Сиссель-Йо Газан - Перо динозавра
— Я не могу взять такой подарок, — сказал он, осторожно отодвигая альбом. Анна взглянула на наклейки. Большие ангелы в облаках, младенцы в блестках, разные животные и корзинки с цветами. Если Трольс не хочет их забирать, она возьмет с радостью.
— Конечно можешь, — сказала Сесилье теплым голосом. — Тогда вы сможете ими меняться, правда? Это подарок.
— Нет, — несчастным голосом сказал Трольс. — Я правда не могу. Мне нельзя брать подарки.
Сесилье прищурилась и постояла немного, разглядывая его.
— Хммм, — сказала она. — Да, ты прав, тебе лучше не забирать все это домой. Пусть останется здесь, — Анна удивленно взглянула на свою маму. — Это вообще-то мои наклейки, просто у меня плохо получается меняться, так что ты можешь делать это за меня. Чтобы расширить немного мою коллекцию. Ты же можешь мне в этом помочь?
Трольс кивнул и осторожно открыл альбом. Так же осторожно он отогнул целлофан и отделил от листа одну наклейку. Ближе к вечеру, уходя, он поставил альбом на книжную полку в гостиной, до следующего своего прихода. Альбом простоял там несколько лет.
Прошло почти полгода, прежде чем Анна и Карен побывали дома у Трольса. Было начало декабря, они поехали к нему на автобусе после уроков, он жил в огромном новом одноэтажном доме в паре километров от Брендерупа. Когда его отец вернулся с работы, они сидели на полу в комнате Трольса, делали бумажные рождественские календари и слушали музыку. Было слышно, как отец громко разговаривает по телефону в коридоре, ругается из-за чего-то, потом он внезапно просунул голову в дверь и поздоровался.
— Привет, девочки, — сказал он без всяких признаков узнавания, а чуть позже вернулся и поставил на пол миску с чипсами и три бутылки колы. — Там на кухне спрашивают, останетесь ли вы ужинать.
Анна обменялась взглядами с Карен и поспешила ответить:
— Да, спасибо.
Чипсы и кола. На ужин были бифштексы из свиной вырезки в сливочном соусе, а на десерт каждому выдали мороженое в вафельном стаканчике. Мама Трольса оказалась невысокой красивой женщиной, она работала агентом по продаже недвижимости в Оденсе. Сестре Трольса, невероятной длинноволосой красавице, было пятнадцать, она красила губы блеском и совсем по-взрослому говорила: «Картошку передайте, пожалуйста». Анна взглянула на Трольса, все здесь было ей интересно. Он улыбался, когда его отец что-то говорил, отвечал и сердечно смеялся, когда отец объяснял подробнее, что он имеет в виду. Анна впитывала все, что видела.
Отец Трольса вдруг принялся рассказывать о смешных случаях, которые происходили с ними в поездках. Как Трольс свалился в воду с моста, когда они были на каникулах в Швеции, потому что хотел измерить глубину воды веткой, но та оказалась слишком тонкой и сломалась под его тяжестью. Трольс так испугался, что верещал как молочный поросенок, хотя река была меньше метра глубиной и очень илистая. Девочки представили верещащего и перепачканного илом Трольса и рассмеялись. Отцу пришлось потом отмывать его в саду за домом. Во время тех же каникул, вспоминал дальше отец Трольса, они были в луна-парке, и там в одном из шатров нужно было попасть мячом в красную мишень и сбить человека, сидевшего на доске, в таз с водой. Отец Трольса уговорил хозяина шатра усадить на место этого человека Трольса, тот как раз все утро ныл, что ему очень жарко. Трольс падал в таз множество раз и хорошенько охладился. Анна и Карен снова рассмеялись.
— Ну и когда ты писался постоянно, тоже было смешно, — сказал вдруг отец Трольса. — Помните, девочки? — спросил он у мамы и сестры Трольса, которые как раз начали убирать со стола.
— О нет, только не эту историю, — сказала мама от кухонного стола, собираясь выбрасывать остатки еды с тарелок в мусорное ведро. — Девочки не захотят это слушать.
Отец Трольса придвинулся ближе к Анне и Карен.
— Трольс до семи лет писался в постель, — сказал он.
Анна неуверенно взглянула на Карен, которая продолжала зачарованно внимать отцу Трольса.
— Ох, под конец мы уже просто в отчаянии были, правда, Трольс? — сказала его мать, продолжая возиться у кухонного стола. — Мы все, и ты сам тоже, правда? Правда, малыш? — Анна посмотрела на Трольса и почувствовала, как вся холодеет внутри. Трольс не отвечал, наполовину съеденное мороженое таяло в его руке. Мать продолжала говорить, вытирая огнеупорный поднос: — Мы перепробовали все что можно. Пытались подкупить его конфетами и игрушками, давали больше карманных денег, пробовали даже заставлять его целый день ходить в мокром, но ничего не помогало. Он продолжал писаться, как ни в чем не бывало.
