Том Клэнси - Все страхи мира
— Я не буду ни о чем говорить.
— Будете, можете не сомневаться.
Куати знал, что должен сопротивляться как можно дольше, пока это в его силах. Цена стоила того.
43. Месть Моедреда
У Дубинина не было выбора. Как только он убедился в том, что американская торпеда больше не угрожает ему, он поднял свою спутниковую антенну и доложил о случившемся. Американский «Орион» сбросил вокруг него активные гидроакустические буи, но не атаковал, подтвердив тем самым его предположение, что он совершил преступление, мало отличающееся от убийства. Едва получив сообщение, что его рапорт принят, Дубинин повернул лодку и направился к месту взрыва. Моряк должен спасать гибнущих — таковы морские традиции.
ПРЕЗИДЕНТУ ФАУЛЕРУ:
С СОЖАЛЕНИЕМ ВЫНУЖДЕН СООБЩИТЬ, ЧТО СОВЕТСКАЯ ПОДВОДНАЯ ЛОДКА, КОТОРАЯ ПОДВЕРГЛАСЬ АТАКЕ, НАНЕСЛА ОТВЕТНЫЙ УДАР ПО АМЕРИКАНСКОЙ ПОДВОДНОЙ ЛОДКЕ И, ПО-ВИДИМОМУ, ВЫВЕЛА ЕЕ ИЗ СТРОЯ. СУДЯ ПО ВСЕМУ, ЭТО ПРОИЗОШЛО НЕЗАДОЛГО ДО ТОГО, КАК Я ПЕРЕДАЛ ПРИКАЗ О ПРЕКРАЩЕНИИ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ И ОТХОДЕ. У МЕНЯ НЕТ ОПРАВДАНИЯ ЭТОЙ ОШИБКЕ. БУДЕТ ПРОВЕДЕНО РАССЛЕДОВАНИЕ, И, ЕСЛИ ВИНА КАПИТАНА НАШЕЙ ПОДЛОДКИ БУДЕТ УСТАНОВЛЕНА, ОН ПОНЕСЕТ СУРОВОЕ НАКАЗАНИЕ.
— Что вы предлагаете?
— Господин президент, мне кажется, нам нужно сообщить о получении послания советского президента, поблагодарить его, и пусть события развиваются своим ходом, — ответил Джек.
— Согласен. Спасибо. — Линия связи отключилась снова.
— Но это была моя лодка! — вздохнул Росселли.
— Очень жаль, — кивнул Райан. — Я тоже провел немало времени на подлодках, между прочим, с Бартом Манкузо. Вы знакомы?
— Сейчас он командует соединением в Бангоре.
Райан повернулся.
— Вот как? Я и не знал. Извините меня, капитан, но что еще мы могли сделать?
— Я знаю, — тихо произнес Росселли. — Может быть, им повезет и команду удастся спасти.
* * *У Джексона подходило к концу топливо, и он собирался повернуть назад. «Теодор Рузвельт» подготовил к взлету группу «Альфа». Истребители застыли на палубе, готовые взвиться и нанести удар, как только поступят новые приказы. Боевая группа увеличила скорость, чтобы подальше оторваться от русской эскадры. У Джексона не создалось впечатления, что они убегают от русских. «Хокай», самолет раннего обнаружения, передал, что русская эскадра повернула на запад, удаляясь от американской, — возможно, навстречу ветру, чтобы запустить свои самолеты. И хотя над ней постоянно барражировали четыре истребителя, прикрывая эскадру с воздуха, корабли продолжали двигаться на запад. Их радиолокационные системы оповещения продолжали функционировать, однако радары систем запуска были выключены. Это, понимал Джексон, было многообещающим признаком.
Вот и заканчивается моя вторая война, сказал себе Робби, если это была война.
…Он развернул свой «Томкэт», у крыла неотступно следовал Санчес. В течение нескольких ближайших часов над боевой группой будут летать еще четыре Ф-14, так, на всякий случай.
Джексон успел зацепить тормозной трос в тот момент, когда на баке авианосца совершил посадку спасательный вертолет. К тому времени, когда он спустился на палубу из кокпита, трех спасенных уже поместили в корабельный госпиталь. Джексон пошел туда, чтобы увидеть, кто они и что произошло. Через несколько минут он знал, что победных флажков на борту его истребителя не прибавится. По крайней мере не за такие победы.
