Дмитрий Сафонов - Башня
Он увидел, что «десятка» замедляет ход, и понял, что его заметили, но для верности Кстин помахал рукой.
Машина остановилась перед мотоциклом, и Кстин, подхватив цветы, поспешил к водительской дверце.
– Здравствуйте! – сказал он, по обыкновению широко улыбаясь. – Сегодня прекрасный день, не правда ли? – «Главным образом, потому, что я вас снова встретил», – добавил он уже про себя.
На этот раз Марина не выглядела ни озабоченной, ни раздосадованной. Скорее немного усталой, но не печальной.
– Здравствуйте… – она поколебалась немного, а потом вышла из машины.
Кстин опередил ее движение и успел открыть дверцу прежде, чем она сама сделала это.
Марина вышла и потянулась. Она подставила солнцу лицо и прищурилась – так, словно впервые увидела его. «А ведь сегодня действительно неплохой денек», – казалось, говорила она. Затем она повернулась к Кстину.
– Как поживаете?
– Неплохо. Я, наверное, скоро уеду… Захотел еще раз вас повидать. – Он отошел к мотоциклу и вернулся с цветами. – Вы очень красивая, – сказал он, как заклинание, и протянул ей гвоздики.
– Да?
Марина слегка склонила голову набок и смотрела на него с легкой улыбкой. Кстин не мог оторвать от нее взгляд: он хотел впитать ее образ целиком, навсегда запечатлеть его в своей памяти; даже легкие лучи морщинок у наружных углов ее глаз казались ему восхитительными.
«Я бы многое отдал, чтобы перецеловать их все, одну за другой, медленно и нежно…»
Наверное, это отразилось на его лице, потому что Марина вздрогнула и отвернулась.
– Очень, – повторил Кстин. – Еще лучше, чем в среду.
– Спасибо…
Повисла неловкая пауза, в течение которой они пытались быстро найти какую-нибудь тему, бросить ее, как спасательный круг, чтобы не дать разговору уйти на дно.
– С машиной все в порядке?
– А куда вы уезжаете?
Они сказали это одновременно и, смутившись, поторопились поскорее ответить. Получилось так же – одновременно.
– Да, все нормально…
– Домой, в Серпухов…
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Давайте говорить по очереди, – предложила Марина.
Кстин кивнул:
– Начнем?
– Да.
– С вашей машиной все в порядке?
– Да, спасибо. Ездит, и слава Богу. Мне было бы очень тяжело без машины.
– Ну конечно. Я только удивляюсь, как вы здесь ездите?
Марина пожала плечами.
– Привыкла. Ко всему рано или поздно привыкаешь… – Она отвела глаза в сторону, задумавшись о чем-то.
– Ну? – спросил Кстин.
– Что?
– Теперь ваша очередь. Спросите меня, куда я уезжаю.
– Ах да, – облачко легкой грусти, набежавшее на ее лицо, исчезло. – Куда вы уезжаете?
– Домой, в Серпухов. Я же оттуда.
– А-а-а… – Марина окинула его взглядом. – Понятно.
– Это сильно заметно, да?
– Нет, ну… В общем-то, заметно.
Цветы по-прежнему были в руках у Кстина. Он вдруг встал на одно колено и протянул ей букет.
– Это вам.
Она прыснула, и ее плечи дернулись вверх. Марина оглянулась – не наблюдает ли кто за ними? – потом взяла гвоздики и смеясь сказала:
– Ну зачем вы так? Вставайте, вставайте.
Кстин встал и деловито отряхнул джинсы.
– Сразу видно, что вы ни разу не были в Серпухове.
– Почему?
– Потому что у нас дарят цветы только так.
– Что вы говорите? – она нахмурила лоб и покачала головой. – Неужели?
Кстин был очень серьезен. По крайней мере, он выглядел очень серьезным.
– Конечно. Только так. А что, в Москве по-другому? Расскажите, я сделаю, как вам привычнее.
Марина лукаво улыбнулась.
– Нет, пожалуй, не стоит. Мне нравится, как это делают в Серпухове.
– Вот видите, – назидательно сказал Кстин. – Еще немного, и вы захотите приехать ко мне в гости.
– Вы приглашаете?
– Уже пригласил.
– Спасибо. Я подумаю над вашим приглашением… Константин.
Она впервые назвала его по имени – осторожно, словно боясь чего-то. Оказалось, это совсем не страшно.
– Кстин. Можете просто Кстин. Мне так привычнее. Все в бригаде зовут меня именно так.
– В бригаде?
– Ну да, в бригаде Серпуховского МЧС. Я же спасатель.
– Как интересно… – удивилась Марина.
– Вы можете положить цветы в машину, тогда вам будет проще, – похоже, у него начал развязываться язык. Кажется, он чувствовал себя комфортнее и уже почти не смущался. – Ведь в этом месте полагается всплеснуть руками.
Марина рассмеялась.
