Майкл Корди - Источник
Слева, в ярко-алой сутане, сидел кардинал-префект Гвидо Вазари, Красный Папа. Этот высокий и худощавый человек с крючковатым носом и виновато бегающими глазками возглавлял Конгрегацию доктрины веры — самую древнюю и могущественную из девяти конгрегаций Римской курии. Когда-то она называлась инквизицией и беспощадно карала еретиков, угрожавших Святой церкви, сейчас же роль ее сводилась к охране и пропаганде католической веры по всему миру. Тем не менее многие по старинке называли кардинал-префекта этой конгрегации Великим инквизитором.
Справа, в скромной черной сутане, сидел генерал Леонардо Торино, Черный Папа, генеральный настоятель Общества Иисуса — ордена, основанного Игнатием Лойолой и славящегося аскетизмом и строгостью взглядов. Много веков назад, во времена Контрреформации, когда инквизиция сеяла ужас, каленым железом выжигая протестантизм, в ордене иезуитов приветствовали дискуссию и разумный подход. Иезуиты гордились тем, что понимают верования, обычаи и языки будущей паствы лучше, чем она сама. Все это относилось и к новейшей религии — науке.
Во главе стола, между Вазари и Торино, сидел крепко сбитый человек в белой сутане — понтифик.
Глядя на собеседников, Торино посочувствовал Орландо Фалькону. Он представил, как его собрат-иезуит стоял перед предшественниками этих стариков, да и перед его собственным предшественником, и пытался рассказать им о своем открытии. Непосильная задача. Наместники Бога на земле должны быть мечтателями, а не осторожными старцами, которые во всем видят одни недостатки. Торино опустил руки на клавиатуру и лежащую перед ним толстую папку, надеясь, что ему хватит аргументов подвигнуть их на поступок, который положит конец упадку католической церкви.
Водянистые голубые глаза папы смотрели на Торино.
— Генерал, вы попросили о встрече…
Торино открыл папку и выложил перед ним протокол суда и показания отца Орландо.
— Четыреста пятьдесят лет назад наши предшественники приговорили уважаемого священника-иезуита к сожжению на костре. В чем же его преступление? Он заявлял, что открыл для церкви целый сад, полный чудес.
Торино кратко изложил показания Фалькона и ход процесса.
— Не понимаю вас, генерал, — сказал папа, когда Торино закончил, — вы глава Комиссии по чудесам и до сих пор не дали ход ни одной заявке. Вы постоянно повторяете, что хоть церковь и нуждается в чудесах, которые служили бы доказательством существования Господа, эти чудеса должны быть столь безупречны с научной точки зрения, чтобы никто не мог их отрицать. За все время, что вы возглавляете комиссию, она не утвердила ни одного чуда. И вот теперь вы вспомнили о каком-то средневековом монахе?
— Я уверен, Святая церковь не должна выискивать чудеса, словно дворняга, что роется в отбросах. Церковь должна вдохновлять чудеса, быть их источником. — Торино продемонстрировал распечатку перевода Лорен Келли. — Вот перевод так называемого манускрипта Войнича, сделанный в Йельском университете.
— Что еще за Войнич?
— Орландо Фалькон написал его в тюрьме инквизиции четыре с лишним века назад. Именно эту Книгу Дьявола церковь в лице трех наших предшественников объявила опасными бреднями одержимого. Перевод почти идентичен показаниям Фалькона, которые имеются в архивах инквизиции. Получается, тогда, столетия назад, он зашифровал рукопись, и разобрать ее удалось только сейчас. Зачем отцу Орландо было специально придумывать сложный язык, если вся история — ложь и ересь?
— Генерал, вы вступаете на зыбкую почву, — заметил папа.
— Сейчас не время выверять каждый шаг, ваше святейшество. Сейчас нужно действовать решительно. Если чудесный Сад Господень и правда существует, церковь не может оставить этого без внимания.
— Ерунда, — заявил кардинал-префект Вазари, протянув руку за показаниями Фалькона. — Отец Орландо заявил, что нашел эдемский сад посреди джунглей, в земле дикарей. Не может Эдем находиться в Новом Свете, у язычников. А все эти странные существа и загадочные растения? В Библии и близко ничего похожего нет. Ради всего святого, он же Книгу Бытия собрался переписать!
Торино кивнул.
— И все же, если сад существует, он вернет Святой церкви утраченные позиции.
— Его не существует, — упорствовал Вазари. — Он противоречит всей нашей доктрине, священным книгам… это угроза для церкви.
