Элизабет Джордж - ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ПРАВЕДНОГО ГРЕШНИКА
— Угроз в них хватает. Но адресованы ли они девушке? И если да, то почему?
— Ответив на этот вопрос, мы найдем мотив убийства.
— Вы полагаете, что парень как-то замешан в этом деле?
— Я думаю, что какой-то глупый молокосос просто оказался в неудачном месте в неудачное время. Он усложнил дело, но не более того.
Линли вложил письма в конверт и отдал его Ханкену со словами:
— Усложнил дело? В каком смысле?
— Из-за него преступнику понадобилось подкрепление. — Ханкен целый день оценивал место преступления, разглядывая фотографии и ища улики, и в результате составил приблизительный план развития событий. Он изложил свою версию: — Мы имеем дело с убийцей, хорошо знавшим наши края и выбранный девушкой маршрут. Но, прибыв к месту ее стоянки, он столкнулся с неожиданным препятствием: у девушки появился попутчик. А у него заготовлено только одно оружие…
— Исчезнувший нож, — вставил Нката.
— Точно. Поэтому у него было два варианта: либо как-то развести девушку и парня и прикончить их поодиночке…
— Либо позвать на подмогу подельника, — закончил Линли. — Такова ваша версия?
Ханкен подтвердил, что да. Возможно, второй убийца дожидался в машине. Возможно, преступник — или преступница — дошел вместе с подельником до Девяти Сестер. В любом случае, когда стало ясно, что на один-единственный нож, предназначенный для грязной работы, имеются две способные к сопротивлению жертвы, к делу подключился второй убийца. И в качестве второго оружия был выбран обломок известняка.
Линли еще раз взглянул на план места преступления.
— Но почему вы сочли, что основной жертвой была девушка, а не парень?
— Вот из-за этого.
Ханкен отдал ему последний листок бумаги, который он сначала отделил от остальных анонимных писем, дожидаясь возникновения такого вопроса. Это тоже была фотокопия. И она содержала очередную угрозу, правда написанную от руки. По листку змеилась строчка: «ЭТА СУЧКА ПОИМЕЛА СВОЁ», причем предпоследнее слово было подчеркнуто три раза.
— Эту записку нашли вместе с остальными? — спросил Линли.
— Нет, ее обнаружили в одежде убитой, — сказал Ханкен. — Она лежала в одном из карманов, аккуратно сложенная.
— Но зачем было оставлять анонимки с угрозами после совершения убийства? И зачем оставили эту записку?
— Наверное, чтобы предупредить еще кого-то. Такова обычно цель подобных посланий.
— Я допускаю такое в отношении записки, найденной в кармане. Но мне непонятно назначение этих вырезанных и наклеенных анонимок. Зачем понадобилось кому-то оставлять их там?
— Давайте представим, как могли разворачиваться события на месте преступления. Все вещи там разорваны и разбросаны. Кроме того, дело происходило в темноте. — Умолкнув на минутку, Ханкен потушил сигарету. — Возможно, среди всего этого бардака убийцы даже не заметили этих посланий. Совершили досадную оплошность.
В другом конце комнаты вдруг ожил компьютер.
— Ну наконец-то, — со вздохом сказала одна из сотрудниц и, быстро введя данные, замерла в ожидании ответа.
Ее соседка также активно занялась обработкой рабочих материалов и отчетов, представленных следственной группой.
Ханкен продолжил:
— Представим себе психологическое состояние убийцы, то есть главного убийцы. Он отслеживает путь нашей девушки до самого каменного круга, готовясь выполнить задуманное, и вдруг обнаруживает, что она не одна. Ему приходится идти за помощником, что слегка путает его планы. Девушке удается сбежать, и задача усложняется еще больше. Потом парень оказывает активное сопротивление, и место стоянки подвергается жуткому разорению. Все, что его волнует — то есть убийцу, а не нашего парня, — это устранение двух жертв. Поскольку дело движется не очень гладко, он меньше всего беспокоится о том, захватила ли с собой дочь Мейдена эти анонимки.
