Сара Шепард - Невероятные
Визит к Ханне в больнице был в его духе.
Она хотела спросить его, почему они с Арией расстались, но внезапно поняла, что ей все равно.
Ноэль с любопытством взглянул на Ханну.
— Что с покрывалом?
— Доктора сказали мне так сделать.
Ханна натянула одеяло на нос.
— Я могу заразить вас.
И кроме того, вы сосредоточитесь на моих прекрасных глазах.
— Ну и как это это, быть в коме?
Ноэль взгромоздился на кровать Ханны, сжимая мягкую черепаху, которую ее тетя и дядя принесли вчера.
— Это было как долгое психоделическое путешествие?
— А они дают тебе лечебную марихуану? — с надеждой спросил Майк, и его голубые глаза заблестели.
— Спорим, больничная заначка просто улет.
— А я уверен, что они дают ей болеутоляющие.
Родители Мэсона были докторами, поэтому он всегда красовался своими медицинскими знаниями.
— У пациентов есть такое миленькое приспособление.
— А медсестры сексуальны? — пробормотал Майк.
— Они раздевались для тебя?
— Ты под этим голая? — спросил Ноэль.
— Дай посмотреть!
— Народ! — сказал испуганным голосом Лукас.
Парни посмотрели на него и закатили глаза, все за исключением Шона, который выглядел столь же смущенно, как и Лукас.
Шон был, вероятно, все еще в Клубе Девственности, подумала Ханна с ухмылкой.
— Всё нормально, — прощебетала она, -
я это переживу.
Общение с парнями, которые делали непристойные замечания, на самом деле освежало.
Все остальные, кто ее навещал, были чертовски серьезны.
Когда парни собрались вокруг, чтобы расписаться на ее гипсе, Ханна кое-что вспомнила и села на кровати.
— Вы же придете в пятницу на мою вечеринку по случаю возвращения? Ее планируют Спенсер и Мона, уверена, что это будет полный улет.
— Мы ее не пропустим.
Ноэль поглядел на Мэйсона и Майка, которые смотрели в окно, болтая о том, какие конечности они бы сломали, если бы спрыгнули с балкона пятого этажа.
— Кстати, что у вас с Моной случилось? — спросил Ноэль.
— Ничего, — уклончиво ответила Ханна.
— А что?
Ноэль щелкнул ручкой.
— У вас была настоящая драка на ее вечеринке.
Мррряв!
— Драка? — безучастно спросила Ханна.
Лукас смущенно кашлянул.
— Ноэль, было вообще не мррряв! — в комнату влетела Мона.
Она отправила воздушный поцелуй Ноэлю, Мэйсону и Майку, кинула леденящую улыбку Шону и бросила огромный блокнот на кровать Ханны.
Она полностью проигнорировала Лукаса.
— Просто это было небольшое проявление стервозности лучших подруг.
Ноэль пожал плечами.
Он присоединился к другим парням, стоявшим у окна, и завязал драку на щелбаны с Мэйсоном.
Мона закатила глаза.
— Слушай, Хан, мы только что болтали со Спенсер и составили список самого необходимого для вечеринки.
Я хотела обсудить с тобой детали.
Она открыла свой голубой блокнот от Tiffany.
— За тобой, конечно, будет последнее слово прежде, чем я договорюсь о месте проведения.
Она облизнула палец и перевернула страницу.
— Хорошо.
Салфетки бисквитные или цвета слоновой кости?
Ханна попыталась сосредоточиться, но слова Ноэля в ее сознании все еще были свежи.
Мррряв?
— Из-за чего мы подрались? — выпалила Ханна.
Мона остановилась, опустив список на колени.
— Серьезно, Хан, не из-за чего.
Помнишь, мы поссорились неделей раньше? Из-за надписи в небе? Наоми и Райли?
Ханна кивнула.
Мона пригласила Наоми Зиглер и Райли Вульф, ее самых больших соперниц, быть частью корта на ее вечеринке по случаю семнадцатилетия.
Ханна подозревала, что то было возмездием за то, что Ханна пропустила Другодовщину.
— Что ж, ты была совершенно права, — продолжила Мона.
— Эти двое грандиозные сучки.
Я больше не хочу, чтобы мы с ними общались.
Прости, что ненадолго позволила им войти в наше окружение, Хан.
— Все в порядке, — тонким голосом произнесла Ханна, ощущая небольшое воодушевление.
— Так, о чем это мы?
— Мона подняла две журнальные вырезки.
На одной было длинное, белое плиссированное платье-пузырь с шелковой розой на спине, на другой платье с диким принтом и разрезом до бедра.
— Собранное платье от Phillip Lim или кокетливое мини от Nieves Lavi?
— Nieves Lavi, — ответила Ханна.
