Том Клэнси - Долг чести
– Хорошо, передам. В остальном придерживаться той же линии? – спросил Адлер.
– Не делай никаких конкретных уступок. Ты сможешь потянуть еще некоторое время?
– Смогу, пожалуй. – Он посмотрел на часы. – Сегодня переговоры ведутся у нас. Мне нужно до их начала посоветоваться с Бреттом.
– Держи меня в курсе.
– Можешь не сомневаться.
***На Грум– лейк рассвет еще не наступил. Пара транспортных самолетов С-5В вырулила на конец взлетной дорожки и поднялась в воздух. Груз не был тяжелым, у каждого всего три вертолета, ну и остальное снаряжение -не так уж много для самолетов, способных нести по два танка. Однако одному из них предстоит длительный перелет, больше пяти тысяч миль, и при встречных ветрах потребуются две дозаправки в воздухе, что, в свою очередь, означает необходимость двух сменных экипажей для каждого самолета. Добавочные пилоты вытеснили пассажиров в хвостовой отсек, позади крыльев, где кресла менее удобны.
Рихтер откинул ручки сидений в своем трехместном ряду и вставил в уши ватные тампоны. Как только самолет оторвался от земли, он автоматически сунул руку в карман летного комбинезона, где обычно хранил сигареты – или, вернее, хранил раньше, пока не бросил курить несколько месяцев назад. Проклятие! Ну как можно отправляться в бой без сигареты? – спросил себя Рихтер, откинулся на подушку и заснул. Он даже не почувствовал воздушных ям, когда самолет поднимался к потоку струйного течения над горами Невады.
Экипаж, несущий первую вахту, повернул самолет к северу. Небо было темным и останется таким на протяжении почти всего полета. Самым главным для экипажа было не заснуть, находиться все время начеку. Управлять самолетом будет автоматическое навигационное оборудование, в это время суток ночные коммерческие рейсы уже закончились, а дневные только начинались. Военным пилотам принадлежало сейчас все небо вместе с рваными облаками и обжигающим ледяным ветром за алюминиевой обшивкой самолета, направляющегося к самому невероятному месту назначения, о котором мог только помыслить резервный экипаж. Экипажу второго «гэлэкси» повезло больше. Их самолет повернул на юго-запад и меньше чем через час уже летел над Тихим океаном, выполняя свой более короткий рейс к базе ВВС Хикем.
***Подводная лодка ВМС США «Теннесси» вошла в гавань Пирл-Харбора на час раньше намеченного срока и направилась к крайнему причалу, отказавшись от портового лоцмана и положившись при швартовке на помощь одного военно-морского буксира. Причал был погружен в темноту, и швартовка проводилось при свете прожекторов на других пирсах гавани. Еще одной странностью было то, что на причале «Теннесси» ждал огромный автозаправщик. То, что рядом с ним стоял служебный автомобиль, доставивший сюда адмирала, не вызвало удивления у капитана третьего ранга Клаггетта. Тут же на пирс подали сходни, и командующий подводными силами Тихоокеанского флота поспешно поднялся на палубу еще до того, как на кормовой части паруса субмарины успели поднять флаг. Тем не менее адмирал отсалютовал ему.
– Добро пожаловать на борт, адмирал, – послышался сверху голос командира, и Клаггетт спустился по трапу, чтобы встретить адмирала Манкузо в своей каюте.
– Голландец, я рад, что тебе удалось вывести ее в море, – произнес Манкузо с улыбкой, сдерживаемой серьезностью ситуации.
– А я просто счастлив, что мне удалось наконец потанцевать с моей красавицей, – признался Клаггетт и тут же добавил:
– У меня полные емкости дизельного топлива, сэр.
– Нам придется освободить один из твоих баков. – Огромные размеры «Теннесси» позволяли иметь несколько емкостей для вспомогательного дизеля.
– Почему, сэр?
– Возьмешь запас JP-5. – Манкузо открыл кейс и достал оттуда пачку оперативных приказов, на которых едва успели высохнуть чернила. – Тебе предстоит участвовать в проведении специальных операций. – Клаггетт автоматически едва не задал вопрос: «А почему я?» – но вовремя удержался. Он открыл обложку папки с приказами и начал проверять запрограммированный для него курс.
– У меня могут возникнуть определенные трудности, сэр, – заметил Клаггетт.
– Смысл операции заключается в том, что ты должен принять все меры, чтобы тебя не обнаружили, но имеешь право прибегнуть и к обычному правилу. – Обычное правило означало, что в случае необходимости капитан сам принимает решение, полагаясь на собственное суждение.
