Питер Альбано - Испытание седьмого авианосца
Вся команда «Блэкфина» — от аккумуляторного отсека до мостика — вопила как безумная. Кром подпрыгивал на полметра и хлопал Брента по спине, пока не опрокинул старшего помощника на ветрозащитный экран.
— Вот это шоу! Блеск! — голосил Уиллард-Смит и помог старшине колотить Брента.
А тот, хохоча во все горло, не замечая сыплющихся на него ударов, подхватил Сторджиса и хорошенько его встряхнул. Но тут заметил огромную волну.
— Всем привязаться!
Мимо с диким ревом промчался горячий ветер. Брент, успокоившись, повернулся к Сторджису.
— Право руля, вперед помалу, курс на разбитое судно! — Такое же распоряжение он передал боевому посту и отменил приказ о готовности кормового торпедного отсека.
Подлодка медленно приблизилась. «Джиринг» тонул двумя отдельными частями: лишь края носа и кормы выступали над водой. Горящее топливо расплывалось по воде, захватывая обычный «мусор»: доски, бочки, деревянную мебель, каски, плоты и, конечно, людей, пытающихся отплыть подальше от места кораблекрушения. Некоторые уже ослабели, и Брент видел, как они задыхаются в пламени, хватают ртом воздух, силятся выпрыгнуть из воды. Криков за гулом дизелей не было слышно. Небо начало затягиваться темным плащом маслянистого дыма.
У Брента внутри шевельнулось что-то подобное плотскому голоду, точь-в-точь как в спальне Дэйл Макинтайр. Голова шла кругом. Он усмехнулся, облизнул губы и пробормотал себе под нос:
— Вот-вот, похлебайте огоньку, сволочи!
— Мистер Росс, — окликнул его впередсмотрящий. — Кэптен Файт идет к нам по корме, пеленг два-ноль-ноль.
Брент бросил взгляд через плечо и облегченно вздохнул. Первый эсминец восстановил управление и подходит с левого борта. Огонь на корабле уже потушили; одно орудие все еще дымится, но, кроме легкого крена и зачерненного участка по бимсу, Брент не заметил серьезных повреждений.
И вновь перевел глаза на останки «Джиринга». Уцелевших довольно много: одни плывут, другие вцепились в обломки, счастливчикам удалось подхватить плоты. Одна такая группа из шести человек лихорадочно гребет по направлению к подводной лодке.
— Малый вперед! — приказал он Сторджису.
Лодка, плавно покачиваясь, сбросила скорость до четырех узлов.
— Ну что, слушается?
— Так точно, сэр. Туговато, правда.
— Ничего, прорвемся. — Брент повернулся к Уилларду-Смиту и Крому. — Стать к пулеметам.
Оба переглянулись, не двигаясь с места.
— Зачем?! — вскинулся Уиллард-Смит.
Брент нетерпеливо махнул рукой.
— Будем расстреливать гадов.
Он впервые заметил на бесстрастном лице англичанина проблеск чувств.
— Знаете, старина, я думаю, это не здорово.
Брент почувствовал, как холодный гнев пружиной скручивается в горле; кровь бешено застучала в висках. И с губ сорвалось яростное:
— Мне начхать, что вы думаете! — Он повернулся к рулевому. — Стоп-машина!
— Есть, сэр!
Уиллард-Смит вытянулся. Лицо его окаменело.
— При всем почтении к вам, — произнес он без всякого почтения в голосе, — я отказываюсь быть исполнителем кровавого убийства. Позвольте напомнить, что я не являюсь членом экипажа.
Теряя самообладание, Брент указал Крому на плот, болтавшийся в ста ярдах от лодки.
— Связист Ромеро, приказываю открыть огонь! — рявкнул он.
Тони Ромеро разрывался между уважением к лейтенанту и выполнением приказа, который был ему ненавистен. Массивная челюсть ходила ходуном, губы побелели.
— Я протестую, сэр, — с трудом выдавил он.
— Протестуй сколько хочешь, мать твою так! Ты слышал приказ или нет?!
Уиллард-Смит, Хамфри Боумен и заряжающий Юйдзи Итиока во все глаза уставились на пулеметчика. Сигнальщик Тодд Доран и другой впередсмотрящий, Бен Холлистер, тоже рты поразевали. Кром глубоко вдохнул и выплюнул слова, точно они жгли ему рот:
— Я тоже отказываюсь, мистер Росс. Не хочу быть убийцей.
Глубокая, ледяная тишина северных широт повисла над мостиком. Из глотки Брента вырвалось рычанье зверя, изготовившегося к прыжку. Его охватило бешенство — ни страха, ни сомнений, ни единой осознанной мысли. Оттолкнув Крома, он направил «Браунинг» на плот. Он видел в прицеле шестерых, с надеждой глядящих на лодку.
Приподнявшись на цыпочках, Брент опустил дуло и придержал ствол, чтоб не качался. Впрочем, со ста ярдов он в любом случае не промахнется. Перед тем как нажать на гашетку, почувствовал тяжесть в паху, точно обнаженная женщина открывает ему свое лоно.
Машина радостно запрыгала у него в руках; металлическая лента с визгом ушла из коробки в приемник. Очереди ударили по плоту, разметав сидящих на нем людей. Пули превращали в кровавое месиво плоть, крошили кости, отрывали конечности, полосовали обнаженные торсы; одному снесло голову. Люди подпрыгивали, вертелись, падали в волны. Брент стал палить короткими очередями в две головы, что наподобие поплавков покачивались возле разрушенного плота, и не успокоился, пока не взрезал их, как дыни. По воде растекалось огромное красное пятно.
— Отличная работа, старина! — презрительно усмехнулся Уиллард-Смит. — За разделку мяса я бы представил вас к кресту Виктории.[14]
Брент круто обернулся и сжал кулаки. Сердце превратилось в кузнечный молот и ухало возле горла.
— Сэр!.. — Кром шагнул вперед.
Его перебил голос сигнальщика Тодда.
— Мистер Росс, вас вызывает Файт. — Он впрыгнул на сигнальную площадку и включил прожектор.
— «Кинг». Пусть передает, — процедил Брент, почти не разжимая челюстей и стараясь не смотреть на англичанина.
— Записывай, Холлистер, — велел Доран впередсмотрящему.
Тот достал из кармана карандаш и блокнот.
Доран принялся читать световые сигналы эсминца, короткими вспышками подтверждая прием каждой группы.
— «Отлично сработано. Вы спасли мою душу. Я буду сопровождать вас до Токийского залива. Привет лейтенанту Россу. Как его здоровье?»
Ярость немного схлынула, как только Брент представил себе огромного медведя Файта, стоящего рядом со своим сигнальщиком и диктующего ему слова. Доран передал «Роджер» и выжидательно повернулся к нему.
— Поблагодари, — сказал Брент, — передай, что лейтенант Росс в добром здравии, но адмирал Аллен умер, а еще у нас много потерь и серьезные повреждения судна. Спасибо ему за то, что спас наши души, мы последуем за ним, как только… — он смерил Уилларда-Смита надменным взглядом, — расчистим мусор на воде.
Защелкал прожектор, Брент пошел в переднюю часть мостика. Лодку еле заметно сносило к югу.
— Малый вперед, курс два-семь-ноль, — произнес он так, чтобы его голос был одновременно слышен Сторджису и в микрофон.
Рулевой повторил команду и передал приказ в машинное отделение. Лодка медленно набрала скорость и повернула на запад. Килевая и бортовая качка сразу ослабели. Брент хотел вернуться к пулемету.
Доран передал ему новое послание Файта: «Мои соболезнования по поводу кончины адмирала Аллена. Берите курс на Токийский залив. Я сам позабочусь об уцелевших».
Брент что-то недовольно проворчал и обжег взглядом Уилларда-Смита и Крома, которые немигающе смотрели на него.
— Передай: «Вас понял, конец связи».
Пока Доран работал со светом, Брент отдавал команды:
— Право руля на курс три-три-ноль. Средний ход.
Дизели четко заработали в ответ, и лодка стала широкой дугой разворачиваться к северу, пока Сторджис не объявил:
— Держим три-три-ноль, сэр.
— Гидравлический лаг показывает шестнадцать узлов, триста двадцать оборотов, — донеслось из рулевой рубки от Нельсона.
— Хорошо, — отозвался Брент и наклонился к микрофону. — Штурман, курс на Токийский залив.
Сверившись с гирокомпасом, Каденбах откликнулся снизу:
— Предлагаю держать три-три-ноль до вечерних наблюдений. Надо обновить счисление пути. Нас наверняка отнесло на несколько миль.
Брент взглянул на низкое солнце, прыгающее над горизонтом, точно красный шар на веревочке. До времени обсервации осталось меньше часа.
— Так держать.
Раздался грохот башмаков по трапу, из люка высунулся Реджинальд Уильямс. На голове окровавленная повязка, ноги еле держат — хватается за леера. Чернущие глаза смотрят на Брента, будто из могилы.
— Я очнулся от запаха крови, — прошипел он. — Вы потопили эсминец?
— Так точно, командир.
— И ожидаете, что вас за это по головке погладят?
— Я ничего не ожидаю.
— А за то, что добивали уцелевших на воде?
Голос Брента был убийственно спокоен.
— Тоже.
— И кто вам отдал такой приказ?
— Позвольте напомнить: пока вы были без сознания, приказы здесь отдавал я.
— Додумались! Стрелять в беззащитных людей!
Нутро Брента словно опалило огнем.
— Они не люди, а звери, подлежащие истреблению.
