Дарья Донцова - Эта горькая сладкая месть
В задумчивости я побрела к “Вольво”. В машине разрывался мобильный.
– Дашута, – сказал Александр Михайлович, – ты куда пропала? Звоню домой – Ирка сообщает, что никого нет, а мобильный все время вещает:
"Абонент временно недоступен”. Что происходит” Хотел подъехать к обеду.
Я глянула на часы – половина первого.
– Давай к трем заруливай.
Полковник человек точный. Сказано к трем, значит, ровно к 15.00 машина с мигалкой влетела во двор.
– Ты на работе? – удивилась я. – Вреде суббота…
Приятель хмыкнул.
– Объясни преступникам, что мент тоже человек и отдохнуть хочет.
Мы сели к столу. Обрадованные собаки теснились возле Александра Михайловича, отталкивая друг друга гладкими боками. Каждой хотелось получить свою долю ласки. Полковник принялся запихивать в их пасти куски сыра и тут заметил, что Жюли гуляет по дому в своеобразном виде.
– Слушай! – изумился приятель. – Зачем надели на терьериху памперсы? Я ухмыльнулась.
– Все Хучик, проказник. Хочешь опять мопсотерьерами торговать?
Было у нас недавно чудное занятие. Федор Иванович трепетно любит Жюли. Оказалось, что мопс способен на настоящие чувства. Если в его мисочку кладут обожаемую печенку, он не кидается пожирать ужин, а подзывает Жюли и ждет, пока подруга насытится. Спит он возле дамы сердца и трогательно бросается защищать женушку от парикмахера и ветеринара. Но, как всякий мужчина, Хучик нуждается в материальном подтверждении взаимности. Поэтому два раза в год он необычайно оживляется и от платонических ухаживаний переходит к плотским утехам. Сначала мы не поняли, чем грозит нам страсть Федора Ивановича, и оказались наказаны. Жюли родила восемь очаровательных щенят. Толстенькие тела мопсов, шерсть – йоркширов. Ни до, ни после никто из нас не встречал подобной смеси.
Сначала домашние умилялись, глядя, как крохотные комочки сосредоточенно сосут мать. Но через месяц радость поутихла. Восемь резвых щенят носились по двум этажам, оставляя всюду бесконечные лужи и кучки. В особенности доставалось питу и ротвейлеру. Малолетние бандиты плотной стайкой нападали на мальчишек и принимались кусать их за ноги и хвосты. Предусмотрительные кошки заняли позицию на книжных шкафах и поглядывали сверху на беснующуюся молодежь. Пудель окопался в чулане и не рисковал высунуться наружу, отец и мать просто не справлялись с оравой детей.
Кульминация наступила Восьмого марта. Аркадий купил гигантский торт, положил на блюдо и решил подать дамам к чаю. Зайка, я и Манюня торжественно сели за стол. Наш единственный мужчина что-то медлил, потом раздался жуткий звон, звук упавшего тела и три слова, которые сын обычно не произносит. Женская половина семьи выглянула в холл и обнаружила мужа, сына и брата на полу. Рядом валялось разбитое блюдо, перемазанные жирным сливочным кремом щенки яростно облизывались. Праздничный торт пришелся бандитам по душе.
– Они сделали самый классический хоккейный подкат, – жаловался Аркадий, прикладывая серебряную поварешку к вздувшейся на затылке шишке. – Просто толпой налетели и запинали.
Вечером этого же дня Маня обнаружила, что детки сожрали “Энциклопедию ветеринара”, а Ольга не досчиталась сумочки с косметикой.
Было решено раздать щенков. Сказать легко, сделать оказалось намного труднее. Сначала звонили по знакомым и сослуживцам, Маруся повесила в лицее объявление, а Ирка отпечатала на компьютере красивые открытки и заклеила ими весь район. Ноль эмоций, не позвонила ни одна живая душа.
Время шло, бандиты росли и разбойничали по-черному. В голову им приходили какие-то совершенно не собачьи забавы: кататься на занавесках и скатертях, воровать на кухне мясо и драть в клочья подушки.
– Господи, – сокрушалась Зайка, – как у флегматичного Хучика и интеллигентной Жюли могли получиться такие монстры? Просто малолетние собачьи преступники.
Выход, как всегда, нашла Маня.
– Надо положить их в корзиночку и встать у. “Макдоналдса” на Тверской, живо разберут.
Воскресным днем мы запихнули мопсотерьеров в гигантскую корзину и отправили Александра Михайловича с Маней раздавать копошившуюся компанию. Полковник отбивался руками и ногами, но мы грозно напомнили, что Хуч принадлежит ему.
