Крис Картер - Экзекутор
Охранник пропустил их в главное здание и сообщил, что доктор Уинстон ждет в прозекторской 2А. Они оделись, и, прежде чем двинуться в путь к двери в дальнем конце коридора, Гарсия кинул в рот две противорвотные таблетки. Доктор сидел у стойки с микроскопами, листая отчеты. Он ссутулился, и волосы его были встрепаны.
— Никак у вас тут была «всенощная», доктор? — спросил Хантер, прикрывая за собой дверь.
Доктор Уинстон медленно поднял глаза.
— Почти. — Он слабо улыбнулся им, прежде чем подойти к столу нержавеющей стали, на котором лежало тело женщины.
Хантер и Гарсия натянули хирургические маски на рот и нос и последовали за ним.
— Тут мы имеем… — доктор Уинстон сделал паузу и покачал головой, словно у него не хватало слов для объяснения, — шедевр зла. Кто бы ни был убийца, он, должно быть, ненавидел эту женщину до мозга костей.
47
Теперь, когда тело женщины было распростерто на прозекторском столе, Хантер мог более ясно рассмотреть ее раны. Волдыри на торсе прорвались, и края ран были черными и загнувшимися кверху. Обнаженная плоть была обезвожена от сильного жара, но часть ее все еще сохраняла темно-розовый цвет, напоминая солнечный ожог. Голени и руки обуглились и покрылись коркой. Были видны некоторые кости. Но тем не менее от ран на ее лице Хантер не мог отвести глаз. Майк Бриндл был прав. Действительно, кожа расплавилась комками, как свечной воск.
— Я предполагаю, что, наверно, она была без сознания, когда ее привязывали к стулу, — объяснил доктор Уинстон. — Но на голове у нее нет ни ссадин, ни шишек.
— Одурманена?
— Таков логический вывод. Я все еще жду результатов из лаборатории, но уверен, что киллер не использовал внутривенное вливание наркотика.
— Почему? — спросил Гарсия.
— Тогда она тут же скончалась бы. А убийце надо было всего лишь отключить ее на несколько минут, чтобы раздеть и привязать к стулу. Чуть подольше — и он потерял бы драгоценное время.
— То есть киллер хотел, чтобы она была в сознании и могла испытывать страдания, — сделал вывод Хантер, подходя к трупу с левой стороны.
— Во всяком случае, именно таким образом, — согласился доктор. — Киллер знал, что к понедельнику его уже не будет в этом доме. Он точно знал, сколько времени может пытать ее, и, ручаюсь, использовал каждую секунду этого времени.
— Материя, пропитанная наркотиком, на нос и рот? — предположил Хантер.
— Скорее всего. — Доктор подтвердил свой ответ коротким кивком. — Обычный летучий агент. Почти точно — на основе эфира.
— Какой именно?
Доктор Уинстон хмыкнул.
— Да все, что угодно, типа энефлурана, десфлурана, севофлурана, инсофлурана. Если хотите, я могу привести вам целый их список.
— Легко ли достать их? — на этот раз спросил Гарсия.
— Достаточно легко. Это самые обычные, не раздражают слизистую при вдыхании.
— Я не думаю, что киллер был серьезно озабочен, чтобы кожа вокруг ее рта не пострадала от прикосновения мокрой тряпки с кислотой. Он мог пустить в ход все, что угодно.
— Потрясающе!
— Учитывая состояние ее тела, мы не можем предполагать, была ли она подвергнута сексуальному насилию, но я как-то в это не верю.
— Я тоже, — согласился Хантер. — Какого бы удовлетворения ни искал киллер, оно не было сексуальным.
— Главное мучение осталось скрытым, Роберт, — сказал доктор, поднимая брови.
— Что вы имеете в виду? — заинтересовался Гарсия.
— Она мучилась, когда горела ее кожа и, соответственно, плоть, но фактически киллер поджаривал ее живьем. — Доктор Уинстон подождал, чтобы сказанное им было полностью осознано. — Если вы кого-то помещаете перед интенсивным огнем и держите его там достаточно долгое время, не давая воды, его внутренние органы начинают спекаться.
— О Иисусе! — Гарсия запустил руки в волосы и сплел пальцы на затылке.
— Именно так. Печень, почки, поджелудочная железа, желудок, легкие, сердце — все органы в ее теле не могут не отреагировать на обезвоживание и постоянное повышение температуры. — Доктор закусил губу и с отвращением покачал головой: — Ее кровь буквально вскипает.
Хантер на мгновение закрыл глаза.
— Когда во время вскрытия я извлек из тела ее печень и почки, они были еще горячими, и каждый орган, который я изучал, имел серьезные повреждения от жара и обезвоживания. Это было словно гонки — какой орган сдастся первым и изжарится.
Воцарилось молчание, и Хантер перевел взгляд на лицо женщины.
— А теперь следует признать его изобретательность, — сказал доктор Уинстон, проследив за взглядом Хантера. — Это было воплощенное зло, но тем не менее изобретательное.
— То есть как он заставил ее лицо плавиться? — спросил Гарсия, чувствуя, что его желудок снова скрутил спазм.
— Да, как он добился этого эффекта. Ведь кожа не может плавиться.
— Ну да, мне говорили, — кивнул Гарсия. — Так каким образом, черт возьми, киллер придал ее лицу такой вид?
— Он использовал катализатор. — Сделав паузу, доктор Уинстон поднял указательный палец, чтобы подчеркнуть сказанное. — На самом деле он, похоже, использовал их сочетание. Вот в этом и сказалась его изобретательность.
Хантер скорчил гримасу, словно не мог дождаться объяснения.
— И снова — я жду подтверждения из лаборатории, но первый анализ на скорую руку показывает, что убийца мог использовать такой простой компонент, как свиное сало.
— Вы шутите?
— Ни в коем случае. Ваш обычный свиной жир из супермаркета.
— То есть…
— Он и сжег ей лицо, — закончил доктор предложение Хантера.
— Допустим, но он не мог вызвать эффекта расплавления. — Хантер нагнулся, чтобы получше рассмотреть изуродованное лицо.
— Нет, не мог.
— И?.. — Он выпрямился, потому что от острого запаха начали слезиться глаза.
— Нам обязательно нужны лабораторные исследования, чтобы подтвердить это, но похоже, убийца использовал сочетание чего-то типа жира со смесью, в которую входило что-то вроде резины.
— Резины? — нахмурившись, переспросил Гарсия.
Доктор кивнул:
— Может, даже вспененную латексную прокладку. На самом деле это очень умно. Резиновая смесь прилипает к коже, как клей. — Доктор провел пальцем себе по лицу, словно накладывая увлажняющий крем. — Под воздействием жара она тает, стекает по лицу жертвы, производя желаемые оплывы, как на восковой свече. Кожа под резиновой пленкой покрыта катализатором, который стремительно ускоряет процесс горения, полностью уничтожая кожу на лице и причиняя невообразимую боль. Конечный эффект… — он показал на тело, — расплавленное лицо. — Доктор Уинстон сделал шаг назад и повернулся к детективам. — И это еще не все.
48
Хантер с трудом сдерживался. Что еще мог сделать этот убийца?
— У меня есть основания для вывода, что раны на ее лице были причинены, пока она еще была жива, — продолжил доктор Уинстон. — Первым делом он расплавил ей лицо.
Хантер нахмурился.
— Каким образом?
— Я предполагаю, паяльной лампой. Ведь жертва была привязана к стулу, так? Теперь представьте, что у киллера есть одна или даже две паяльные лампы, поднятые на возвышение или даже закрепленные на треножнике или на чем-то подобном. Они расположены очень близко и направлены прямо ей в лицо — старый метод допроса.
Внезапно показалось, что в комнате не хватает кислорода.
— Ультрафиолетовые лучи спектра В вместе с катализатором и резиновой смесью поджаривали и плавили ее лицо, но этих ран было недостаточно, чтобы убить ее. Это было невероятно болезненно, но жизни не угрожало. В течение нескольких часов.
Гарсия дважды откашлялся.
— То есть вы говорите, что киллер позволил ей выносить невероятную боль в течение долгих часов, перед тем как включил камин и изжарил ее живьем.
Большим и указательным пальцами доктор потер глаза и медленно кивнул:
— Во всяком случае, такова моя теория.
Хантер обошел прозекторский стол.
— А что относительно ее спины, док?
— Да, она знакома с огнем. — Доктор отступил от тела и, подойдя к металлическому шкафу у западной стены, извлек из верхнего ящика бумажный конверт. — Сейчас ее тело в очень хрупком состоянии, и я не хотел бы перемещать его. Так что давайте-ка я вам покажу эти фотографии. Он вынул из конверта четыре снимка и аккуратно разложил их на столе. — В свое время она получила очень серьезный ожог. Как вы видите, большая часть спины и затылок в шрамах. — Доктор показал на первые две фотографии.
— Есть какое-то представление, как давно это было?
— Очень трудно точно определить, но, скорее всего, она была юной девушкой или подростком.
— Так давно?
Доктор Уинстон кивнул:
— После излечения кожа слегка натянулась. То есть девушка подросла. Я уверен, эти ожоги она получила не во взрослой жизни.
