Хорошие девочки не умирают - Генри Кристина

Поднявшись, она увидела коридор с пятью дверями. Все двери были закрыты.

Прежде чем толкнуть ближайшую, Селия снова прикрыла костяшки пальцев краем рукава. Комната была пуста.

«Ничего себе», – подумала Селия. Обычно у людей в домах накапливалось столько вещей, что не оставалось свободной комнаты. Нежилое помещение использовалось как комната для шитья, там ставили беговую дорожку, хранили одежду. С другой стороны, миссис Корриган жила одна и, вероятно, у нее не было хобби.

Селия открыла следующую дверь. Вторая комната тоже была пуста.

Какого?..

Третья комната. Голые стены.

Селия похолодела. Она вспомнила гостиную и кухню, показавшиеся ей такими безликими. А миссис Корриган точно жила здесь?

Селия толкнула дверь четвертой комнаты, уже зная, что там увидит. Ничего. Не было ни мебели, ни встроенного шкафа, просто большое пустое помещение. Она уловила слабый запах опилок, как будто дом был только что построен.

«Что это за место? Где я нахожусь?» – подумала Селия, и ее охватил ужас. Когда она открывала последнюю дверь, руки тряслись. Комната была пуста, как и остальные. Ни кровати – хотя бы для вида, – ни тумбочки со стаканом для вставной челюсти и аккуратно сложенными очками для чтения. Вообще ничего.

Селия в панике отпрянула, бросилась к лестнице, сбежала вниз по ступеням, промчалась через пустой дом и вылетела во двор. Она стояла на траве, задыхаясь, чувствуя, как бешено бьется сердце. Что ей теперь делать? Она не знала, где находится, но знала, что не живет в этом городе, в этом месте.

Это был не ее город. Она не знала этих людей.

Селия снова бросилась бежать, не думая о том, куда направляется, что собирается делать. Она знала одно: надо бежать отсюда, бежать куда угодно, но нельзя воспользоваться машиной, потому что там наверняка установлены камеры и передатчики. Она бросила телефон в кусты – с его помощью врагам несложно было проследить за ней.

Она выбежала на Черри-лейн, свернула на Мэйн-стрит, не остановилась, чтобы взглянуть на ресторан. Она никому не могла доверять, никто не мог помочь ей. Она бежала по дороге, прочь из города, в направлении, противоположном тому, в котором находился ее дом. Меньше всего ей сейчас хотелось наткнуться на Пита. Он схватит ее, запихнет в машину, заставит вернуться – в дом, который, как она теперь знала, не принадлежит ей.

Не знаю, где находится мой настоящий дом, но я обязательно его найду. Я обязательно вспомню, кто я такая, найду свой город и свою семью.

Селия знала, что со стороны похожа на сумасшедшую, но ей было все равно. Она чувствовала себя в этот момент сумасшедшей, потерянной; однако бежала прочь от лжи, навстречу настоящей жизни, которая была где-то там, хотя она не могла ее вспомнить. Она была в этом уверена.

Наконец Селия покинула город. Справа виднелись дома, очень похожие на тот, в котором она якобы жила с Питом, – двухэтажные коттеджи для среднего класса. Слева тянулся лес, наподобие того, мимо которого она проезжала вчера и сегодня по пути в ресторан. Из города вела только одна дорога, совершенно прямая.

Селия остановилась на несколько секунд и оглянулась. То, что она увидела, заставило ее сломя голову броситься в лес. У нее в сознании билась только одна мысль: нужно уйти с дороги.

За ней бежала группа мужчин, примерно двадцать человек.

Пробираясь сквозь чащу, она слышала крики преследователей. В лесу не было тропинок, и Селия не знала, куда бежит. У нее не было никакой цели, кроме одной: спастись от них.

«Может, забраться на дерево и затаиться», – подумала она, но, озираясь, видела только голые стволы. Ветки были слишком высоко. Кроме того, враги могли заметить ее и срубить дерево.

