Александр Юриков - Все каюты проданы
Сергей бросил быстрый взгляд на столик. Так, не видно мобильного телефона. Бумажник раскрыт и пуст. Черт, этот гостиничный пройдоха оказался умнее и опытнее, чем его постоялец! Тоже мне, международный плейбой, решил развлечься с девочкой… Требовал же портье у этой чертовой куклы паспорт, чувствовал, что от нее идет опасность для клиента, значит, и для гостиницы. Им тут не нужны подобные приключения. А он распушил павлиньи перья: «Под мою ответственность!» Вот теперь отвечай.
– Нет-нет, спасибо за беспокойство! – фальшивым приторным голосом проговорил Сергей. – Все в порядке. Просто прилег, задремал.
Портье обежал глазами доступные уголки комнаты, убедился, что все вроде на месте.
– Еще раз извините! – заявил он. – С нас требуют. Знаете, очень строгий хозяин.
Закрыв за служащим гостиницы дверь, Сергей подвел печальные итоги. Телефон ёк, как говорил один из его знакомых татар. Наличные и кредитная карта – туда же. На счете значилась не слишком солидная сумма. Он специально брал в поездки разные кредитки, но все равно денег было жалко.
Слава богу, роковая красотка не смогла залезть в сейф – там были личные документы, обратный билет, другая кредитка. Не нашла ключа, а так вообще оставила бы его с голой задницей.
Так!.. А где представительный кожаный кейс, куда он предусмотрительно сложил все документы, связанные с теплоходом «Ромео»? Главная на сегодня надежда компании «Альбатрос»?
Слава богу, он в том же сейфе, не уплыл в неизвестном направлении. Сергей был уверен, что гостья вовсе не охотилась за этими документами, но могла бы прихватить кейс на всякий случай. Вдруг что-то ценное внутри? Тогда груда бумажек скоро оказалась бы на какой-нибудь неапольской помойке.
Ему есть с чем выходить к итальянским журналистам и адвокатам? А Лавроненко он позвонит.
Надо же, до какой беды чуть не довела его собственная тупость. Мирела из Дебрецена!.. Как же он мог купиться?
Мирела – даже имя какое-то ненастоящее, фальшивое. Из мексиканского сериала.
Ну-ка, посмотрим!
Сергей тупо включил комп, набрал в поисковике «Мирела. Венгерское имя». Вот какая-то Мирела из сериала «Вино любви». Чуть ниже – «Мирела – румынское имя».
Ага, вот что! Никакая она не венгерка. Как же сразу не угадал, ведь разглядел же эти чертовы мохнатые ноги! Да и пахло от нее как-то не так, не по-европейски, что ли.
В этой рыбной забегаловке его охмурила цыганка. У них это проверенная схема. Он же знал, читал и слышал об этом. Они часто промышляют именно тут, в Италии, где клиенты побогаче, чем на нищем побережье румынской Констанцы.
Ему дико хотелось пить и защемить себе чем-нибудь яйца для профилактики.
«Не прелюбодействуй!» Посылалось же ему сверху это предостережение, а он нашел тысячу отговорок.
А цыганка – что ж, она поступила в согласии со своей кармой.
Карма – это поступок, обязательно имеющий следствие, некий результат. Совокупность всех действий, совершенных в жизни, точнее, их общая энергия приносит свой плод. Она определяет характер следующего рождения, новой жизни.
Соответственно карма может быть благой или неблагой, то есть ведущей к хорошим или дурным формам рождения. Собственно, она определяет в новом рождении то, что философы-экзистенциалисты называют заброшенностью. Это страна, в которой человек появится на свет, – если обретается именно такая форма рождения – семья, пол и прочие генетические характеристики. Например, врожденные болезни, основные черты характера, психологические наклонности и тому подобное.
В этой жизни человек снова совершает действия, ведущие его к новому рождению. Этот круговорот рождений и смертей называется в буддизме сансарой. Ее главной характеристикой является страдание, проистекающее из влечений и хотений.
То, что случилось в гостиничном номере, не улучшит и не ухудшит жизнь Мирелы. Все это просто течет в русле ее кармы. А он, олух, подвернулся ей под руку.
Опять зазвонил телефон. Что еще нужно гостиничной обслуге от его души и тела, уже основательно истерзанных?
– Будете говорить с Москвой? – осведомился на местном наречии приятный женский голос.
– Си! – выдохнул он из последних сил.
Глава 6
Клетушка на камбузе, которую выбрал Абдрахманов для нового серьезного разговора, была еще теснее, чем та, где они общались в первый раз. Зато почти изолирована. Шум кухни сюда практически не долетал.
– Ну что, выбрал парня? – сразу перешел к делу шеф-повар.
Ответа у Омара пока не имелось. Вернее, внутренние приоритеты оформились, но до полной уверенности было далеко.
– Сложно с ними, – признался он. – Они не знают Корана. Суры для них – пустой звук.
– А может, и хорошо, что не знают? – Шеф-повар сделал брови домиком. – В Коране, как и у Ленина, можно вычитать прямо противоположные мнения по любому вопросу. Например, там сказано, что никого убивать не надо. Пусть все цветет само по себе и развивается в меру своих сил. Если кто-нибудь из твоих парней глубоко залезет в Коран, он много чего вычитает и может прийти к неожиданным выводам. Ну, допустим, что гораздо интереснее писать книжки, открывать новые планеты, насаждать сады, строить города, изобретать дифференциальные исчисления и веселиться с женщинами, благо, Коран разрешает многоженство, чем бегать по улицам с динамитом за пазухой.
Омар посмотрел на Абдрахманова с удивлением. Он никак не ожидал услышать подобные речи от этого человека.
– Вот ты готов идти до конца. Я не думаю, что источник твоей энергии – полумертвые страницы.
Омар просто не узнавал собеседника. Вечно улыбающийся, мягкий, плюшевый шеф-повар был собран и сосредоточен.
Отвечать ему надо было всерьез.
– Когда мне было четырнадцать, отец зачем-то собрался в Москву и решил взять меня с собой. Я обрадовался. Огромный город! Я тогда, кроме своей улицы и речки, в которой мы купались с парнями, вообще ничего не видел. Принял нас друг отца. Он снимал квартиру в Бирюлево. Это окраина такая, как они говорят, спальный район. – Он сделал паузу – вспоминать было тяжело, – потом продолжил: – Отец мотался по Москве, ему нужно было собрать какие-то деньги. Я не вникал. Ходил, смотрел, удивлялся, пялился на девчонок. У нас так не одеваются: голые ноги, грудь чуть ли не наружу. Особенно одна мне нравилась, такая, сейчас понимаю, оторва. Тоже малолетка, но местными пацанами, видно, крутила как хотела. Я таращился на нее, когда встречал. Мальчишка!.. А на районе меня заметили, вычислили. Я от дома к главной улице ходил напрямик – через гаражи.
Абдрахманов кивнул – он слушал очень внимательно.
– Засекли, блокировали с двух сторон. Для начала ткнули в рыло, разбили губы к чертовой матери. Я и сказать ничего после этого не мог, захлебывался кровью. Потом началась обычная пацанская разборка. Мол, чего к нашим девчонкам липнешь и тому подобное. Я, сам понимаешь, ни к кому не лип, но им все равно было. Она, главное, там же стояла и усмехалась. Все это было при ней. Били, потом поставили на колени. Там еще лужа стояла с грязной водой – заставили из нее умываться, кричали: «Смой кровь, образина!» Ну а потом пошло: «Чего тебе вообще в Москве надо? Езжай к себе!» Я мальчишка, мне больно, страшно. Я просил их отпустить меня, обещал, что уговорю отца сразу уехать. Им это было по хрену, главное – как следует меня унизить. Заставляли кричать «Да здравствует Россия!», «Чечены – чмо!» и прочее. Я кричал, я ж не чечен, но все равно…
Абдрахманов кивал. Лицо его стало жестким.
– Они же били вроде не просто так. «Ага, плачешь, а когда твои русским головы отрезали, смеялся, наверное?» Лупили все время. Каждый подходил и ударял. А девчонка смотрела и смеялась. Стащили с меня джинсы. Дальше вспоминать не хочу. Слава Аллаху, за гаражи зашел мужик с собакой. Эта кодла сразу разбежалась. Он мне дал платок, к дому проводил. Вот тебе первый ответ. Так что ты прав – дело не в Коране.
Абдрахманов помолчал. Монотонный шум, едва доносившийся из кухни, казался ему отзвуком какого-то другого, нереального мира.
– Так ты и ребят, наверное, отбирал со своими историями? – осторожно сформулировал вопрос шеф-повар.
– Нет, сейчас совсем другая ситуация. Это раньше мы как лисы: забежим в курятник, наделаем шуму – и в кусты. Чего мы добились? Кого из парней, не пожалевших себя, люди помнят хотя бы по имени? Потому что некого помнить. Посмотри биографии: недоучки, неудачники по жизни, аутсайдеры. Возьми хотя бы Домодедово. Парня бросила жена, работы нет, никому на хрен не нужен. Накачали его наркотой, он и пошел взрывать аэропорт. Вот что в сухом остатке. Тут, конечно, и телевидение, и газеты русские – все постарались. Еще одного посадили недавно. Готовил теракт в Москве. Парень из группы «Имарат Кавказ». Незаконнорожденный. Отец чеченец. Русская мать торговала водкой на одном из рынков Грозного. Там тогда действовал шариатский суд. Он приговорил ее к публичному наказанию палками. Получила восемьдесят ударов, отказали почки, умерла. Сыну правильные люди объяснили, что он должен сам выискивать торговцев водкой и подвергать их наказанию. Ну а дальше пошли дела посерьезнее. Но суть в чем? Простой теракт ничего не дает. В этом мы уже убедились. Можно срубить бабки у спонсоров на новые взрывы. Это тоже дело, но ситуация в целом не изменится. Какие-то несчастные отморозки с пятнадцатью килограммами взрывчатки и парой десятков детонаторов бегают по Москве, ищут место для подрыва. Нам сегодня нужны герои. Умные, яркие, решительные. Наша борьба не может продолжаться только на улицах. Она должна идти в головах! Почему умные люди придумали ИГИЛ? Чтобы мусульмане шли не только против чего-то, но и за что-то. А «государство» – это звучит!
