KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Триллер » Дмитрий Вересов - Избранник ворона

Дмитрий Вересов - Избранник ворона

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Дмитрий Вересов, "Избранник ворона" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Тем не менее к вечеру он снова выбрался в поле, молча взял у Линды продырявленное ведро (перед уборочной ведра в колхозе специально дырявили, чтобы население не воровало их для хозяйственных надобностей, однако все равно воровали, поэтому каждому студенту-батраку предписывалось в обед и после работы личное свое ведро уносить в лагерь). Так и шел с этим ведром, будто школьник с портфелем приглянувшейся одноклассницы, насуплено молчал, сопел. Линда шагала рядом, такая бодрая, чистенькая — не чета прочим, усталым, тяжким, изгвазданным.

— Давай быстренько на озеро, пока светло? — предложила Линда.

— Я попрошу у Абзалилова, чтобы в поле меня перевел, — мрачно сказал Нил. — Хочу с тобой в паре.

— He вздумай. Я не желаю по твоей милости в борозде корячиться.

— Погоди, как это — по моей милости?

— А так. Как мы с тобой в пару встанем, так нам и намеряют грядку на общих основаниях, норму начнут требовать, как со всех. А так, стоит мне мигнуть — мальчики сами помогать рвутся. Как трактор погрузят, сразу в борозду, за меня работу делать. А я сижу себе, покуриваю…

Нил отвернулся. В этот момент он ненавидел ее.

Однако свернул вслед за ней к озеру. Плелся сзади, тупо и мрачно, не понимая толком, зачем он это делает.

На берегу Линда быстренько скинула с себя тренировочный костюм и, не дожидаясь Нила, сиганула в воду, подняв сноп брызг. Он же остановился возле того места, где красной кучкой лежала сброшенная одежонка, бросил ведро, расстегнул штормовку, но тут же застегнул. Вечера уже становились по-осеннему холодными, к тому же внезапно дунул резкий, обжигающий ветер.

— Эй, ты что, иди сюда! — бодро окликнула Линда.

— Холодно, — отозвался он неприязненно и хмуро.

— Зато вода теплая!

Он подошел к кромке воды, нагнулся, потрогал пальцами. Действительно, вода в озере, нагретая за погожий день, казалась из-за холодного воздуха еще теплее — прямо парное молоко, а не вода.

Он отвернулся, пошел обратно и уселся рядом с ведром. Не пойдет он купаться. А раз вода теплая — тем более не пойдет. Пусть она увидит, как ему плохо.

Но она ничего видеть не желала. Плескалась, как русалка, повизгивая от восторга. Не девчонка, а наяда, озерная нимфа. И такая же бесчувственная…

Нил с остервенением закурил, но отбросил сигарету — первая же затяжка почему-то вызвала резкое отвращение. «Сигарета, сигарета, даже ты мне изменяешь», — грустно переиначил он слова известной песенки.

Прибежала Линда, мокрая, дрожащая, синяя от холода, сгребла свою куртку, принялась лихорадочно вытираться.

— Вот д-д-дура, п-п-полотенце не взяла, — бормотала она. Зубы ее клацали громко и часто. — Н-нил, будь д-другом, разотри м-меня…

Нил стремительно поднялся, притянул ее к себе и принялся с ожесточением растирать, словно желал стереть, содрать эту нежную кожу, от его прикосновений из синей превращающуюся в розовую. Сначала он тер ее мокрой курткой, потом куртка свилась в жгутик и упала к его ногам, и он тер уже ладонями ее хрупкие плечи, спину, бока. От его неловкого движения выстрелила куда-то в траву пуговица от лифчика, и взгляду его предстали остренькие, с темными затвердевшими сосками груди. Тихо и утробно рыча, он принялся мять эти груди, потом повалил ее на траву, и упал сам, и руки его скользнули ей на бедра и поехали вниз по стройной ноге, утаскивая с собой трусики…

— Если хочешь меня — возьми, — четко проговорила она. — Только тогда ты должен будешь на мне жениться.

Он мгновенно замер, скатился с нее и сел, мотая головой, как слегка контуженный медведь.

Линда, должно быть, по-своему истолковала его замешательство. Она села рядом с ним, ласково взяла ладонью за подбородок, повернула его лицо к себе.

— Нилушка, ты хороший, милый, славный, я люблю тебя — но по-другому я не могу… Моя бедная мама… сестра… обе были обмануты… брошены… Я росла, не зная отца…

Она уткнулась лицом в его грудь и зашлась в рыданиях. Он гладил ее по мокрой голове, по плечу, такую трогательную, хрупкую, беззащитную, утешал, как мог.

Вечером они опять пели песни под навесом, а когда основная часть публики отправилась спать, расшалившаяся Линда написала губной помадой на серой кухонной стене, красиво и крупно:

«ALL YOU NEED IS love, ALL YOU GET IS SEX!!!»<Жаждешь только любви, а получаешь только секс (англ.)>

Нил хохотал.

А утром его пробрал белый понос, и накатила такая слабость, что он еле-еле сполз с тюфяка. Слабость вскоре прошла, оставив сухость и жжение во рту, но Нил понял, что нешуточно заболевает. Загреметь в местную, определенно препаршивую больницу ему не улыбалось, и он попросту удрал, оставив записку, что заболел и уехал в город. Административных последствий он не опасался, зная, что справку из поликлиники получит наверняка.

III

(Ленинград, 1973)

Вечером, уже дома, температура поднялась до сорока, и бабушка вызвала «неотложку». Диагноз был поставлен сразу и без колебаний, и Нил оказался на улице Лебедева, в гепатитном отделении Военно-медицинской академии.

Ему крупно повезло — подлый вирус тронул его в легчайшей из возможных степеней. Желтизны кожи не было вовсе, желтизна в уголках глаз прошла на третий день. Собственно медицинское вмешательство сводилось к тому, что у него ежедневно брали кровь из вены и три раза в день давали по куску сорбита — белого, сладкого и довольно противного вещества, заменяющего сахар. Плюс диета без острого, жареного, жирного и бульонов. Как поведал Нилу лечащий врач, до более радикального лечения гепатита медицина не дошла и вряд ли когда-нибудь дойдет.

— Так что ж вы меня держите? — спросил тогда Нил. — Я прекрасно себя чувствую. Отпустили бы. Мне учиться надо.

— Да вы что, молодой человек?! — возмутился врач. — А карантинный период? А повышенная трансаминаза?

Скука была невероятная. Телевизора нет, радио поломано. Связь с внешним миром затруднена предельно — единственный на весь корпус телефон-автомат не работал, свидания, по причине инфекционного характера заболевания, строго запрещены, разрешалось только получать передачи и обмениваться записками. Передачи с фруктами и соками, но без писем, приносила бабушка, и записки он писал только ей. Просил книжек и сигарет. С сигаретами некурящая бабушка вечно путала, вместо болгарского «Кома» приносила мерзейший кубинский «Ким», вместо болгарской же «Тракии» — кубинскую «Трою» или отечественную «Тройку», от которой першило в горле и тяжелело в груди. Соседи были вялы, пожилы и малоинтересны, за исключением, пожалуй, профессора-кибернетика, обучавшего Нила игре в преферанс, и усатого рокера первого призыва, игравшего в легендарных «Аргонавтах». Рокер, правда, был тяжел — лежал под капельницей в отдельной палате, совершенно бронзовый. Потом, вроде бы, пошел на поправку, вылезал, опираясь на палочку в коридор, где, собственно, они с Нилом и общались. А через три дня помер, чем устроил на отделении небывалый переполох. Из разговоров врачей Нил понял, что чрезвычайность происшествия заключалась не в летальном исходе, а в том, что наступил он в результате приема смертельной дозы алкоголя, неизвестно как и через кого попавшего на режимное отделение. Меры безопасности были удвоены — каждый предмет в поступивших передачах внимательнейшим образом просматривался, все емкости вскрывались, пронюхивались и пробулькивались. Попутно зачем-то конфисковали карты. Стало совсем тоскливо. Ладно, больные, им не до скуки, у них есть занятие — болеть. А здоровые? Нил и еще парочка таких же страдальцев в охотку подряжались мыть полы и туалеты, таскать туда-сюда бачки с едой, белье, посуду и прочее.

Как-то вечером — шла уже третья неделя его заточения — к нему тихо подошел дежурный врач, тронул за плечо и шепотом сказал:

— Баренцев, спуститесь в приемный покой, пожалуйста.

— Опять труп выносить?! — начал возмущаться Нил.

На них обернулись. Врач сделал страшное лицо и нарочито громко сказал:

— Надо кое-что уточнить в вашей истории болезни.

Такая конспирация предполагала нечто нелегальное, а, стало быть, более интересное, чем вынос сверхкомплектного жмурика. Нил спустился следом за врачом на первый этаж, но тот свернул не направо, в приемный, а налево, в ординаторскую. Широко раскрыл дверь, жестом подозвал Нила и провозгласил:

— Общайтесь!

Нил вошел в просторную комнату, жмурясь от непривычно яркого света, и в первые мгновения комната показалась ему пустой. Затем он увидел, что за самым большим столом с табличкой «Майор медицинской службы Никулин B.C.» сидит кто-то небольшой и худенький.

— Линда! — воскликнул он, не веря собственным глазам. — Как ты попала сюда?

— Через ворота, потом через дверь. — Она улыбнулась. — Потом еще через дверь. Ну как ты, болящий? Скучал без меня?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*