— Именно поэтому мы не можем допустить, чтобы сад отыскал кто-то еще, — возразил Торино. Он повернулся к папе: — Ваше святейшество, сейчас почти все уверены, что текст манускрипта — просто сказка. Если узнают, что автор был единственным, кто выжил в экспедиции, искавшей Эльдорадо, что он был иезуитом, которого подвергли пыткам за рассказ о его находке, это будет для церкви по меньшей мере неприятно, а в худшем случае еще и подтолкнет людей отправиться на поиски сада. Если его найдут, это будет удар по Библии и всей католической доктрине, удар, который подорвет и без того неуклонно снижающийся престиж церкви. Вспомните чудесную целительную силу, о которой говорил Фалькон. Если люди не будут бояться смерти и болезней, то зачем им церковь?
Торино поднял указательный палец.
— Зато если сад отыщем мы, то представим все так, чтобы он не противоречил учению церкви. Чудесная сила сада будет нашей. Святой церкви больше не придется выискивать чудеса, доказывая, что Бог есть; она будет управлять чудесами. Рим вернет себе мировое господство.
— Почему вы уверены, что это место существует? — поинтересовался понтифик.
— Потому что Орландо Фалькон написал отдельную книгу с указаниями, как добраться до сада. К несчастью, книга попала в руки атеиста, которого зовут Росс Келли — мужа переводчицы манускрипта. Доктор Келли — геолог, и он уже вылетел в Перу на поиски.
— Что? — Папа и кардинал подались вперед.
— Разумеется, он может ничего и не найти. А если все же найдет?
Торино коротко пересказал все, что ему было известно, полностью умолчав о Базине. Он никому не рассказывал, что его брат — наемный убийца, а сейчас для этого уж точно не время. Он объяснил, что Лорен Келли перевела весь манускрипт Войнича, кроме одного, самого важного раздела, содержавшего, по ее мнению, карту. Грабитель нанес ей тяжелую травму, и публикация перевода оказалась под вопросом. Муж переводчицы обещал предоставить записи Лорен.
— Однако монахиня его отговорила.
— Что еще за монахиня?
— Некая сестра Шанталь. Она отыскала доктора Келли и убедила его, что сад Фалькона — не сказка и что этот сад может вылечить его жену. Именно она отдала Келли книгу отца Орландо.
— Откуда у нее книга? Кто вообще такая эта сестра Шанталь?
Торино достал из папки письмо и маленькую резную шкатулку.
— Пару дней назад это прислали из нашего хосписа для больных СПИДом в Уганде: просили, чтобы Комиссия по чудесам рассмотрела случай Божественного вмешательства. У них внезапно выздоровели сразу двое неизлечимых пациентов: мальчики-близнецы. В тот же день из хосписа пропала монахиня. Мальчики рассказали, что она приготовила им чай и добавила туда что-то из этой шкатулки. — Он протянул ее папе. — Обратите внимание на резьбу.
— Цветы.
— Необычные цветы. Такие цветы есть только в одном месте — в манускрипте Войнича.
Воцарилось молчание.
— Как мы выяснили, исчезнувшая из хосписа монахиня прожила там двенадцать лет, а до того работала еще в двух хосписах, но в ордене нет записей о ее прошлом. Вообще никаких. Как ее имя? Сестра Шанталь. — Двое мужчин молчали, все их внимание было приковано к Торино. — Точно известно лишь, что она как-то связана с отцом Орландо и манускриптом Войнича. Кем бы ни оказалась мятежная монахиня, сейчас книга с указаниями Фалькона у Росса Келли, и он уже отправился на поиски сада, чтобы найти там лекарство для жены.
Торино включил ноутбук, повернул его экраном к собеседникам и включил записи: Росс Келли сидел в палате жены и объяснял ей, что сад, о котором написано в манускрипте, мог бы ее вылечить; говорил, что они отправляются на поиски; прощался и просил ее благословения.
— Откуда это у вас? — спросил Вазари.
— Меня держит в курсе друг, верный слуга церкви.
Его святейшество нахмурился:
— Так вы поручили кому-то шпионить за доктором Келли?
— Скорее, наблюдать и прислушиваться. Мой друг, как и все мы, стремится быть полезным Риму.
— Ваши действия не должны повредить репутации Ватикана, — заявил папа.
— Я не сделаю ничего, что могло бы принести вред Святой церкви. Однако если Келли обнаружит сад и расскажет о нем, Рим может погибнуть.
Вазари подался вперед.
— Вы правда думаете, что геолог найдет чудодейственное лекарство?
— Боюсь, он найдет куда больше, чем просто лекарство.
— Что, например?
