Скотт Мариани - Сокровище еретика
— Я не виноват, — выпалил тот, что помоложе, вдруг обретя голос. Черный провал дула напугал его до дрожи. Он ткнул пальцем в друга. — Это он резал парня! Запырял его насмерть. А я говорил, что не надо.
— Думаешь, меня волнует, кто из вас держал нож?
Молодой заплакал. Второй тупо пялился, одурев от ужаса.
— Где его дипломат и бумаги? — спросил Бен. — Я знаю, что вы их забрали. Не врите мне.
Молчание. Только тихие всхлипы младшего нарушали тишину. Потом старший впервые открыл рот.
— Бумаги мы сожгли. Дипломат продали.
Бен кивнул. Да будет так. Пришла пора закончить дело.
Он отступил от них. На два шага. На три. Подняв пистолет, взглянул на ребят через прицел. Большим пальцем дотянулся до предохранителя и жал на него, пока не услышал характерный щелчок.
Молодой выставил вперед руки, будто ладошки могли остановить девятимиллиметровую пулю, летящую почти со скоростью звука. В паху его джинсов растеклось темное пятно.
Бен огладил указательным пальцем прохладную, гладкую поверхность спускового крючка. Ему осталось лишь пристрелить двух подонков, забрать вещи Моргана и уйти. Их трупы вряд ли обнаружат раньше, чем вонь просочится в подъезд. То есть дня через два, с учетом каирской жары. К тому моменту Бена давно не будет в стране. И девицы их ни за что не побегут в полицию. Миссия почти завершена. Осталось спустить курок.
«Этого требует долг перед Гарри Пакстоном».
Бен навел ствол на старшего. Тот выглядел покрепче. Скорее всего, именно от его руки погиб Морган.
Пристрелить этого, потом второго. И он в расчете с Пакстоном. Можно будет улететь домой и забыть все как страшный сон.
Но, глядя через прицел на жалкие фигуры, Бен понимал, что совесть не даст ему спать спокойно. Он поклялся, что больше не будет убивать по чужому приказу, и нарушенной клятвы никогда себе не простит.
Пистолет дрогнул в руке. Бен сделал глубокий выдох. В голове у него спорили голоса.
«Они подонки, они заслуживают смерти. Только глянь, что они натворили. Ты видел фотографии».
«Время, когда меня посылали убивать, осталось позади. Я больше не солдат».
«Две пули. И готово. Ты не новичок».
«Нет. Не могу».
«Прости, Гарри».
Ствол опустился. Парни смотрели на Бена, широко распахнутые глаза ловили каждое движение.
Щелкнул предохранитель.
— Вот как мы с вами поступим… — сказал Бен.
18
Через три минуты наркоманы лежали на ковре, связанные и с кляпами во рту. Как посылки, приготовленные к отправке. Тем временем Бен аккуратно завернул ноутбук Моргана Пакстона в его же полосатый пиджак и сунул к себе в рюкзак. Потом принес из кухни ветошь, уселся за стол и разобрал на части пистолет Абду. Тряпкой протер каждую деталь и снова его собрал, так, чтобы не оставлять отпечатки пальцев.
Пленники, вытянув шеи, с трепетом наблюдали за его действиями. Бен не обращал на них внимания. Зарядив пистолет, он ухватил старшего из парней за руку и заляпал его «пальчиками» рамку, затвор и спусковой крючок. Оружие вместе с прочими уликами отправилось в тайник на кухне.
Бен, заперев за собой дверь, спустился на первый этаж. Такси пыльным призраком маячило под тусклым фонарем. Водитель расслабленно курил. Непыльный и прибыльный заказ явно грел ему душу.
«Вот он сейчас обалдеет», — с улыбкой подумал Бен.
В наркопритоне все было по-прежнему. Лица пленников, вытянувшихся на полу, покраснели, на лбу выступили вены. Схватив старшего за воротник, Бен поволок его на выход. Тот боролся и мычал в кляп.
— Даже не думай, что вниз я тебя на руках понесу.
Заперев дверь, Бен уронил парня; после того, как убийца Моргана пересчитал головой три пролета воняющих мочой ступенек, его протесты переросли в придушенные всхлипы. Бен закинул его на плечо, убедился, что на темной улице никого нет, и понес тело к машине.
Водитель уже стоял наготове. Его отрешенное спокойствие дало трещину, когда он увидел связанного пленника с кляпом во рту.
— Это что такое?..
— Произвожу гражданский арест. — Бен открыл багажник и затолкал туда извивающееся тело. — Не закрывай пока. Сейчас второго принесу.
Через пару минут оба пленника лежали в багажнике. Бен захлопнул крышку. Изнутри донесся приглушенный вопль боли и ужаса. Шел четвертый час ночи.
— Последний маршрут, — сказал Бен таксисту. — Эти ребята едут в тюрьму.
Тот, осклабившись, покачал головой.
— Ну ты вообще зверь, — сказал он.
— И не говори, — ответил Бен.
Машина, заметно просевшая на заднюю ось, снова отправилась в путь.
В центральном отделении полиции Бен подошел к столу дежурного и потребовал Рамуда, следователя по делу Моргана. Объяснить, в чем дело, он отказался. Служители закона, пошептавшись, отправили за Рамудом гонца. Влетевший в приемную человечек оказался эдаким мультяшным низеньким и лысым толстячком в сером двубортном пиджаке.
Бен без лишних слов предъявил следователю содержимое багажника такси. Тот быстро уяснил, в чем виновны эти люди и где лежат улики. Перед убийцами Моргана замаячил гарантированный срок.
Пленников выволокли из машины и потащили в участок. Посмотрев им вслед, Бен рассчитался с таксистом, не забыв поблагодарить за помощь.
Вернувшийся Рамуд пригласил Бена к себе в кабинет. Их путь лежал по запутанным коридорам, освещенным неоновыми лампами. В четыре утра, после утомительных суток, Бен был выжат как тряпка, однако стаканчик кофе, теплого и безвкусного, немного его взбодрил.
Он без возражений назвал свое имя и дал Рамуду паспорт. Бену нечего было бояться: на нем не висело ни одного нарушения закона. Он заполнил нужные формы, поставил дату и подпись.
— У меня осталось несколько вопросов, — с улыбкой произнес Рамуд.
— Валяйте, — ответил Бен.
Он знал, что серьезно его прессовать не будут. Да, процедура ареста не соблюдена, но вряд ли начальник полиции будет в претензии, получив в руки готовое раскрытие.
Так все и вышло. За кадром остались вопросы и об источнике сведений, и даже о содержимом рюкзака Бена. Того это более чем устраивало. Ноутбук с пиджаком предназначались для Гарри, и сдавать информаторов Бен тоже не планировал. Барада, конечно, не образец законопослушности, но личных счетов у Бена к нему не было. К тому же владелец клуба может потом прижучить Абду, а старый пройдоха не заслужил очередного усекновения пальцев.
Слушая показания Бена, Рамуд что-то корябал на листочке. Время от времени он прекращал писать, жевал кончик ручки и, подняв взгляд, задавал уточняющий вопрос. В любой европейской стране уклончивые ответы вызвали бы у полиции серьезные подозрения, но Рамуд остался ими вполне доволен.
Бен улыбнулся в душе. Не всегда коррупция — зло.
К половине пятого удовлетворенный детектив свернул бумажную работу. Он официально заверил Бена, что специалисты уже изучают улики, и, если слова Бена подтвердятся, преступники получат на всю катушку.
До Бена доходили истории о зверствах и пытках в египетской полиции. Вряд ли убийцы Моргана могли рассчитывать на теплый прием. Бена это вполне устраивало. Большего отмщения Пакстону он предложить не мог.
— Ну что, мы закончили?
— Можете идти. Вы сослужили службу нашей стране. Еще раз благодарю.
— Пожалуйста, вызовите мне такси.
— Ни к чему. Мой человек отвезет вас домой.
— Спасибо.
Бен посмотрел на часы. 4.35. Ему хотелось побыстрее завалиться в кровать.
— У вас на руке две пары часов, — отметил Рамуд.
— Я много путешествую. Они настроены на разные часовые пояса.
— Бывают часы с двумя циферблатами.
Бен улыбнулся.
— Я консервативен.
19
Резиденция Клоделя
Гайд-Парк, Каир
4.45 утра
Не в силах уснуть, Пьер Клодель встал с постели и вышел на балкон. Рассвет потихоньку сменял ночь.
Постоянный стресс притупил все чувства. С того самого дня, когда Камаль рассказал ему о своей находке, в голове у Клоделя воцарился хаос. Надо всем главенствовали две мысли, и он снова и снова возвращался к ним, вспоминая события последних месяцев. Худшее время в его жизни.
Во-первых, ему плавило мозги разочарование: он знал, что сокровище существует, однако понятия не имел, как его найти. Камаль предложил ему десять процентов. Может, не слишком щедро, но на хлеб с икрой определенно хватит. До того дня в пустыне он считал себя богатым и успешным; теперь перед ним открылись такие перспективы, что все прежние достижения стали казаться убогими. Это ощущение будто проникло под кожу и разъедало плоть.
Во-вторых, его тревожил сам Камаль. Точнее сказать, приводил в ужас. На смену местам о сокровище приходило горькое сожаление, что он связался с этим человеком.
Пьеру не давало спать зловещее предчувствие, что терпение Камаля стремительно тает. Миллион долларов, полученный с продажи первой находки, вряд ли надолго удовлетворит аппетиты грозного египтянина. Командир боевиков с каждым днем вел себя все грубее. Дни летели, как секунды, недели сливались в месяцы, а прорыва в поисках так и не было.