* * *Берлин пришел в себя гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Колонна Одиннадцатого бронетанкового полка, направлявшаяся для поддержки, успела пройти лишь тридцать километров, когда был получен приказ прекратить движение, и машины съехали с автобана в ожидании дальнейших указаний. В самом Берлине американская бригада первой получила приказ и отступила на базу, в ее западную часть. Русские послали вперед пешие патрули, чтобы выяснить, что происходит, но, поскольку приказов возобновить атаки не последовало, они остались на своей стороне, полные напряжения. Скоро в этом районе, к немалому изумлению военных, появилось множество полицейских автомобилей. Через двадцать минут после начала отступления американских войск была восстановлена связь с Москвой, и русские отошли еще дальше назад, на свои оборонительные позиции. Обнаружили несколько трупов, в том числе тело командира полка и его начальника штаба, а также экипажи трех русских танков — все были убиты пистолетными выстрелами. Но самое важное открытие сделал полицейский, первым наткнувшийся на грузовик и штабной автомобиль, изрешеченные 25-миллиметровыми снарядами «Брэдли». Все «русские» были мертвы, но ни у одного из них не было на теле опознавательного жетона. Полицейский немедленно затребовал помощь, которая тут же подоспела. Двое убитых показались полицейскому знакомыми, только он никак не мог припомнить, где видел эти лица.
* * *— Привет, Джек.
— Здорово, Арни, садись.
— Что произошло, Джек?
Райан покачал головой. После страшного нервного перенапряжения он все еще не пришел в себя.
Сознание того, что погибло шестьдесят тысяч человек, не могло заслонить чувства огромного облегчения — ведь ему удалось предотвратить бесконечно более ужасную катастрофу. Он испытывал даже головокружение, словно выпил лишнего.
— Сам не все понимаю, Арни. Но самое главное тебе известно.
— Я даже не узнал голос президента. Он едва жив.
Джек фыркнул.
— Ты послушал бы его пару часов назад. Он совсем потерял самообладание.
— Неужели все было так плохо?
— Хуже не придумаешь, — кивнул Райан. Наступила пауза. — Возможно, такое могло случиться со всяким, только не всякий способен такое выдержать, но… но это его работа, его долг, дружище.
— Ты знаешь, однажды он признался мне, что очень благодарен Рейгану и всем остальным за происшедшие перемены, за то, что такое больше не может случиться.
— Послушай, Арни, пока существуют эти проклятые штуки, случиться может всякое.
— Ты за разоружение? — спросил ван Дамм. Райан поднял голову. Головокружение прошло.
— Я уже давно перестал быть наивным. Но сейчас я хочу сказать, что, если только разоружение возможно, о нем нельзя не думать. Сам он до сих пор не думал. Он даже не интересовался военными играми, которые мы проводили. Он был абсолютно убежден, что подобное никогда не случится. Но это случилось, правда?
— Как вела себя Лиз?
— Не спрашивай. Боссу нужен был хороший совет, и от нее он его не получил.
— А ты?
— Он отказался слушать меня, но здесь есть и моя доля вины.
— Успокойся, Джек, все позади.
— Да, — снова кивнул Райан.
— Райан, вас вызывают по телефону.
Он поднял трубку.
— Райан слушает. Да, хорошо. Помедленнее, пожалуйста. — Он слушал несколько минут, делая пометки. — Спасибо, Джон.
— Что это?
— Признание. Есть вертолет, готовый к взлету?
— Стоит на площадке. С другой стороны, — сказал один из агентов Секретной службы.
Вертолет был VH-60. Райан поднялся на борт вместе с ван Даммом и тремя агентами, сел в кресло и пристегнулся. Вертолет тут же взлетел… Облака рассеялись. Ветер все еще был сильным, но на западе появились звезды.
— Где вице-президент? — спросил ван Дамм.
— На ЛКП, — ответил агент. — Он останется там еще шесть часов, пока мы не убедимся, что все успокоилось.
Джек не слышал этого разговора. Он надвинул на уши защитные наушники и, откинувшись назад, смотрел в пространство. Он заметил, что в кабине вертолета имеется даже бар, и подумал, как приятно совершать такие путешествия.
* * *— Они хотели развязать ядерную войну?
— Это их слова. — Кларк мыл руки. — Все прошло без осложнений. Правда, пришлось сломать четыре пальца Куати. Тут надо уметь шевелить сломанные кости. Госн — теперь нам известно его имя — упорствовал дольше, но потом и он раскололся. Их рассказы почти совпали.
— Я тоже слышал это, но…
— Ничего не скажешь — честолюбивые мерзавцы. — Кларк ссыпал кубики льда в пластиковый мешочек и пошел назад, чтобы положить его на поврежденные пальцы Куати. Он получил нужные сведения, а садистом не был никогда. Самым разумным, подумал он, было бы просто выбросить прямо сейчас обоих из самолета, но у него не было на то приказа. Оба террориста были прикованы наручниками к креслам. Кларк уселся в самом хвосте, чтобы следить за ними. Рядом лежали их чемоданы. Теперь, когда у него было время, он решил обыскать их.
* * *— Здравствуйте, Райан, — произнес президент, не вставая с кресла. — Привет, Арни.
— Тяжелый день, Боб, — заметил ван Дамм.
— Очень тяжелый.
Президент постарел. Это звучало банально, но было правдой. Лицо его стало болезненно бледным, вокруг глаз пролегли темные круги. Обычно опрятный и холеный, сейчас он выглядел неряшливым. Даже волосы были в беспорядке.
