зал был пуст. Потом Тео вскарабкался наверх через старый темный лестничный пролет, которым никто не пользовался и о котором почти никто не знал, тихо прошел по тускло освещенному проходу на третий этаж и добрался до заброшенного помещения, где раньше располагалась окружная юридическая библиотека. Теперь здесь была кладовая, забитая коробками с древними регистрационными книгами и устаревшими компьютерами. Все тут покрывал толстый слой пыли, и Тео оставил следы на полу, когда прокладывал дорогу через весь этот мусор. Он открыл дверь маленького чулана и быстро закрыл ее за собой. Внутри было так темно, что Тео даже не видел собственных рук. В полу имелась трешина, узкая брешь, и через нее Тео открывался вид сверху на зал суда. Он оказался как раз над головами присяжных.
Это место Тео обнаружил год назад, когда жертва насилия давала показания в таком отвратительном деле, что судья Гэнтри велел очистить зал суда. От показаний жертвы Тео стало дурно, и он тысячу раз пожалел, что тайно следил за ходом суда. Из зала трещину в обшивке было невозможно заметить, поскольку она находилась над толстыми бархатными шторами у места присяжных.
Сейчас свидетельствовал один из давних партнеров по гольфу мистера Даффи, и хотя Тео не очень хорошо его слышал, он уловил суть показаний. Свидетель объяснял, что мистер Даффи очень серьезный гольфист, любит побеждать и совершенствует свою игру, а потому многие годы предпочитает тренироваться в одиночестве. В этом не было ничего необычного. Многие гольфисты, особенно те, кто занимается спортом серьезно, оттачивают мастерство в одиночестве.
В зале суда яблоку было негде упасть. Тео не видел балкон, но предполагал, что и там полно народу. Он едва различил макушку мистера Даффи, сидевшего между юристами за столом защиты. Подсудимый, похоже, держался уверенно, как будто почти не сомневался в том, что процесс оборачивается в его пользу и присяжные признают его невиновным.
Тео понаблюдал пару минут, потом юристы устроили перепалку, и он выскользнул из чулана. Он был уже на полпути к лестничному пролету, когда заметил какое-то движение на площадке снизу. Кто-то прятался там в тени, под его ногами. Тео застыл на месте и ощутил слабый запах табачного дыма. Вопиющее нарушение! Ведь курение было строго запрещено в здании. Человек выдул огромное облако дыма и ступил на площадку. Это был большеголовый и черноглазый Омар Чипи. Он устремил взгляд на Тео и, ничего не сказав, повернулся и ушел.
