Уоррен Мерфи - Седьмой камень
– Полагаю, что нет, – согласился Римо. – Но думаю, если бы мне кто написал письмо, я предпочел бы сам ответить на него.
– Ну, это ты, – заявила Ким.
Она улыбнулась ему, а потом задвигала своими длинными стройными ногами – одну завернула вокруг ноги Римо, а другой легким массирующим движением стала поглаживать основание его живота и пах. Римо лежал неподвижно, улыбаясь, точно огромный кот, разнежившийся на залитом солнцем подоконнике, он наслаждался, и даже слишком, но ничего не предпринимал в ответ.
Римо подумалось, что отдых, и правда, получался не таким уж плохим. Он ощутил странное удовлетворение и ослабление внутреннего контроля. Чиун, вероятно, нашел бы это чувство весьма опасным, и в большинстве случаев так оно и было бы, но сейчас расслабленность помогала Римо полнее наслаждаться теплой шелковистостью ее кожи и прекрасным телом, что так страстно прижималось к нему, и деловитой игрой ловких ручек и ножек Ким, которыми она изо всех сил старалась доставить ему удовольствие. Римо пошевелился, вытянулся, мягко поднял Ким и положил на себя. Ким испустила легкий стон, когда тела их слились в огненной вспышке чистой энергии.
Запах ее духов наполнил ноздри Римо ароматом темной первозданной земли. Перед ним вдруг мелькнуло видение: каменный алтарь на испещренной тенями поляне в джунглях, солнечный свет едва пробивается сквозь вершины высоких деревьев, а по берегам чистого голубого ручья растут яркие тропические цветы. Это была опьяняющая смесь ароматов мускуса, растительных масел и пряностей.
Римо мягко и нежно соединил их тела в одно. Ким испустила продолжительный прерывистый вздох и еще крепче прижалась к нему.
– Никогда еще ничего подобного не испытывала. Никогда и ничего.
– Не болтай, – ответил Римо.
– Похоже на наркотики, – сказала она. – Тебя точно поднимает.
– Ш-ш-ш-ш, – произнес Римо.
– Точно паришь на крыльях, – упрямо продолжала она.
– Ничего не говори. Слушай, как волны шумят, – велел Римо.
Сквозь пряди эбонитовых волос он видел последние лучи заходящего солнца. Прохладный ветерок, забредший в пещеру, наполнил ее густым соленым ароматом и мягким бормотанием волн, которое вдруг превратилось в низкий раскатистый рокот.
– Я балдею от волн! – крикнула Ким, но слова ее были едва слышны, поглощенные яростным ревом прилива.
Она приникла к Римо, ее гибкое тело чуть дрожало, точно тростник на ветру. Полные губы Ким чуть приоткрылись, испустив нечто среднее между вздохом и стоном, а Римо все крепче прижимал ее к себе, и стон превратился в протяжный крик. Тело ее, лежавшее на Римо, извернулось, и женщина застыла, замерла на минуту, тянувшуюся очень долго, потом Ким высвободилась, скатилась с Римо и растянулась на песке рядом с ним.
Она что-то сказала, но Римо не расслышал слов, так как голос моря заполнял пещеру, точно рев жаждущей крови толпы в цирке древнего Рима.
Римо заметил, как тень страха омрачила спокойное выражение ее прекрасного лица. Пока Ким поднималась на ноги, Римо обернулся и увидел, как к ним приближается сплошная высокая стена воды, закрывшая от них последние лучи умирающего солнца и заполонившая вход в пещеру всепоглощающей сумрачной яростью. Стена неумолимо надвигалась на них, в ней была мощь угрюмого моря, стиснутая в узком проходе между скалами, разрушительная сила, которая вот-вот расплющит их тела о камни, и окровавленные, разбитые и раздавленные, они будут задыхаясь ловить последний глоток воздуха, пока горькая морская вода не заполнит их легкие.
Римо встал, повернулся и взял Ким за руку. Но она совсем потеряла голову от страха и кинулась вглубь пещеры. Римо крикнул, чтобы она остановилась, но слова затерялись, поглощенные оглушительным рычанием голодного моря.
Бормоча проклятья, Римо в два шага догнал ее и подхватил на руки. Она беззвучно вскрикнула и забарабанила кулаками по его груди, пытаясь высвободиться. Не обращая внимание на это сопротивление, Римо сосредоточенно вслушивался в звуки, пробивавшиеся сквозь оглушительный рев, тихие шумы, которые издает вода, проходя сквозь скалы, именно они указывают истинное направление и силу потока.