– Да? Всплеснуть руками? – Она открыла дверцу, перегнулась через водительское сиденье и положила гвоздики на пассажирское. Она могла бы их небрежно кинуть, но Марина аккуратно положила.
Кстин не удержался и бросил быстрый взгляд на ее легкие летние брюки… И на то, что они обтягивали.
Марина выпрямилась и поправила блузку; затем заправила выбившуюся прядь золотистых волос за ухо.
– Ну, реплику!
– Какую?
– Ну-у-у… – Марина развела руками.
– Ах да! – спохватился Кстин.
Он выпятил грудь и веско повторил:
– Я же спасатель.
Марина удовлетворенно кивнула и картинно всплеснула руками:
– Что вы говорите? Как интересно. Это должно неотразимо действовать на женщин, не правда ли?
– Поэтому я и пошел туда работать.
– Немного корыстно. Но, по крайней мере, искренне…
– Я никогда не вру.
– Может быть, может быть… – То самое легкое облачко появилось снова, и, казалось, оно говорило: «Я никогда еще не встречала мужчину, который бы не врал».
– Ну, не буду убеждать вас, что в Серпухове никто никогда не врет… Вы же все равно не поверите…
– Да, – согласилась Марина. – При всем уважении к вашему замечательному городу…
– Извините… Марина… – он сказал это так, словно наступил на тонкий лед, не будучи уверенным в том, что этот лед его выдержит. Кстину показалось, что Марина вздрогнула, но… Наверное, это только показалось. – Вы сейчас очень заняты?
– А… – она растерялась. Она знала, что за этим последует какое-то предложение, и сомневалась, что сможет его принять… Но и отказывать тоже не хотелось, она сама не знала почему.
Марина пожала плечами.
– Ну, не так, чтобы уж… – Она лихорадочно соображала, что же он сейчас скажет и как она должна на это отреагировать…
– Давайте поедим мороженого.
Это была домашняя заготовка – пустяковая и невинная с виду, но Кстина она часто выручала. Когда денег было совсем немного, а пригласить куда-нибудь понравившуюся девушку очень хотелось, он предлагал посидеть в кафе «Мороженое», справедливо полагая, что уж на мороженое-то всегда хватит, потому что его много не съешь. Это срабатывало во всех случаях. Но не зимой. К счастью, на дворе был июль, и довольно жаркий.
– Мороженого? – Марина выглядела обескураженной – так, словно он предложил ей Бог весть что.
– Ну да. А вы что, не любите мороженое? Знаете, Александру Македонскому специальные гонцы через полмира доставляли снег с горных вершин Гималаев. Они набирали целую тонну, распихивали его по всяким сумкам, рюкзакам, чемоданам и даже набивали в карманы, а когда привозили, оставалась всего одна маленькая горсточка. Так вот он поливал эту горсточку клюквенным сиропом и ел маленькой ложкой, причмокивая от удовольствия. А потом говорил: «Еще!» И гонцы, не успев расседлать коней, снова отправлялись в Индию. Ну так что?
Марина пожала плечами.
– Нет, я люблю мороженое. Может, не так сильно, как Александр Македонский… Но… Да, от мороженого я бы не отказалась.
– Отлично! Может, вы знаете какое-нибудь местечко, где нам дадут прекрасного серпуховского мороженого?
Марина улыбнулась.
– Местечко знаю, но боюсь, нам придется довольствоваться московским.
Физиономия Кстина говорила, что московское – это, конечно, не снег с вершин Гималаев и уж тем более не серпуховское, но… Ради нее он готов и на такую жертву.
– Хотите – поставьте машину и поедем на мотоцикле?
Марина укоризненно покачала головой.
– Сейчас вы, наверное, станете меня убеждать, что в Серпухове никто не ездит на машинах?
– Нет, почему же… Попадаются всякие странные личности.
– Да, с вами не соскучишься. – Марина представила себя верхом на мотоцикле, позади этого веселого парня… обнимающую его за плечи… – Нет, на мотоцикле мы не поедем.
– Я был готов к этому, – сурово сказал Кстин и надул губы. – Хорошо, я поеду за вами следом.
– Знаете… – Марина колебалась. – Мне так не хочется никуда ехать… Я как таксист, целыми днями за рулем.
Она оглянулась на большой универмаг, в виде крыла пристроенный к Башне.
– В нашем магазине продается отличное мороженое. С вишней… – она помедлила.
– Вы хотите пригласить меня в гости и колеблетесь? – это звучало чересчур прямолинейно, и Марину это слегка задело. – Не волнуйтесь, я безобидный. К тому же, – Кстин решил, что пора достать козыря – попытаться получить рабочую визу, – я помогу вам повесить занавески на кухне…
По лицу Марины он понял, что сказал что-то не то. У него против воли вырвалось нечто, чего он не должен был говорить. Он сказал это, не задумаваясь, и потом сильно пожалел.
