Скотт Макбейн - Сребреники Иуды
— Не можете понять? — взорвался Хэнлон Досон. — Крамер как-то выбрался в коридор и чуть не изнасиловал студентку, а вы не можете понять? — Его шея налилась кровью. — Шрамп уволен. А вы, — он взглянул на Айхенбергера, — продолжайте проверять свои компьютеры. Завтра в десять собираемся снова, подводим итоги. Все свободны. — Досон встал. — Пол, задержитесь, пожалуйста, на пару минут.
Дождавшись, когда сотрудники тюрьмы покинут кабинет, он подошел вплотную к психиатру.
— Пол, вы что-то напортачили. Этот Крамер и есть тот самый серийный убийца.
— Откуда вам это известно? — с вызовом проговорил Пол. Хэнлон Досон схватил его за руку и вывел в коридор.
— Я тридцать лет работаю с подонками и научился отличать прирожденных убийц. То, что Крамер напал на студентку, не случайно. Он привык убивать.
— Я так не считаю. — Полу не нравилось, как этот недоумок с ним разговаривает.
— Слушайте меня, мистер. — Хэнлон Досон погрозил ему пальцем. — Вы, возможно, опытный и знающий психиатр, но здесь допустили явный прокол. Теперь придумайте что-нибудь, чтобы можно было снова отдать под суд эту скотину Крамера. Иначе вход сюда будет для вас закрыт. Посещения студентов я уже отменил. И помните: из-за вашей хитрожопой экспертизы покончила с собой девушка. Всего доброго. — Хэнлон Досон развернулся и зашагал прочь.
Пол угрюмо смотрел ему вслед. Отношения с начальником тюрьмы, которые он налаживал целых пять лет, окончательно испорчены.
Через несколько минут в кабинете начальника блока D его ждало еще одно разочарование.
— Пэт! — воскликнул он в сердцах. — Я не сумасшедший! Я видел женщину. Она стояла позади меня, наблюдала за Крамером. Вчера вечером я с ней случайно встретился в гостях. Ее зовут Хелен.
— Но, Пол, там никого не было, — смущенно проговорил начальник блока D. — Это можно проверить. Давайте просмотрим видеозаписи, сделанные камерой наблюдения.
Они внимательно просмотрели все пленки. Пол убедился, что действительно не было никакой женщины, кроме Сьюзенн Делейни и Эммы Брек. Он устало пожал плечами.
— Возможно, вам показалось, — успокоил его Пэт Харбисон. — Еще бы — такое напряжение.
— Я хочу поговорить с Крамером.
— Может, не стоит?
— Я настаиваю.
— Ладно, как хотите.
В подземный блок Е помещали только самых опасных преступников. Сейчас там сидели известные калифорнийские убийцы.
Крис Купер, сатанист, пивший кровь своих жертв; Дэйв Эрч, психопат, убивший больше двадцати детей; Ежи Палубский, медбрат, который вводил пациентам различные яды; Хэнк Якобсен, застреливший на работе пятнадцать человек только потому, что ему неправильно начислили месячное жалованье; Абдул Хали, террорист, взорвавший самолет с туристами. Этот жуткий список можно было продолжать.
Пол посещал заключенных, изучал их поведение, пытался лечить. Впрочем, безуспешно — они действительно были безнадежны.
Охранники ввели Крамера в специальную комнату, прикрепили наручники к стене. Вошел Пол, сел.
— Какой сюрприз! — радостно воскликнул убийца. — Психиатр пришел справиться о моем здоровье.
Пол молчал, прикрыв глаза. И вдруг это началось снова.
Крамер тоже излучал флюиды, похожие на те, что исходили от Тони Бреннана и его сына. Только тут был настоящий ураган — концентрированная злоба и жестокость, направленные на Пола. Он быстро открыл глаза.
— Так вы тоже это чувствуете, — сказал Крамер, облизнув губы.
— Что?
— А то самое. — Убийца гнусно усмехнулся, мол, знаю, но не скажу.
— Кто эта женщина? — спросил Пол.
— Какая женщина?
— Женщина, которая стояла позади меня, когда ты издевался над студенткой. Хелен. Ты видел ее. Я знаю, видел. Кто она?
Молчание.
— Карл, ты ее испугался, верно? Хелен заставила тебя отпустить девушку. Как она это сделала?
Крамер продолжал молчать, но в его излучении злобу начал подавлять страх. Он боялся. Серийный убийца, наводящий ужас на огромный город, боялся. Чего? Что могло вызвать у него такой ужас?
— Охрана! — заорал Крамер. — Отведите меня в камеру.
Вошли надзиратели, начали отстегивать наручники от стены. Крамер не отрываясь смотрел на Пола. А когда проходил мимо, наклонился и со значением произнес:
— Ищи метку, простофиля.