Карен по-прежнему внимательно слушала и улыбалась, и Анна попыталась пнуть ее ногой под столом, но не попала.
— Вам, наверное, интересно, как же это прекратилось? — весело спросил отец Трольса.
— Ай! — внезапно вскрикнула Карен и в ярости посмотрела на Анну. Анна многозначительно косилась в сторону, и только тогда Карен наконец-то догадалась взглянуть на Трольса.
— Расскажешь девочкам, как это прекратилось, Трольс? — попросил его отец. Трольс что-то прошептал. — Я тебя не слышу, — любезным голосом сказал отец. — Говори громче, пожалуйста.
— Я укакался в первый школьный день, — без выражения повторил Трольс.
Девочки смотрели друг на друга.
— В школе же не гадят в штаны, правда? — объяснил отец. — Другие дети просто так этого не забудут. Так что ничего не остается, кроме как перестать это делать, верно? Особенно если ты надеешься хоть когда-нибудь с кем-то подружиться, — отец приятельски похлопал Трольса по плечу и засмеялся.
— Прекратите, — внезапно сказала Анна. — Прекратите же.
Но отец уже встал из-за стола, посудомоечная машина была загружена, сестра куда-то ушла, а мать Трольса начала складывать в кладовке выстиранную одежду, они видели ее через открытую дверь.
— Спасибо, — пробормотала Анна. — Мне нужно вернуться домой к семи.
Когда Анна и Карен натянули в прихожей куртки, обулись и громко попрощались, Трольс по-прежнему сидел за кухонным столом с мороженым в руках.
— Пока, пока, увидимся завтра, — сказал он, слабо улыбаясь.
Сесилье позвонила родителям Трольса и сказала, что ей нужен крепкий мальчик для работы в саду и она готова платить Трольсу за помощь пятнадцать крон в час. Анна сидела на кухне, пока Сесилье разговаривала с отцом Трольса, и слышала, как мамин голос отрывистыми ножничными движениями скользил в самой режущей части ее звукового диапазона. Когда разговор был окончен, Сесилье с силой положила трубку на рычаг, вернулась на кухню, слабо улыбнулась Анне и разгладила руками свое платье.
— Все в порядке, — сказала она, усаживаясь за стол напротив Анны. — Пять часов в неделю. Вот и хорошо. Ух, — она снова разгладила платье.
Однажды вечером, когда Анне было двенадцать лет, она подслушала разговор своих родителей о Трольсе. Был конец восьмидесятых, Йенс к тому времени уже переехал в Копенгаген, но постоянно бывал у них в гостях. Они только что пожелали друг другу спокойной ночи, но Анна, уже засыпая, вспомнила, что забыла передать родителям какое-то важное школьное сообщение, поэтому встала и начала спускаться вниз. На середине лестницы она услышала, как Йенс спрашивает:
— Почему ты думаешь, что его бьют? Это серьезное обвинение, Сесилье, у тебя должны быть какие-то доказательства.
Они немного помолчали, и потом Анна услышала, что Сесилье плачет.
— На самом деле я ничего не могу поделать, — всхлипнула она. — Такой красивый, хрупкий мальчик. Посмотри на него! Он такой несчастный, а я ничем толком не могу ему помочь.
Анна не расслышала, что ответил Йенс, и Сесилье сказала:
— Йенс, я прекрасно это понимаю, — она казалась неожиданно раздраженной. — Я прекрасно это понимаю. Ты мне это говорил десять тысяч раз. Я просто никак не могу смириться с тем, что ему так плохо.
Сесилье высморкалась. Анна замерзла на лестнице, и ей хотелось, чтобы взрослые сейчас поднялись и нашли ее. Чтобы ее отнесли в гостиную и уложили спать под пледом, как тогда, когда она была маленькой, чтобы она засыпала, прислушиваясь к их постепенно приглушающимся голосам. По щекам беззвучно покатились слезы. В тот момент она ненавидела Трольса. Казалось, что ее родители любили его куда больше, чем ее. Как будто она была одна в целом мире. Теперь они заговорили о чем-то, связанном с работой Йенса. В конце концов она вернулась в свою кровать.
Как-то летом Трольс зашел к ним без предупреждения. У него было хорошее настроение. Его родители уехали в Эбельтофт за новой машиной и должны были вернуться только к вечеру. У Сесилье и Йенса были гости — старые приятели по учебе, с которыми они общались еще до рождения Анны, — и лужайка перед домом была заполнена детьми. Сияло солнце, на столах стояли блюда с булочками и сок, ласточки ныряли в сад. Трольс потрясенно рассматривал веселый хаос перед домом, он совсем не ожидал застать здесь что-то подобное. Двое мальчиков его возраста играли в футбол, но Трольс не захотел к ним присоединиться. Он выпил сок, и Сесилье представила его гостям:
