Призраки (ЛП) - Хантер Эван (Ивэн)
В одном конце её находилась закрытая дверь. Первый патрульный — чернокожий коп по имени Джейк Парсонс — постучал в дверь, и его тут же встретили выстрелы, которые вырвали огромные куски из деревянной обшивки и сделали бы то же самое с его головой, если бы он рефлекторно не бросился на пол. Оба полицейских отступили от квартиры.
По рации в машине внизу доложили дежурному сержанту Мэрчисону, что, похоже, у них тут двойное убийство, не говоря уже о том, что за запертой дверью кто-то с оружием. Мэрчисон позвонил наверх, в отдел. Пи-Ви Визонски, который был на подхвате, взял кобуру и пистолет из ящика стола, махнул Хэлу Уиллису через всю комнату и вышел через калитку в перилах ещё до того, как Уиллис надел пальто. Мэрчисон внизу позвонил в отдел убийств, а также в бригаду экстренного реагирования, обслуживающую этот район города. Если за запертой дверью находился парень с пистолетом, это была работа для добровольных полицейских из «службы экстренного реагирования», а не для простых смертных. Когда Визонски и Уиллис прибыли на место происшествия, полицейские уже были там. Вместе детективы из 87-го участка очень напоминали Матта и Джеффа (персонажи американского комикса, появившегося в 1907 году — примечание переводчика) или Лорела и Харди (Стен Лорел и Оливер Харди, британо-американские киноактёры, одна из наиболее успешных комедийных пар в истории кинематографа — примечание переводчика). Визонски был самым крупным детективом в отделе, Уиллис — самым маленьким, едва дотягивая до установленного Департаментом полиции роста в пять футов восемь дюймов. Патрульные рассказали им о том, что произошло наверху, и все снова поднялись на четвёртый этаж.
Полицейские из отряда специального назначения, одетые в пуленепробиваемые жилеты, вошли первыми. Кто бы ни находился за запертой дверью, он открыл огонь, как только услышал звуки в квартире, поэтому они отказались от мысли выбить дверь. В коридоре снаружи собравшиеся копы проводили совещание на высоком уровне.
Двух сотрудников отдела убийств, которым поручили это дело, звали Фелпс и Форбс. Они были очень похожи на Моногана и Монро, которые как раз в это время были дома и открывали рождественские подарки. (Позже сотрудники из 87-го участка узнают, что жена Моногана подарила ему позолоченный револьвер, а жена Монро — домашний видеомагнитофон, на котором он мог тайно проигрывать порнографические кассеты, которые собирал в городе.) Фелпс и Форбс были недовольны тем, что им придётся работать в Рождество. Фелпс был особенно раздражён, потому что ненавидел пуэрториканцев и любил повторять, что если бы они все вернулись на этот чёртов дерьмовый остров, откуда приехали, то в городе больше не было бы преступлений. И вот пуэрториканская семья создаёт проблемы на Рождество — при условии, что клоп за закрытой дверью действительно латиноамериканец. «Латиноамериканец»
— так называли копы в этом городе всех, кто имел хотя бы отдалённо испанское происхождение, за исключением Фелпса и многих таких же копов, которые по-прежнему называли их «спиками» (этническое оскорбление для испанских или латиноамериканских граждан США — примечание переводчика). Даже заместитель мэра, родившийся в Маягуэсе (город и порт в Пуэрто-Рико — примечание переводчика), был для Фелпса «спиком».
«Если мы подойдём к этой двери», — сказал Фелпс, — «этот спик снесёт нам головы.»
«Как думаете, мы сможем выбить окно?», — спросил один из полицейских из службы экстренного реагирования.
«Какой это этаж?», — спросил другой.
«Четвёртый.»
«Сколько человек в здании?»
«Пять.»
«Стоит попробовать спустить верёвку с крыши, как вы думаете?»
«Вы, ребята, держите его за дверью», — сказал первый полицейский из службы экстренного реагирования. «Один из нас залезет за ним через окно.»
«Когда услышите наши крики», — сказал второй полицейский из службы спасения, — «выбивайте дверь. Мы достанем его с двух сторон.»
Патрульные, первыми прибывшие на место происшествия, тем временем поговорили с жительницей квартиры в соседнем коридоре, которая рассказала им, что в семье две дочери — шестнадцатилетняя, которую нашли мёртвой на полу, и десятилетняя по имени Консуэла. Они сообщили об этом полицейским, разрабатывавшим стратегию в коридоре, и все согласились, что у них здесь так называемая «ситуация с заложниками», и поэтому влетать в окно, как Бэтмен, было несколько рискованно. Двое полицейских из отдела по чрезвычайным ситуациям были за то, чтобы попытаться сделать это, не обращаясь за помощью к отделу по работе с заложниками. Но Фелпс и Форбс наложили на их мнение вето и попросили одного из патрульных спуститься вниз и вызвать группу освобождения заложников. Никто пока не знал, действительно ли десятилетняя Консуэла находится за запертой дверью с тем, кто стрелял из пистолета, или же она просто прогуливается по снегу.
В реальной ситуации с заложниками на место происшествия обычно прибывало множество всякой шушеры, даже если место происшествия находилось в пуэрториканском районе города. К 11:00 того утра, когда прибыли двое полицейских из группы освобождения заложников, в переполненном коридоре вместе со всеми стояли четыре сержанта, лейтенант и капитан.
Капитан теперь руководил операцией, и он излагал свои планы, как человек, собирающийся штурмовать Кремль. Он сказал копам из группы экстренного реагирования, что действительно хочет, чтобы человек на верёвке с крыши спустился к окну, пока копы по освобождению заложников будут разговаривать с парнем через дверь. Он хотел, чтобы на всех, включая человека, спускающегося по верёвке, были пуленепробиваемые жилеты. Он хотел, чтобы Визонски и Уиллис в бронежилетах подстраховывали копов-заложников у двери. Полицейский из службы экстренного реагирования, который планировал спускаться с крыши, сказал ему, что бронежилет весит полторы тонны, и при таком ветре ему и так будет трудно спуститься по верёвке, не говоря уже о бронежилете, который может сбросить его на улицу четырьмя этажами ниже. Капитан настаивал на бронежилете. Все уже были готовы занять свои позиции, когда дверь открылась, и худой парень в одних трусах выкинул в гостиную автоматический пистолет Кольта 45-го калибра, а затем вышел, подняв руки над головой. Он рыдал. Его десятилетняя дочь, Консуэла, лежала на кровати позади него.
Он задушил её подушкой. Капитан, казалось, был разочарован тем, что теперь у него не будет возможности воплотить в жизнь свой блестящий план.
Тем временем Мейер Мейер и Боб О'Брайен приняли несколько иной вызов. Обычно Мейеру не нравилось работать с О'Брайеном. Это не имело никакого отношения к личности, мастерству или смелости О'Брайена. Это было связано лишь с особой склонностью О'Брайена попадать в ситуации, когда ему приходилось стрелять в кого-нибудь. О'Брайену не нравилось стрелять в людей. На самом деле он прилагал огромные усилия, чтобы избежать необходимости доставать пистолет. Но люди, жаждущие получить пулю, естественно, тяготели к этому. В результате, поскольку копы любят стрелять не больше, чем гражданские, и поскольку работа с О'Брайеном увеличивала вероятность нежелательной перестрелки, большинство копов 87-го участка старались устроить так, чтобы не слишком часто работать с ним в паре. О'Брайена, возможно, незаслуженно, прозвали копом-неудачником. Он сам верил, что если в городе есть мужчина или женщина с оружием, то это оружие так или иначе будет использовано против него, и ему придётся защищаться. Однажды он сказал об этом девушке, с которой был помолвлен; она разорвала помолвку на следующей неделе, что неудивительно.
Однако сегодня — и на Рождество, и на Хануку — Мейер почувствовал, что возможности для насилия в компании О'Брайена, пожалуй, склоняются на восемьдесят двадцать в их пользу. Шансы возросли до девяноста к десяти, когда они получили вызов из Смоук Райз. Смоук-Райз был самым элегантным районом в границах 87-го полицейского участка, почти самостоятельным посёлком, с домами стоимостью от двухсот до трёхсот тысяч долларов, из большинства которых открывался великолепный вид на реку Харб. Более того, сигнал был 10–21 — «случившаяся кража», что означало, что вор исполнил свои песню и танец, а затем сошёл со сцены под не слишком бурные аплодисменты. Не было никакой опасности, что кто-то выстрелит в О'Брайена — или что О'Брайен выстрелит в ответ, — потому что на момент их прибытия совершившего преступление человека на территории не было.
