Сидни Шелдон - Расколотые сны
На лбу Дэвида выступили крупные капли пота.
– И сколько… сколько ей еще осталось?
– Четыре-пять дней, возможно, неделя. Мне очень жаль, сынок.
Дэвида затрясло. Мама… Его мама умрет? Этого не может быть!
– Неужели нет никого, кто мог бы ей помочь?
– Что поделать… Единственный, кому я доверился бы, – доктор Стивен Паттерсон, только…
– Кто этот Паттерсон?
– Доктор Паттерсон изобрел новый метод микрокардиохирургии. Но он крайне занят, и операционный график заполнен на много месяцев вперед, так что никаких шансов…
Но Дэвид уже исчез.
Он позвонил доктору Паттерсону из телефона-автомата в больничном коридоре. Ответила секретарь.
– Я бы хотел встретиться с доктором Паттерсоном. Это по поводу моей матери. Она…
– Простите, но мы пока не берем пациентов. Придется подождать не меньше чем полгода.
– Но у нее нет этих шести месяцев! – завопил Дэвид.
– Извините, но все остальное не в моих силах. Могу направить вас…
Дэвид бросил трубку. На следующее утро он явился в приемную доктора Паттерсона. Тут уже было полно народа. Дэвид подошел к секретарю:
– Я хотел бы поговорить с доктором Паттерсоном. Моя мать очень больна и…
Женщина подняла глаза:
– Ведь это вы вчера звонили, верно?
– Да.
– Я уже все сказала. Доктор не берет новых пациентов, пока не будут прооперерированы те, кто стоит на очереди.
– Я все-таки подожду, – упрямо пробормотал Дэвид.
– Не стоит, молодой человек. Доктор слишком занят.
Вместо ответа Дэвид сел. Секретарь выкликала фамилии, и люди один за другим исчезали за дверями. Наконец, кроме него, никого не осталось. В шесть часов вечера женщина развела руками:
– Молодой человек, вы напрасно здесь сидите. Доктор Паттерсон уже ушел.
Дэвид в отчаянии направился в реанимационное отделение, где лежала мать.
– Только на минуту, не больше, – предупредила сестра. – Она очень слаба.
Дэвид переступил порог и при виде матери едва не расплакался. От носа и рук отходят пластиковые трубочки, рядом стоит капельница. Лицо белее простыни. Глаза закрыты.
– Это я, ма, – прошептал Дэвид, подходя ближе. – Не бойся, я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то. Ты поправишься, обязательно поправишься.
Слезы покатились по его щекам.
– Ты слышишь меня? Нельзя сдаваться! Мы непобедимы, пока сражаемся вместе плечом к плечу. Я найду тебе лучшего доктора в мире. Продержись еще немного, а завтра я вернусь. – Он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку.
«Дотянет ли она до завтра?»
На этот раз Дэвид, поняв, что так просто к доктору Паттерсону не прорвешься, выработал незамысловатый план. Спустившись в подземный гараж больницы, он с независимым видом подошел к дежурному.
– Чем могу помочь? – спросил тот.
– Я жду жену, – солгал Дэвид. – Она сейчас у доктора Паттерсона.
– Потрясный мужик, ничего не скажешь, – сочувственно улыбнулся дежурный.
– Он как-то рассказывал, что увлекается автомобилями и недавно купил себе новый, ужасно дорогой. – Дэвид сделал вид, что не может припомнить. – По-моему, «кадиллак».
– Да нет, – попался на удочку дежурный, – не «кадиллак», а вон та игрушечка.
Он показал на стоявший в углу «роллс-ройс».
– Точно, – обрадовался Дэвид. – Ну и болван же я. Правда, по-моему, он вроде говорил, что имеет и «кадиллак».
– Ничего удивительного, – кивнул дежурный и бросился навстречу въезжавшему автомобилю.
Дэвид небрежной походкой направился к «роллсу», и убедившись, что никто не обращает на него внимания, скользнул на заднее сиденье и сполз на пол. Вскоре все тело затекло, ноги надсадно ныли, но Дэвид не шевелился, мысленно приказывая доктору Паттерсону поскорее прийти.
В шесть пятнадцать «роллс» слегка покачнулся. Кто-то сел за руль. Послышался рокот мотора, и машина двинулась к выходу.
– Спокойной ночи, доктор Паттерсон.
– Спокойной ночи, Марко.
Автомобиль выехал на улицу и свернул за угол. Выждав еще минуты две, Дэвид глубоко вздохнул и пошевелился. Стивен увидел незнакомца в зеркальце заднего обзора и невозмутимо заметил:
– Если это ограбление, вы ошиблись, молодой человек. У меня нет наличных.
– Давайте на боковую улочку и остановитесь у обочины, – велел Дэвид.
Доктор безмолвно повиновался. Дэвид настороженно наблюдал за его действиями.
– Я отдам вам часы и ту мелочь, которая у меня есть, – предложил Паттерсон. – Кроме того, можете взять машину. Нет нужды прибегать к насилию. Если…
Дэвид неловко, морщась от боли в занемевших мышцах, перебрался на переднее сиденье.
– Это не ограбление. И мне не нужна ваша машина.
– В таком случае, что же вы хотели? – раздраженно буркнул доктор.
– Меня зовут Сингер. Моя мать умирает. Я прошу вас спасти ее.
Искорки облегчения в глазах доктора мгновенно сменились вспышкой гнева:
– Какого черта! Запишитесь у…
– У меня нет времени! – вырвалось у Дэвида. – Да поймите же, мама умирает, и я не имею права этого допустить.
Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, он, уже спокойнее, попросил:
– Пожалуйста. Врачи утверждают, что вы – наша единственная надежда.
Доктор Паттерсон все еще не пришел в себя, но профессионал взял верх над рассерженным человеком.
– Что с вашей матерью?
– Митральный клапан… Не знаю точно. Доктора боятся оперировать. Говорят, что случай безнадежный, и только вы можете взяться за это.
Доктор покачал головой:
– Мой график…
– Да плевать мне на ваш график! Это моя мама! Ей плохо! Кроме нее, у меня никого нет!
Последовало долгое молчание. Дэвид зажмурился, боясь, что вновь расплачется. Наконец раздался невозмутимый голос Стивена:
– Я ничего не обещаю, но посмотрю ее. Где она лежит?
– В реанимации Мемориальной больницы Сан-Франциско, – выдохнул Дэвид.
– Будьте там завтра ровно в восемь утра.
– Не знаю, как благодарить… – еле выдавил Сингер.
– Какая там благодарность! Повторяю, ничего не могу обещать. И ненавижу, когда на меня набрасываются из-за спины, молодой человек. В следующий раз звоните, как все цивилизованные люди.
Дэвид, закусив губу, умоляюще воззрился на доктора.
– Ну, что вам еще? Кажется, уже обо всем договорились, – вновь начал терять терпение Паттерсон.
– Видите ли… Еще одна проблема.
– Да неужели?
– У меня… совсем нет денег. Я студент юридического, и приходится работать, чтобы платить за учебу.
Доктор Паттерсон поднял брови.
– Клянусь, – горячо воскликнул Дэвид, – что найду способ заплатить вам, даже если на это уйдет вся моя жизнь! Я слыхал, что операция очень дорогая…
– Вы и представления не имеете, насколько, сынок.
– Мне больше не к кому обратиться. Я… умоляю вас, не отказывайтесь.
Доктор нахмурился:
– Сколько вам еще осталось учиться?
– Я на первом курсе.
– И все-таки утверждаете, что соберете деньги?
– Даю слово.
– Проваливайте ко всем чертям, да побыстрее. Там посмотрим.
Добравшись до дома, Дэвид весь вечер не находил себе места в полной уверенности, что сейчас нагрянет полиция и арестует его за попытку киднеппинга, угрозу нанесения телесных повреждений и бог знает за что еще. Но опасения оказались напрасны. Все, кроме одного. Покажется ли завтра в больнице доктор Паттерсон?
Войдя в палату, Дэвид застыл на пороге. Над матерью склонился доктор Паттерсон. Рядом с почтительным видом стояли врачи и медсестры отделения. Значит, все-таки пришел!
Дэвид с тревогой уставился на Паттерсона. Что он скажет?
Паттерсон выпрямился и, ни к кому в особенности не обращаясь, сухо приказал:
– Немедленно в операционную! Каждая минута дорога!
Когда подбежавшие санитары принялись перекладывать больную на каталку, Дэвид хрипло спросил:
– Она не…
– Посмотрим.
Операция продолжалась шесть часов. Все это время Дэвид прождал в комнате для посетителей. Наконец к нему вышел доктор Паттерсон. Дэвид немедленно вскочил:
– Она не…
Он не договорил. Боялся.
– Все прекрасно! Ваша матушка – сильная женщина. Она выживет.
Дэвид разом обмяк, словно с плеч свалилась свинцовая ноша.
Какое облегчение!
«Спасибо, Господи, за то, что смилостивился над мамой!»
– Послушайте, – неожиданно заметил доктор Паттерсон, – я даже не знаю, как вас зовут.
– Дэвид, сэр.
– Итак, Дэвид-сэр, знаете ли вы, почему я согласился оперировать?
– Нет…
– По двум причинам. Состояние вашей матери было крайне тяжелым. Сама смерть бросила мне вызов, и я его принял. Люблю натягивать нос старухе с косой. А вторая причина – вы.
– Не… не понимаю, сэр.
– Когда я был моложе, вечно выкидывал что-то подобное. И если бы моя мать была в опасности, поступил бы точно так же, как вы. Весьма изобретательно, молодой человек. Ну а теперь скажите, вы серьезно собирались найти способ заплатить мне?