Она слышала свое хриплое дыхание, ощущала резкую боль под ребрами. Ноги тоже болели, и она чувствовала, что сил больше нет, что ей нужно остановиться. Нет, она была в плохой форме для того, чтобы спасаться бегством от толпы мужчин.

Я знала, что не занимаюсь бегом. Я знала, что это ложь.

Она рискнула оглянуться и увидела приближавшихся преследователей.

Нельзя бежать по прямой.

Селия свернула в сторону, попыталась бежать зигзагами. Лес редел, что было странно. Она знала, что, когда углубляешься в чащу, деревья растут гуще, пробираться становится труднее, но все было с точностью до наоборот. Внезапно лес кончился, и она очутилась на голой утоптанной земле.

За полосой земли находилась бетонная площадка, а дальше она увидела то, что сначала показалось иллюзией или галлюцинацией.

Путь ей преградила очень высокая белая стена – футов тридцать-сорок, а возможно, и выше, – а в стене была дверь, наподобие той, которую могла бы увидеть Алиса, погнавшаяся за белым кроликом. Прямоугольная серая дверь с красными буквами.

Выход.

Селия не знала, что она способна так быстро бегать. За спиной, совсем близко, раздался вопль:

– Ну уж нет, сучка гребаная, ты от нас не уйдешь!

Она врезалась в дверь всем телом и распахнула ее.

Часть вторая

Эллисон

Глава первая

Элли чувствовала, что шорты жмут. Они были из джинсовой ткани, и она такие обычно не носила, к тому же шорты были малы по крайней мере на размер. Они стягивали живот и чуть ли не лопались на бедрах. Интересно, зачем она вообще их купила и когда? Время от времени Элли отправлялась по магазинам вместе с Кэм и Мэдисон и покупала всякие ненужные вещи. Она делала это для того, чтобы не выделяться, не давать им повода высмеивать ее, называть занудой, ханжой и так далее. Нет, они не издевались над ней постоянно, но изредка у Кэм ни с того ни с сего возникало желание наговорить Элли гадостей, а Мэдисон старалась не отставать. Эллисон чувствовала себя в некотором роде лишней, потому что присоединилась к их маленькой группе последней. Кэм и Мэдисон подружились еще до ее появления. Ее задевали их шуточки, но она только улыбалась, потому что о своих страданиях не следует никому рассказывать, страданиям лучше всего предаваться в одиночестве.

Она не носила ни короткие шорты, ни облегающие майки. Тем не менее каким-то образом она умудрилась отправиться отмечать день рождения, в эту долгожданную поездку, на которую возлагала столько надежд, в ненавистных шортах. Утешало только то, что футболка была более или менее свободной. Элли всегда покупала свободные футболки и свитера, потому что облегающая одежда подчеркивала ее треклятый бюст. Другие девчонки считали, что иметь грудь размера DD – это здорово, они жаждали внимания мужчин, но Элли знала, что ничего хорошего в этом нет. Кэм, у которой была очень маленькая грудь, носила бюстгальтеры пуш-ап и каждый раз на пляже или в бассейне бросала завистливые взгляды на Элли. Элли краснела и подтягивала бретельки купальника.

Большая грудь была у Элли уже в старших классах, она достигла нынешнего размера, когда Элли было всего пятнадцать. Поэтому незнакомые мужчины вдвое старше нее (а иногда и больше, чем вдвое) считали, что имеют полное право пялиться и отпускать пошлые шуточки. Они буквально облизывались, разглядывая ее, и она чувствовала себя не человеком, а куском мяса.

Элли постаралась незаметно потянуть шорты вниз, но, поскольку она сидела на складном стуле, ничего не получилось; для того чтобы что-то сделать с шортами, ей нужно было встать и тем самым привлечь к себе внимание. А Элли не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Она и без того выделялась среди подруг – приехала на уик-энд без бойфренда. С другой стороны, предполагалось, что это будет девичник, только для Элли, Кэм и Мэдисон, что они будут пить вино, играть в «Уно» и хохотать над всякой чепухой, что все будет как раньше, до того, как Кэм и Мэдисон начали проводить круглые сутки в компании своих дурацких парней.