Из тюрьмы Пол поехал домой. Попал в час пик, потому добирался долго, зато было время поразмышлять. «Со мной происходит что-то непонятное. У меня возникла повышенная чувствительность к раздражителям. Почему? Я не принимал наркотиков и вообще никаких лекарств. Сбои в работе мозга? Вроде нет. Зрение в порядке, головные боли отсутствуют, никаких провалов памяти, потери сознания. Депрессия? Напротив, сознание острое и ясное. Удивительно, но факт. Это все как-то связано с Хелен. Крамер ее тоже видел — в этом нет никаких сомнений. Но больше никто. И Крамер боится. Почему? И что за метка, о которой он сказал в самом конце? Что это значит?»
Наконец Пол свернул к дому. Навстречу выбежала Мэри, вся в слезах.
Он издали по губам прочитал:
«Рейчел».
Глава пятнадцатая
Несомненно, зло в человеке обитает в гигантских размерах. Церковь настаивает на первородном грехе, на сравнительно невинном промахе, который допустили Адам с Евой. Но я думаю, тут дело обстоит гораздо серьезнее.
Карл Юнг. Неисследованная СамостьСобравшиеся у гробницы святого Петра молчали. Всем христианам было хорошо известно, как предали Христа. Это описал евангелист Матфей.
Когда-то в доме первосвященника Каиафы первосвященники и старейшины сговорились захватить Иисуса обманом, чтобы потом убить. И такая возможность скоро представилась. Один из двенадцати учеников Христа, Иуда Искариот, оказался негодяем. Перед тем как он отведал хлеба на Тайной вечере, в него вселился сатана. Он пошел к первосвященникам и сказал: «Что вы дадите мне, и я предам Его?»[5].
Они предложили ему тридцать сребреников. И Иуда явился в ту ночь в Гефсиманский сад с толпой вооруженных мечами и дубинками людей, посланных первосвященниками и старейшинами, и, поцеловав Светоч мира, предал его. Иисуса схватили, передали римскому прокуратору Пилату. А потом распяли. Вот как описал святой Матфей то, что случилось потом, когда Иуда осознал содеянное им:
«… и раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам.
Говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? Смотри сам.
И бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился.
Первосвященники, взявши сребреники, сказали: непозволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови.
Сделавши же совещание, купили на них землю горшечника для погребения странников.
Посему и называется земля та «землею крови» до сего дня»[6]
Кардинал Грациани посмотрел на Бенелли.
— Вы считаете, что сребреники Иуды до сих пор существуют?
— И обладают колоссальной силой. То, что я собираюсь вам рассказать, известно только двоим: папе и мне, главе святой палаты. Эта тайна — наверное, самая сокровенная тайна церкви — переходила от одного понтифика к другому с момента возникновения папства.
Лица кардиналов омрачила глубокая тревоuа. Они не хотели, чтобы их посвящали в эту страшную тайну, но Бенелли было приказано поделиться ею с ними. Не отрывая глаз от стены из красного кирпича, он начал:
— В мире можно обнаружить много свидетельств, подтверждающих правдивость того, что сказано в Евангелиях. Останки святых, окровавленные одежды Мученика, писания отцов церкви. Это все проникнуто Божественной правдой и напоено гигантской силой добра. А вот о силах зла, средствах, с помощью которых оно может быть вызвано, церковь в течение многих столетий хранила молчание. Намеренно, чтобы заблудшие, обманутые и обделенные умом не могли причинить себе серьезный вред. Более всего церковь хранит тайну сребреников Иуды.
Бенелли вздохнул. Несмотря на то что они стояли у гробницы святого Петра, самой сокровенной святыни церкви, он испытывал беспокойство, как будто кто-то невидимый прислушивался к его словам.
— Что потом стало с этими сребрениками? — спросил кардинал Грациани.
— В Священном Писании сказано, что за эти монеты купили участок земли неподалеку от Иерусалима, называвшийся землей горшечника, чтобы устроить там кладбище для странников. Имя человека, который продал этот участок, первосвященникам не было известно, и полученные им сребреники вскоре разошлись по Римской империи. Собрать их все было непосильной задачей. Однако Первый апостол не дрогнул, выполняя свой долг. Во время странствований ему были откровения, помогающие найти монеты. Некоторые обнаружились в Антиохии, какие-то в Риме, какие-то в Корнифе. И всегда оказывалось, что ими владеют богатые, могущественные и жестокие люди. Святой Петр продолжал поиски до конца жизни и каждую попавшую ему в руки монету очищал от дьявольской силы. Но ангелы тьмы делали все, чтобы сорвать его замыслы. Они добились своего через римского императора Нерона, одного из самых жесточайших людей, когда-либо живших на земле. — Бенелли посмотрел на присутствующих. — Разумеется, вам известно, что Нерон обвинил христиан в пожаре Рима, чтобы уничтожить зарождающуюся церковь. Вот как об этом писал римский историк Тацит: «Их убивали ради развлечения, забавы. Одевали в шкуры диких зверей и натравливали своры свирепых псов, которые разрывали христиан на части. После захода солнца их прибивали к крестам и поджигали, чтобы они служили факелами. Эти представления устраивались в саду Нерона, в которых он представал одетым в воинские доспехи на боевой колеснице».
