Уоррен Мерфи - Китайская головоломка
– Хе-хе, – изрек Чиун с видом триумфатора.
– Какая победа – есть чем гордиться! – заметил Римо.
– Есть чем гордиться только тогда, когда противник достойный. А тут гордиться нечем. Хе-хе. Совсем нечем гордиться.
Так они и ехали всю дорогу, и лишь время от времени Чиун вставлял свое: «Хе-хе. Совсем нечем гордиться».
Римо поехал тем же маршрутом, каким несколько дней назад проследовала машина генерала Лю. Он проехал по Джером-авеню там, где начиналась линия метро, мимо стадиона для гольфа, и дальше – в запруженный людьми деловой квартал, залитый ярким солнечным светом, которому мешала только проходящая над городом черная, закопченная линия метро. Хозяйственные магазины, кулинарии, супермаркеты, рестораны, рестораны, рестораны, две химчистки, прачечные, кондитерские и магазины игрушек. Потом, через два квартала от того места, где исчез генерал Лю, Римо свернул с проспекта и обшарил окрестности. Повсюду стояли чистые аккуратные дома не выше шести этажей, и обстановка была на удивление тихой и спокойной – совсем необычно для Нью-Йорка.
Но Римо знал, что Нью-Йорк на самом деле – это не один город, а конгломерат разноплеменных сообществ, и каждое из них – а иногда даже один многоквартирный дом мог представлять такое сообщество – имело свои неповторимые национальные черты. Итальянцы, ирландцы, евреи, поляки – все это доказывало только одно: что в плавильном тигле на самом деле ничего не плавилось, а просто разнородные частицы свободно плавали в общем растворе, не смешиваясь друг с другом.
Дома по обеим сторонам Джером-авеню, между ГрандКонкорс, главной улицей Бронкса, и линией метро, были все одинаковые. Аккуратные, не выше шести этажей. Все кирпичные. Но маленькие различия все-таки были.
– Чиун, – сказал Римо, – ты понимаешь, что я высматриваю?
– Не уверен.
– А ты видишь, что я вижу? – спросил Римо.
– Нет.
– А что ты думаешь?
– Это окраина большого города.
– Видишь, что отличает один квартал от другого?
– Нет. Тут повсеместно одно место. Хе-хе. – Чиун очень любил придумывать афоризмы, и когда ему это удавалось, отмечал их легким смешком, который вовсе не был похож на обычный смех.
– Посмотрим, – заметил Римо.
Мэй Сун вмешалась в разговор:
– Совершенно очевидно, что в этом месте живут ваши руководители среднего звена. Тайная полиция и армия, пилоты атомных бомбардировщиков.
– Низшие слои пролетариата, – отозвался Римо.
– Ложь, – настаивала она. – Я не верю, что трудовая Америка живет в таких районах, где вдоль улиц стоят фонари, и магазины под боком, а в воздухе проходит железная дорога.
Римо припарковал машину перед темным кирпичным зданием с псевдоготическим портиком. По обеим сторонам крыльца росла аккуратно подстриженная живая изгородь.
– Подожди здесь, – сказал он Мэй Сун, а Чиуну дал знак следовать за ним.
– Я абсолютно уверен, что знаю теперь, как исчез генерал Лю, – прошептал он, когда они отошли от машины.
– Ну, Холмс, я просто преклоняюсь перед вами! – заявил Чиун. – Послушай, тебя же к этому не готовили.
– Тихо, – оборвал его Римо. – Смотри внимательнее.
– Элементарно, Ватсон. Хе-хе.
– Где ты этого нахватался?
– Я смотрю телевизор в Фолкрофте.
– Да? А я и не знал, что там есть телевизор.
– Конечно, – сказал Чиун. – Мои любимые передачи – это «Программа для полуночников» и «Пока Земля вертится». Они такие чудесные и прекрасные.
На Джером-авеню Чиуну тоже стало ясно. Когда они проходили по заполненному толпами народа торговому кварталу, публика бросала на них любопытствующие взоры – торговец фруктами, студенты в форменных пиджаках колледжа Де Витта-Клинтона, полицейский, взимающий еженедельную подать с мелкого букмекера.
Они остановились рядом с небольшой площадкой, уставленной ненадписанными надгробными плитами. Над плитами возвышался вычурно-витиеватый белый мраморный ангел, явно заказанный родственниками, которые не скоро пришли в себя после шока, вызванного горечью утраты.
Запах свежей травы, доносившийся с городского стадиона для гольфа, казался божьим даром, словно говорящим, что кое-где в Нью-Йорке еще сохранилась какая-никакая растительность. Жаркое солнце, какое редко бывает в сентябре, своими лучами плавило асфальт.
Над их головами с шумом пронесся поезд метро, высекая колесами искры на стыках рельсов.
– Послушай, Чиун, генерал Лю не мог исчезнуть с Джером-авеню в этом месте. Судя по сообщениям, его никто не видел, но совершенно немыслимо, чтобы в таком районе несколько человек, а среди них – китайский генерал в полной форме, могли бы просто уйти незамеченными. Скорее всего, его втащили в другую машину, недалеко отсюда, и куда-то увезли.
Римо обшарил глазами улицу.
– И потом, – продолжая он, указывая на север, – не может быть, чтобы машина просто так свернула с дороги. Во всяком случае не тогда, когда сзади и спереди едут машины сопровождения. Наверное, его шофер неожиданно для генерала умышленно свернул в сторону. Генерал вовремя понял это и застрелил его. Другого, наверное, тоже. Но те, чье задание они выполняли, схватили генерала раньше, чем подъехали машины охраны.
– Может быть, он силой заставил шофера свернуть в сторону? – предположил Чиун.
– Да зачем ему это? Это были его люди. Он ведь генерал, понимаешь?
– Я-то понимаю, а вот ты столько же смыслишь в вопросах внутренней политики Китая, сколько таракан смыслит в ядерной физике.
– Я знаю, что люди генерала – это люди генерала.
– А ты знаешь, почему генерал, едущий в бронированной машине, стреляет в своих людей, но не стреляет в тех, кто пытается вытащить его из машины?
– Может быть, все это произошло слишком быстро. Как бы то ни было… – и тут Римо осекся. – Вот оно! Поезд метро – знаешь, куда идет эта ветка? В китайский квартал. Понял теперь? Они втащили его в поезд, направляющийся в китайский квартал.
– И никто не заметил, как целая банда садится в поезд? И никому не показалось странным, что китайский генерал пытается вырваться из рук своих похитителей?
– Это мелочи, – пожал плечами Римо.
– Тебе все кажется ясным и понятным, потому что ты не ведаешь, что делаешь, сын, – сказал Чиун. – А может быть, генерал Лю уже давно мертв.
– Не думаю. Зачем бы тогда стараться разделаться с нами?
– Диверсия.
Римо улыбнулся:
– Тогда на их месте я повысил бы цену,
– Они обязательно это сделают, – заметил Чиун, – особенно теперь, когда весь мир узнает, что ты еще и знаменитый сыщик-всезнайка.
– Хватит ехидничать, – огрызнулся Римо. – Ты просто завидуешь, потому что я все понял, а ты – нет. Мы едем в китайский квартал. И там мы найдем генерала Лю.
Чиун поклонился ему в пояс:
– Как прикажете, о достойнейший из достойных, сын номер один.
Глава пятнадцатая
В Китае все было сложно и непонятно. Новые слухи о смерти Мао. Обозреватели, указывающие на закулисную борьбу в Пекине. «Партия войны» в самом Китае уже пустила слушок, будто бы американцы намерены сорвать мирные переговоры и потому убивают всех эмиссаров. В конце концов, уж если им удалось отправить человека на Луну, разве трудно обеспечить охрану посланников здесь, на Земле?
Примерно такого рода аргументы выдвигались в Китае. И шепотом передавалось то, что может быть передано только шепотом. И вот таким образом в стране, где важные решения становятся известными только после того, как воплощаются в жизнь, народные массы пришли в движение, не дождавшись установления прочного мира.
Всю дорогу, пока они ехали на такси в китайский квартал, Римо излагал свою точку зрения по этому вопросу. Свою машину он оставил возле отеля, где они остановились.
Он был уверен, что разгадка тайны – в китайском квартале. Он был уверен, что исчезновение генерала Лю как-то связано с осложнением внутриполитической обстановки в Китае. Но он уже не был столь уверен, что им удастся найти генерала. Иголка в стоге сена – и всего четверо суток до того дня, когда китайцы намерены отменить визит премьера.
Римо был убежден, что в целях безопасности премьеру надо прибыть в Америку прямо сейчас, без всяких предварительных согласовании. Неожиданный визит, о котором станет известно только тогда, когда премьер уже будет в воздухе.
– Благодарю вас за разъяснения, господин государственный секретарь, – поклонился Чиун.
– Уж не думаете ли вы, что народ Китая допустит, чтобы один из его любимых генералов сгнил в американской тюрьме? – спросила Мэй Сун.
– Заключенные в американских тюрьмах живут лучше, чем ваши крестьяне, – ответил ей Чиун.
В этот момент шофер такси постучал в перегородку.
– Приехали, – сказал он.
Римо огляделся. Улицы были ярко освещены разноцветными огнями, и повсюду бойко торговали пиццей, горячими сосисками и крошечными итальянскими пирожными.
– Это китайский квартал? – спросил Римо.
![Ричард Сэпир - Китайская головоломка [другой перевод]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