В течение первого часа родители с детьми выбрали трех щенков. Добросовестная Маня, тихо ликуя, требовала от каждого хозяина телефон, чтобы потом проверить, как устроились отпрыски. Люди улыбались и давали свои координаты. В общем, все шло мило, но около полудня стайка старушек, торговавших по соседству котятами, быстро разбежалась. Ничего не подозревающие Маня и Александр Михайлович продолжали предлагать щенят. И тут их повязал патруль и поволок в отделение.
В дежурной части сконфуженный приятель достал удостоверение сотрудника МВД. испуганный лейтенант принялся извиняться перед полковником. Маня поставила корзину на пол и отвлеклась. бандиты сбежали в мгновение ока. Ловили их всем отделением. Трое заскочили в паспортный отдел и были немедленно “усыновлены” посетителями. Оставшихся взяли себе ребята из уголовного розыска. Бедный Александр Михайлович утирал пот и краснел.
Через несколько дней по МВД пополз слушок о полковнике, который настолько бедствует, что вынужден подрабатывать разведением щенков. Машина слухов работала безотказно. Корзинка с бесплатными мопсотерьерами превратилась в “Жигули”, набитые элитными собаками по три тысячи долларов штука.
Приятеля вызвали на ковер и потребовали объяснений. Воспоминания о неприятностях были так живы, что бедный полковник, увидав сегодня Жюли в памперсах, тут же осведомился:
– Хуч не сумеет расстегнуть штанишки?
– Думаю, ему слабо, – успокоила я приятеля, – во всяком случае, вчера вечером “Хаггис” устояли, а сегодня накал страсти меньше.
Мы мирно поели, выпили кофе и тут загудел пейджер. Я глянула на окошко. “Позвоните, когда сможете. Валерий”.
Полковник удивился.
– Пейджер купила? А почему мне не сказала?
– Это не мой, знакомая попросила сообщения записывать.
Я дождалась, пока приятель поудобнее устроится в кресле, и решила узнать про Панову. Сначала следовало усыпить полковничью бдительность.
– Устал, наверное?
– Жуть, – пожаловался Александр Михайлович, – забыл про отдых. Народ словно взбесился -
Стреляют друг в друга. Чуть что не так – достал пистолет, и в лоб. Вон вчера на рынке два пацаненка передрались, чего-то не поделили. Один взял револьвер и уложил второго наповал. Угадай, сколько лет убийце?
Я пожала плечами. – Ну шестнадцать!
– Если бы, – вздохнул приятель, – ровно в половину меньше – восемь.
– Сколько? – изумилась я.
– Во второй класс ходит, – подтвердил полковник, – а “Макаров” у папеньки взял поносить. Папаша такой крутой, пальцы веером, три отсидки за плечами, сейчас честный коммерсант. Ну скажи, кто из такого мальчонки вырастет?
– Да уж, – вздохнула я. – А по пьяной лавочке сейчас много преступлений?
– Этих, слава богу, по районным отделениям отдают. Просто кошмар. Скажу тебе, как профессионал: некоторые преступники вызывают у меня охотничий азарт. Вот он все так ловко придумал, концы в воду, а я все равно ищу. Кто кого? Борешься с достойным противником, побеждаешь в схватке… А бытовуха?! Выпили два-три пузырька, сковородку схватили – и по башке, или ножик – и в живот. Приезжаешь, убийца тут же храпит, рядом, или от большого ума к себе домой пошел и там лег. Ну какой тут интерес! Ни повода достойного, ни работы творческой, ни преступника хитрого! Одна рвань да водки!
– Все равно жалко человека – помнишь Вику Панову, ну ту тетку, что я ни кухне нашла? Совсем ведь спилась, а была кандидатом наук, хорошим специалистом, и такой конец: от чрезмерного употребления алкоголя!
– Это не совсем верно, – поделился информацией приятель. – На первый взгляд так и выглядело – перепила и скончалась. Но вскрытие обнаружило, что в организме женщины большая доза дигоксина, сердечно-сосудистого препарата. Причем предельная дневная доза составляет 1, 5 мг, а Панова приняла почти 3 грамма, да еще влила раствор в водку.
– Может, с собой покончить решила, – подбросила я дров в костер, видя, что приятель размяк и потерял бдительность.
– Не похоже, – покачал головой Александр Михайлович. – Куда она дела две пустые ампулы от дигоксина? Ни на столе, ни в помойном ведре их нет, и записку не оставила. Скорей всего кто-то решил от алкоголички избавиться. Думаю, дело в квартире. Она публиковала несколько раз объявление о продаже и обращалась в агентство “Новый двор”. Наверное, напоролась на бандитов. Понимаю, что хлипкая версия, но пока единственная.
После отъезда полковника я в задумчивости побрела в спальню. Риэлторская контора “Новый двор”. Уж не тали, где хозяином вороватый Сережа Комаров, утащивший картотеку у покойного Славы Демьянова? Сегодня суббота, самая работа! Я отыскала в “Желтых страницах” агентство и уточнила адрес.