Крепко прижимая к себе Ким Кайли, Римо изогнулся, принимая удар волны, темная холодная масса воды увлекла их за собой. Оттолкнувшись от песчаного пола пещеры, Римо медленно развернулся, подхваченный бешеным натиском наступающего прилива. Их протащило немного дальше, в глубь сужающейся пещеры. Римо прислушивался и ждал, всем телом ощущая, предугадывая и рассчитывая каждое следующее движение – окажись оно неверным, и от обоих любовников останется только размазанная по скалам безжизненная каша. Он сначала почувствовал, а потом и увидел небольшой выступ в своде пещеры. Когда их проносило под ним, Римо глубоко нырнул, скользнув под всесокрушающей волной. За долю секунды до того, как они коснулись дна, Римо, изящно изогнувшись, вынырнул на поверхность.
Он почувствовал, как сдавливает легкие, оттолкнулся от песчаного дна и начал потихоньку прокладывать путь к выходу. Ему удалось избегнуть смертельной ловушки прилива, но этот маневр отнес их еще дальше от свежего воздуха и свободы. Ким продолжала сопротивляться в его объятиях, но ее движения были неуклюжи, а удары крепко сжатых кулачков слабы. Римо оставалось только надеяться, что ей хватит воздуха до того, как они выберутся на поверхность. Судя по голубоватому оттенку кожи и выражению дикого отчаяния на лице женщины, силы ее были на исходе.
Римо пробивался сквозь темные сумрачные воды. Будь у него свободны руки, ему хватило бы для этого пары секунд, но, чтобы освободить руки, пришлось бы выпустить Ким.
В затопленной пещере не было света, но Римо видел достаточно ясно, чтобы плыть туда, где цвет воды становился светлее. Он различал и огромные спутанные клубки водорослей, и острые выступы скалы, и хищных рыб, состоявших, казалось, из сплошных зубов и глаз, они точно измеряли два человеческих существа – на сколько укусов хватит их тел.
Одна из рыбин, длинное серебристое создание, похожее на огромный новогодний шар после продолжительной голодовки, подплыла поближе и для пробы куснула разок Римо за руку. Римо слегка отстранился, изогнувшись, пнул ее ногой назад и тут же отбросил вперед. Огромная серебристая рыба шмякнулась о каменную стену. Тело ее смялось и начало опускаться на дно океана, оставляя за собой кровавый хвост. Другие рыбы оставили Римо в покое и занялись своей неудачливой приятельницей. На мгновение круговерть их бешеного пиршества оказалась сильнее наступающего прилива, порозовевшая вода вспенилась и закипела, когда они бились между собой за право сожрать кусок своей товарки.
Когда они достигли наконец зубчатого входа в пещеру, Римо почувствовал, как тело Ким обмякло у него на руках. Лицо ее было зеленоватым и отекшим, а темные глаза чуть не выскакивали из орбит. Двигая ногами, как лезвиями ножниц, Римо торопливо всплыл наверх, к свету и воздуху, не обращая внимания на напор течения, которое все еще пыталось затащить их обратно в пещеру. Их головы пробили волнистую поверхность воды, Римо тут же хлопнул Ким по спине. Отплевываясь, она выкашляла горькую морскую воду и задыхаясь, жадно глотала воздух, насыщая страдавшие от кислородного голодания легкие. Потом Римо уже просто удерживал ее некоторое время на гребне наступающего прилива. Постепенно дыхание Ким становилось все более нормальным и естественный цвет стал возвращаться на щеки.
– Нам бы давно стоило прекратить эти водные процедуры, – заметил Римо. – Как ты себя чувствуешь?
– Я жива, – Ким удалось выжать слабую улыбку. – Но по-прежнему испытываю неудержимое желание вернуться на твердую землю.
– Нет вопросов, – кивнул Римо. – Просто откинься на спину и расслабься.
Сомкнув руки вокруг Ким, Римо позволил приливу отнести их вдвоем к берегу. Потом поднял женщину из пенного прибоя и, перенеся через скользкие мокрые камни, мягко опустил ее обнаженное тело на песчаную дюну.
– Я думала, мы наверняка погибнем, – сказала она, изумленно глядя на Римо широко открытыми глазами. – Как ты это сделал?
– Что сделал?
– Вытащил нас из этой пещеры против течения. Это же невероятно!
– Весь фокус в зеркалах, – объяснил Римо.
– Ты и правда совершенно невозможен, – сказала она с коротким смешком, обвила шею Римо руками и приникла к нему. Римо почувствовал, что она дрожит, несмотря на упоительное и умиротворяющее воздействие благоуханного ночного воздуха.
– Нам стоит вернуться, – сказал Римо. – Полагаю, на сегодняшний день развлечений с нас хватит. Правда, я не знаю, какая тут мода, но думаю, что умело приложенную руку и несколько ракушек вряд ли сочтут достаточным одеянием.
– Я готова вернуться, – тихо сказала Ким. Зубы ее стучали, а гладкая кожа покрылась мурашками.
Обняв ее за дрожащие плечи, Римо повел Ким по темному пустынному берегу. В доме горел свет. Чиун, скрестив ноги, сидел на полу, всецело поглощенный чтением одного из своих свитков. Когда Римо ввел Ким через распахнутые створчатые двери, Чиун поднял глаза и произнес:
