Тьерри Жонке - Тарантул
Лоскут железы выводится наружу для создания неоклитора. Кожа мошонки, которую мы сохранили, очень тонкая, на ней также производится резекция: с ее помощью будут сформированы большие губы.
Перед вами тот же самый пациент несколько месяцев спустя. Результат можно назвать весьма удовлетворительным: вагина хорошего размера и вполне функциональна, клитор чувствителен, мочевыводящее отверстие находится в нужном месте, осложнения при мочеиспускании отсутствуют».
Пленка закончилась. Внизу живота чувствовались нестерпимый зуд и боль. Тебе захотелось помочиться. Пришлось сказать об этом Тарантулу… Он поставил тебе зонд, и тогда пришло это странное ощущение, совсем новое восприятие твоего пола. Из твоей глотки опять вырвался крик.
Этот ужас невозможно было описать словами, ночью одолевала бессонница. Тарантул вкалывал тебе транквилизаторы. Позже он развязал тебя, чтобы заставить пройти несколько шагов. Маленькими шагами ты шагала по кругу. Между ног болтался зонд и какие-то трубки, соединенные с пустыми склянками, в которые капало то, что выходило из тебя. Одну из них держал Тарантул, другая оказалась засунута в карман твоего халата… Сил не было. Тарантул вывел тебя из подвала и устроил в небольшой квартирке наверху. Там имелись будуар, спальня… Ты была ослеплена. В первый раз за два года ты покидала свою тюрьму. Солнце залило твое лицо. Это было очень приятно.
Твое выздоровление длилось очень долго. Зонд исчез, склянки тоже. Осталась только эта дыра там, между ног. Тарантул вложил тебе в вагину какой-то жгут. Как он объяснил, это было необходимо, чтобы отверстие не заросло. Тебе пришлось носить его несколько месяцев. Чуть повыше имелось одно очень чувствительное место: твой клитор.
Дверь в твою комнату всегда оставалась закрыта. Через щели в затворенных ставнях тебе удавалось разглядеть парк, маленький пруд, даже пару лебедей. Тарантул приходил навещать тебя каждый день, оставался на несколько часов. Вы говорили о твоей новой жизни. О том, каким ты стал… Стала.
Вновь началась игра на пианино, занятия живописью… Поскольку у тебя были груди и это отверстие между ног, оставалось только исполнять предложенную тебе роль. Сбежать? Вернуться к себе после того, как прошло столько времени? К себе? Разве это называется «к себе», то самое место, где когда-то жил некий Винсент? Что скажут те, которых он знал когда-то? Выбора у тебя не оставалось. Макияж, прически, духи… И однажды Тарантул привел тебя в аллею Булонского леса. Это был предел, ничто больше уже не могло тебя ни поразить, ни задеть.
А сейчас этот человек спит рядом с тобой. Должно быть, ему очень неудобно, вот так скрючиться в кресле в неудобной позе? Когда он нашел тебя в подвале, то стал тебя целовать, ласкать, заключил в объятия. Дверь открыта. Чего он хочет теперь?
Ришар открыл глаза. Страшно ломило поясницу. Это было какое-то странное ощущение: всю ночь напролет бодрствовать возле Евы, потом что-то произошло, какой-то звук, похожий на шелест одеяла, и вот Ева выпрямляется в постели, внимательно следит за ним в свете наступающего утра… Она здесь. Здесь, в постели, глаза ее широко раскрыты. Ришар улыбается, встает, потягивается, распрямляя затекшие мышцы, садится на край кровати. Он говорит, опять переходя на прежнее «вы», принятое им с самого начала, что выглядит довольно абсурдно, раньше это «выканье» казалось выхлопами ненависти.
— Вам будет лучше, — говорит он. — Все прошло. Я… в общем, все кончено, вы можете уехать, я все устрою с документами, твоим новым паспортом, так делается, ты ведь знаешь? Ты пойдешь в полицию и скажешь им..
Ришар все говорит и говорит, словно боясь остановиться, и эти жалкие слова кажутся признанием его поражения. Полного и унизительного поражения, которое наступило слишком поздно, словно в наказание за давно угасшую ненависть.
Ева поднялась, пошла в ванную комнату, приняла душ и оделась. Она спустилась в гостиную. Ришар нашел ее на берегу пруда. Он часто приходил сюда и бросал лебедям хлебные крошки. Она села на корточки на берегу, свистом подозвала птиц. Она подплыли и стали клевать прямо из ее ладони, вытягивая шею, чтобы проглотить корочки.
Погода была ослепительно солнечной. Они вместе вернулись на виллу и сели рядом на качели возле бассейна. Так они сидели довольно долго, один возле другого и не произносили ни слова.
— Ришар? — наконец позвала Ева. — Я хочу увидеть море.
Он обернулся к ней, долго смотрел на нее безмерно грустным взглядом, затем кивнул. Они вернулись в дом, Ева пошла за сумкой, затолкала туда какие-то вещи. Ришар ждал ее в машине.
Они двинулись в путь. Она опустила боковое стекло и высунула руку, с наслаждением ощущая порывы ветра. Он посоветовал ей этого не делать, потому что ее могли покусать насекомые или поранить камешки, вылетавшие из-под колес.
Ришар ехал очень быстро, проскакивая повороты с какой-то яростью. Она попросила его не гнать так. Вскоре показались прибрежные скалы.
На галечном берегу в Этрета было черно от людей. Туристы толпились на берегу. Был отлив. Они прогуливались по тропинке, которая вилась вдоль скал и заканчивалась туннелем, через который можно было попасть на соседний берег, тот, где возвышалась знаменитая Полая Игла.
Ева спросила Ришара, читал ли он роман Мориса Леблана, ту самую безумную историю, в которой бандиты прятались в гроте, выдолбленном внутри остроконечной вершины. Нет, Ришар не читал… Смеясь, он сказал с некоторой горечью в голосе, что его профессия не оставляет ему свободного времени. Она настаивала: ну как же, это Арсен Люпен, про него все знают!
Они продолжили прогулку и на этот раз направились в противоположную сторону, к городу. Ева проголодалась. Они заняли столик на террасе ресторанчика, в меню которого имелись блюда из даров моря. Она заказала себе морское ассорти, большое блюдо устриц, различных моллюсков, ракушек. Ришар только попробовал клешню морского паука и оставил ее заканчивать трапезу в одиночестве.
— Ришар, — спросила она, — что эта за история с гангстером?
Он вновь стал рассказывать ей, как вернулся в Везине, увидел пустую комнату, взломанные замки, как сходил с ума, недоумевая по поводу ее исчезновения. О том, как наконец он сумел ее найти.
— А этот тип, ты его отпустил? — настаивала она, по-прежнему недоверчивая и подозрительная.
— Нет, он остался в подвале, связанный.
Он произнес это тихим, бесцветным голосом.
Она чуть не задохнулась.
— Ришар! Но надо же пойти туда, ты же не можешь позволить, чтобы он сдох там!
— Именно этого он и заслуживает, он причинил тебе боль.
Она стукнула кулаком по столу, чтобы вернуть его к действительности. Она не могла отделаться от ощущения, что является действующим лицом какой-то пьесы абсурда в нелепых декорациях: белое вино в стакане, остатки краба на тарелке и этот, такой неуместный в данной обстановке, разговор про какого-то типа, гниющего в подвале дома в Везине. Его отсутствующий взгляд был устремлен куда-то мимо. Она настаивала на том, чтобы отправиться в обратный путь немедленно. Он тотчас же повиновался. У нее было ощущение, что если она попросит его броситься с высокой скалы, он безропотно согласится.
Было уже довольно поздно, когда они вернулись на виллу. По лестнице, ведущей в подвал, он спускался на шаг впереди нее. Он открыл дверь, зажег свет. Парень, разумеется, находился там, стоял на коленях, с руками, вывернутыми цепями, которые были ей так хорошо знакомы. Когда Алекс поднял голову, она издала пронзительный крик, похожий на жалобный вой раненого животного, которое не может постичь, что с ним произошло.
Согнувшись пополам, не в силах вздохнуть, она показывала пальцем на пленника. Она бросилась в коридор, упала на колени, ее вырвало. Ришар поспешил к ней, опустился рядом, поддерживая ее лоб.
Так, стало быть, вот он какой, последний акт! Тарантул от начала и до конца выдумал эту бредовую историю с гангстером, только чтобы усыпить твое недоверие. Он задабривал тебя ласками, выполнял любые капризы, как, например, этот: увидеть море, — и все это, чтобы столкнуть в пропасть бездонного кошмара!
И эта хитрость, чтобы ты обнаружила Алекса, плененного, как и ты четыре года назад, имела лишь одну цель: еще сильнее растоптать тебя, еще ближе — а разве возможно еще ближе? — подтолкнуть к безумию…
Да, в этом и состоял его план! Ему было недостаточно унизить тебя, заставив заниматься проституцией. После того как он искромсал, выхолостил, изуродовал тебя, разрушил твое тело, чтобы создать другое существо, игрушку из плоти. Нет, все это было лишь игрой, прелюдией к его истинному плану: сделать тебя безумной, как его собственная дочь!.. Поскольку тебе удалось выстоять после всего того, что он с тобой сотворил, ему пришлось увеличить ставки!