— У него вырез "лодочкой" и оно короткое, это подчеркнет мои ноги и отведет взгляд от лица и ключицы.
Она снова натянула простыню до глаз.
— Кстати об этом, — защебетала Мона, — посмотри, что у меня для тебя есть!
Она засунула руку в сумку от Cynthia Rowley цвета сливочного масла и достала тонкую фарфоровую маску.
Маска была в форме симпатичного девичьего лица с выступающими скулами, милыми надутыми губками и носом, который явно был лидером в списке самых востребованных в кабинете пластического хирурга.
Она была так прекрасна и изощренна, что выглядела почти живой.
— Именно такие маски участвовали в прошлогоднем показе высокой моды Dior, — выдохнула Мона.
— Моя мама знает кое-кого из пиар-отдела компании Dior в Нью-Йорке, и кое-кто привез нам одну из них сегодня утром из Нью-Йорка.
— О боже мой!
Ханна протянула руку и дотронулась до краешка маски.
На ощупь она была нечто средним между кожей младенца и атласом.
Мона поднесла маску к лицу Ханны, которое все еще было наполовину прикрыто.
— Она скроет все синяки.
Ты будешь самой потрясающей на этой вечеринке.
— Ханна и так великолепна, — вставил Лукас, кружась возле медицинских приборов.
— Даже без маски.
Моны наморщила нос, как если бы Лукас сказал, что собирается измерить ей температуру ректально.
— Ой, Лукас, — произнесла она холодно, -
я не заметила, что ты здесь.
— Я все время был здесь, — сухо заметил Лукас.
Они сердито переглянулись.
Ханна заметила в выражении лица Моны что-то похожее на тревогу.
Но не успела она моргнуть, как все прошло.
Мона положила маску возле вазы с цветами, расположив ее так, что она смотрела прямо на Ханну.
— Это будет вечеринка года, Хан.
Не могу дождаться.
С этими словами Мона отправила ей воздушный поцелуй и протанцевала к выходу.
Ноэль, Мэйсон, Шон и Майк последовали за ней, сказав, что они вернутся завтра и что лучше бы ей поделиться с ними своей лечебной марихуаной.
Только Лукас остался, прислонясь к дальней стене рядом с умиротворяющей репродукцией Моне, изображающей поле одуванчиков.
Его лицо выражало беспокойство.
— Так что этот коп, Уилден? Он задал мне несколько вопросов об аварии, пока мы ждали, когда ты выйдешь из комы дня два назад, — тихо сказал Лукас, присаживаясь на оранжевый стул возле кровати Ханны.
— Будто я видел тебя той ночью, когда все случилось.
Вела ли ты себя странно или обеспокоенно.
Это звучало так, будто он подозревает, что это был не несчастный случай.
Лукас с трудом сглотнул и поднял глаза на Ханну.
— Ты не думаешь, что это был тот же человек, который посылает странные смски?
Ханна поднялась.
Она забыла, что рассказала ему об Э, когда они вместе поднимались на воздушном шаре.
Ее сердце громко забилось.
— Скажи, что ты ничего не рассказал Уилдену.
— Конечно нет, — заверил ее Лукас.
— Просто… я беспокоюсь за тебя.
Ужасно, что кто-то сбил тебя, вот и все.
— Не переживай, — прервала Ханна, скрестив на груди руки.
— И пожалуйста, не говори ничего Уилдену об этом.
Хорошо?
— Хорошо, — сказал Лукас.
— Конечно.
— Хорошо, — сказала Ханна.
Она сделала большой глоток воды из стакана, стоявшего возле кровати.
Всякий раз, когда перед ней обнажалась страшная правда, — ее сбила Э, — разум отказывался верить.
— Правда, это мило, что Мона организует для меня вечеринку? — демонстративно спросила Ханна, желая сменить тему.
— Она такая замечательная подруга.
Так все говорят.
Лукас играл с кнопками на найковских часах.
— Сомневаюсь, можно ли ей доверять, — промямлил он.
Ханна удивленно подняла брови.
— О чем ты говоришь?
Лукас на секунду заколебался.
— Да брось, выкладывай, — раздраженно сказала Ханна.
— Что?
Лукас потянулся к ней и стянул простынь, открывая ее лицо.
Он положил руки ей на щеки и поцеловал.
Губы Лукаса были мягкими, теплыми и идеально подходили к ее губам.
Ханна ощутила резкое покалывание в спине.
Когда Лукас отстранился, они, тяжело дыша, смотрели друг на друга в течение семи долгих бипов машины ЭКГ.
Ханна была абсолютно уверена, что смотреть на ее лицо было чистейшим наказанием.
— Ты помнишь? — спросил Лукас, расширив глаза.
Ханна нахмурилась.