– Слушайте все, – донеслось по системе корабельной трансляции. – С этого момента курение на борту запрещается. Повторяю, курение запрещается.
– Ты разрешаешь команде курить во время похода? – спросил комнадующий подводными силами Тихоокеанского флота, потому что многие шкиперы не допускали этого.
– Вы же сами сказали, что мне следует полагаться на собственное суждение.
В тридцати футах от каюты командира Рон Джоунз вошел в гидроакустический пост и достал из кармана компьютерный диск.
– У нас уже проведены работы по расширению вычислительных возможностей, – заметил старший акустик.
– Это совершенно новый диск. – Подрядчик вставил диск в прорезь запасного компьютера. – С помощью этого программного обеспечения мне удалось обнаружить вас, как только лодка в первую же ночь пересекла линию раннего оповещения у Орегона. В кормовом отсеке что-то не было закреплено?
– Да, переносный ящик с инструментами. Его сразу убрали. С тех пор мы пересекли еще две линии раннего оповещения, – напомнил ему акустик.
– На какой скорости? – спросил Джоунз.
– Вторую прошли почти на полной и сделали над ней несколько зигзагов.
– Я заметил всего лишь легкий скачок, ничего больше, а на ней было установлено то же программное обеспечение, что я только что ввел в ваш компьютер. У вас действительно тихий корабль, чиф. Совершили обход лодки?
– Да, капитан даже позверствовал, но теперь у нас нет ничего незакрепленного. – Акустик сделал паузу. – Если не считать свисающих концов туалетной бумаги.
Джоунз поудобнее устроился в одном из кресел и окинул взглядом тесный гидроакустический пост. Он провел здесь несколько лет жизни, это было его рабочее место. Рон получил всего лишь намек на операцию, в которую уходила «Теннесси», – Манкузо спросил его относительно акустических условий в западной части Тихого океана и выразил беспокойство по поводу того, что японцы могли захватить наземную станцию линии раннего обнаружения ВМС на острове Хонсю до того, как персонал успеет вывести из строя ее оборудование, – но и этого было вполне достаточно. Подводная лодка, вне всякого сомнения, отправлялась в логово врага – по-видимому, это была первая субмарина Тихоокеанского флота, перед которой поставили такую задачу. Господи, и к тому же это поручено подводному ракетоносцу, подумал он. Огромному и тихоходному. Рон протянул руку и коснулся пальцами приборной панели.
– Мне довелось слышать о вас, доктор Джоунз, – произнес старший акустик, прочитав его мысли. – Я тоже знаю свое дело, понимаете?
– Когда японские лодки всплывают на шноркельную глубину…
– …частота акустических колебаний на линии тысяча герц. У нас самая совершенная буксируемая антенна и полностью обновленное программное обеспечение – включая ваши средства расширения ее возможностей, наверно. – Старший акустик протянул руку к кофейнику, подумал и налил кружку для гостя.
– Спасибо.
– «Эшвилл» и «Шарлотт» погибли? Джоунз кивнул, глядя в кружку.
– Вы знакомы с «Французом» Лавалем?
– Он преподавал на наших курсах, много лет назад.
– Француз был моим старшиной на «Далласе», когда мы плавали вместе с адмиралом Манкузо. У него на «Эшвилл» служил сын. Я знал его. Мы должны расплатиться за его смерть.
– Понял, – коротко бросил старший акустик.
***– Соединенные Штаты Америки считают неприемлемой создавшуюся ситуацию, господин посол. Мне казалось, что я выразил эту точку зрения достаточно ясно, – сказал Адлер через два часа после начала очередного этапа переговоров. По сути дела заместитель госсекретаря США выражал эту точку зрения четко и ясно по меньшей мере восемь раз на дню с начала переговоров.
– Мистер Адлер, если ваша страна не хочет продолжения войны, которая никому не принесет ни малейшей пользы, вам нужно только одно – дать согласие на признание результатов предстоящих выборов, которые будут проведены под международным контролем.
В одном из городов Калифорнии, вспомнил Адлер, есть радиостанция, которая неделями исполняла все известные аранжировки знаменитой мелодии «Луи, Луи». Может быть, посоветовать Госдепартаменту передавать эту запись в качестве подготовки к подобным дипломатическим переговорам! Японский посол ожидал от американской стороны ответа на любезное предложение Японии вернуть Гуам – словно японские войска не захватили этот остров силой – и теперь проявлял раздражение из-за того, что Адлер отказывался пойти на уступки в благодарность за такой дружеский жест. Может быть, у американца есть еще какие-нибудь козыри? Если так, то пока он не увидит, что за карты у Адлера, не сделает и шага.
