Валерий Марценюк - Похождения земного духа
Кроме того, оказалось, что вор побывал и в этом дворе, из которого была уведена крольчиха. Хозяйка дома Мария Папирна рассказала, что, судя по всему, кража произошла около полуночи. В это время на кого-то очень сильно лаяла ее собака, закрытая в сарае около семенной картошки. Становилось явным, что предположительно воров было не менее двух – один видимо стоял с курицами в мешке около ворот, а второй тем временем рыскал по двору. Этому второму, к счастью Марии, не удалось дотянуться к курицам, закрытым в сарае, и он взял взамен их подвернувшуюся под руки крольчиху.
Утром, увидев кражу, Мария позвонила по мобильному телефону участковому. Однако, видимо по его совету, писать в милицию заявление о краже отказалась, хотя и подписала акт о краже у Варвары Степановны в качестве понятой. В дальнейшем след куриных перьев привел по улице к следующему дому, и неожиданно около этого дома оборвался. В этом доме проживает женщина с то ли татарским, то ли болгарским именем Татиана по фамилии Дымарева вдвоем со своим сожителем, прозванным в селе за свою длинную худобу «сохатым».
Милицейская оперативная группа обследовала двор Дымаревых, но там следов кур не выявила. В то же время в причастности к краже заподозревала хозяев этого двора и сама Варвара Степановна. Подозрения эти основывались на том факте, что в том доме часто собирались пьяные компании сельских алкоголиков. А известно, где пьянки там и до краж не очень далеко. Тем более это было вероятно, вследствие того, что через день в селе должен был быть праздник поминания умерших (проводы).
Окончив свой рассказ, Варвара Степановна произнесла.
– Вот и решила я, сват, позвонить вам. Может быть, Вы смогли бы подъехать ко мне на пару дней, чтобы помочь разобраться в этом деле. Тут мне позвонили из милиции – говорят, что нашли вора и привезут того сюда послезавтра для следственного эксперимента.
– Хорошо, сватья, я здесь посоветуюсь с женой и думаю, что обязательно завтра приеду. Если же не смогу приехать, то обязательно перезвоню, – пообещал Михаил Иванович, после чего положил трубку и пошел на кухню к жене.
Николай и себе последовал за стариком, чтобы быть в курсе разговора. Было ясно, что и ему надо будет подъехать к матери и понаблюдать за событиями. Может быть, даже придется вмешаться в них с помощью доступных ему средств. Однако думается Михаилу Ивановичу не занимать житейского опыта, и он сможет, если не делом, то хотя бы советами помочь матери.
– С кем это ты там так долго разговаривал, – не удержалась от вопроса, диктуемого извечным женским любопытством, Лариса Григорьевна.
– Да вот сватья звонила. Просила приехать и помочь разобраться, курей там у нее воры украли, – изложил Михаил Иванович суть разговора со сватьей.
– А ты чем сможешь помочь? Неужели вместо собаки-ищейки по огородам бегать будешь? – не удержалась Григорьевна от шпильки в адрес мужа.
– Ну ты как всегда, в своем репертуаре. Варвара просит, значит нужно ей. Там должны провести следственный эксперимент. Говорят, вор явился сам с повинной, – объяснил ситуацию старик.
– Явился сам с повинной?! И что, такое у нас еще бывает? – в словах Ларисы Григорьевны сквозило явное недоверие.
– Да, наверное, бывает, если так в милиции говорят. Надо поехать и разобраться. Тем более если вор явился, то и суд теперь со временем будет, – закончил Михаил Иванович свои объяснения.
– А как же с делами Саши? Ты нужен здесь, надо что-то решать, время идет, и скоро бандиты за него снова примутся, – не унималась бабушка.
– Примутся то примутся, но все же пару-тройку недель у нас есть. А дальше снова что-нибудь придумаем, не впервые же нам разгребать его помойки. Для начала, как и в прошлый раз, спрячем внука в какой-нибудь дыре. Затем вступим в переговоры с кредитором и договоримся о рассрочке, – убедительно рассуждал старик.
– А сватье помочь таки нужно, поэтому я завтра прямо с утра двинусь в сторону Тыврова, – завершил разговор на оптимистической ноте Михаил Иванович.
5.2. В дебрях правоохранительной системы
Ранним утром следующего дня, вслед за Михаилом Ивановичем, Николай и себе заспешил на утреннюю маршрутку в сторону Тыврова. Не так давно в сторону райцентра с Площади Победы был открыт дополнительный частный маршрут автобусов, который проходит через села Луку-Мелешковскую и Яришевку. Этот маршрут почти вдвое сокращал общее время поездки к Тыврову, по сравнению с маршрутом, который проходит через город Гнивань.
Из Тыврова в сторону сел Колюхова и Канава утром и вечером три раза в неделю ходит рейсовый автобус. Так что особых проблем с транспортом у Михаила Ивановича, а, следовательно и у Николая, не было. Таким образом, уже около полудня Михаил Иванович сидел за обеденным столом у Варвары Степановны, слушая продолжение ее рассказа о краже и событиях вокруг нее.
– Знаете, сват, тут, кроме того, что я вам рассказала по телефону, еще есть много кой-чего интересного, – продолжала свой рассказ мать Николая, раскладывая на столе посуду к обеду.
В дальнейшем Варвара Степановна поведала, что на третий день после кражи ей позвонил молодой человек, который представился исполняющим обязанности участкового милиционера. Оказывается их участковый находится на больничном, и он, Руслан Петрович, будет заниматься поисками вора. Поэтому, он хотел бы встретится с Варварой Степановной, как с потерпевшей, и побеседовать по поводу возможных подозреваемых в совершении кражи.
Приехал этот Руслан Петрович, не сразу как обещал, а только через три дня после звонка. В разговоре, Варвара Степановна рассказала ему и о дороге из свежих перьев, и о краже крольчихи из двора Марии, и о пьяных компаниях в доме Татианы, прозванной в народе «сохатихой». Вряд ли сама Татиана участвовала в этих кражах, но то, что она была в курсе, кто это сделал – было несомненным. Недаром же след из куриных перьев закончился именно рядом с ее домом. Да и сама она, судя по всему, раньше всех узнала о случившихся кражах, прямо с утра появившись около дома Варвары Степановны с сообщением о краже крольчихи у своей соседки Марии. Как в народе говорится – «на воре и шапка горит», иначе зачем было бы Татиане с утра пораньше появляться на разведку к месту кражи?
После разговора с Варварой Степановной, Руслан Петрович, приехавший под обед вдвоем с напарником, отправились, по их словам сначала к Марии, а затем к Татиане. Возвратились они только к вечеру, причем явно было заметно, что под некоторым «шафе». Тем более интересно прозвучало их предложение пенсионерке написать заявление в милицию, о том, что оказывается «куры сами вернулись во двор» и предмет открытия криминального дела отсутствует.
За словами Руслана Петровича, если же этого не сделать, то надо открывать криминальное дело, а вора они пока не нашли. В этом случае начальство их совсем не поймет и скажет «что же вы за такие оперативники, если обычной кражи раскрыть не можете?». Но они и дальше будут продолжать искать вора, а когда найдут, то заявление о «самостоятельном возвращении курей» из дела можно будет изъять и вор будет наказан, как положено.
О Татиане, после ее длительного посещения (и, видимо, соответствующего обильного угощения) мнение оперативников сложилось самое лучшее. Оказывается, она не могла принимать участие в этих событиях, поскольку держит в хозяйстве корову и поэтому ей совсем не нужно заниматься кражами.
Варвара Степановна, естественно, писать заявление «о самостоятельном возвращении курей» отказалась и, через несколько дней, ей снова позвонил Руслан Петрович с известием, что вор явился сам и с повинной. Этим вором оказался некий Борис Пастух, мать которого около пяти лет назад снимала дом у той же Татианы, и который тогда же получил четыре года за кражу козленка у соседей. Вот этого Бориса и собирался привезти завтра в село Руслан Петрович для проведения следственного эксперимента.
После сытного обеда Михаил Иванович прилег немного отдохнуть с дороги. Тем временем Николай решил пройтись по улице родного села в направлении дома Татианы, с тем, чтобы посмотреть что там и как. Тем более ему было это интересно, что в самом селе он уже давненько не был. Да и на сельское кладбище сходить не мешало бы. Может быть, удастся в очередной раз встретится с фантомом отца и узнать что-то более конкретное об этой краже.
Обойдя дворы Марии и Татианы, и не увидев там ничего заслуживающего внимания, Николай направился в сторону сельского кладбища. Как и в большинстве сел Украины, кладбище располагалось на самой окраине села огороженное неглубоким рвом по своему периметру. Основная старая часть кладбища, снова же, как и в большинстве сел, заросла самосеющимися деревьями и кустарниками. И только та часть, где производили новые захоронения, еще выглядела сравнительно ухоженной.
Вот в этом видимо и заключается внутренняя ментальность украинского народа – мы, по сути, не только не ценим своей истории и своего языка, мы еще и совсем не помним своих предков. В то же время их заброшенные могилы находятся совсем рядом – на старых заросших частях кладбищ. Сколько же должно пройти времени, чтобы на наших сельских (и не только) кладбищах появилась ухоженность так свойственная европейским народам?