— Зачем она вообще взяла их в поход? — Как и его начальник, Нката вновь занялся изучением снимков с места преступления. — Хотела показать парню?
— Не найдено никаких свидетельств того, что она вообще знала этого парня, — сказал Ханкен. — Мы показали отцу девушки тело парня, но он не узнал его. Сказал, что никогда не видел его прежде, хотя ему знакомы ее друзья.
— А не могло быть так, что этот парень и убил ее? — спросил Линли. — А потом случайно сам подвергся нападению?
— Нет, если только наш патологоанатом не ошибся, определяя время смерти. Они оба умерли в пределах одного часа. Велика ли вероятность того, что два совершенно не связанных между собой убийства произошли во вторник в одном и том же месте и в один и тот же сентябрьский вечер?
— Однако на первый взгляд кажется, что именно так и случилось, — возразил Линли.
Продолжая выяснять обстоятельства дела, он спросил, далеко ли от Девяти Сестер находился автомобиль Николь Мейден, взяты ли отпечатки покрышек с того места и какие следы обуви обнаружены внутри каменного круга. Он также обратил внимание на почерневшее лицо парня и поинтересовался, что думает Ханкен по поводу этих ожогов.
Ханкен с ходу отвечал на все вопросы, используя карту и отчеты, уже сделанные по этому делу его сотрудниками. Из другого конца комнаты констебль Пегги Хаммер, чье лицо всегда напоминало Ханкену покрытую веснушками лопату, сказала:
— Пит, мы получили сведения. Вот он, есть в базе. Она вывела на принтер данные с экрана монитора.
— «Триумф»? — уточнил Ханкен. — Точно. Держите. Она передала ему распечатку.
Ханкен прочел имя и адрес владельца мотоцикла и внезапно понял, что подключение к делу лондонских сыщиков оборачивается неожиданной удачей. Поскольку компьютер выдал лондонский адрес, Ханкен сэкономит своих людей и время, если Линли или Нката разберутся с той ветвью следствия, что ведет в Лондон. В нынешние времена урезанного бюджета приходилось потуже затягивать пояса, а отправка сотрудника в командировку относилась к числу тех мероприятий, которые требовали утверждения затрат в длинной цепи инстанций, заканчивающейся практически в палате лордов. У Ханкена вечно не хватало времени на такую ерунду («Ради бога, только никаких чертовых бухгалтеров!»). А благодаря лондонским сыщикам бюрократической белибердой можно будет не заниматься.
— Мотоцикл зарегистрирован на имя Теренса Коула, — сообщил он.
Согласно имевшейся в Суонси адресной базе данных, собственник упомянутого мотоцикла, Теренс Коул, проживал в Шоредиче, береговом районе Лондона, на Чарт-стрит. И если один из детективов Скотленд-Ярда согласился бы разобраться с уходящей туда ниточкой, то Ханкен послал бы его обратно в Лондон, чтобы выяснить, нет ли у того, кто живет по этому адресу, сведений о неопознанном трупе, найденном в Девяти Сестрах. Линли взглянул на Нкату.
— Вам придется немедленно отправляться обратно, констебль, — сказал он. — А я останусь здесь. Мне нужно переговорить с Энди Мейденом.
Нката явно удивился.
— Неужели вам самому не хочется съездить в Лондон? На вашем месте я бы еще приплатил мне кругленькую сумму, чтобы я остался здесь.
Ханкен непонимающе поглядывал на приезжих. Он заметил, что Линли слегка порозовел. Это его удивило. До сих пор этот мужчина выглядел совершенно невозмутимым.
— Я думаю, Хелен вполне обойдется без меня пару дней, — сказал Линли.
— Новобрачных обычно не подвергают таким испытаниям, — возразил Нката и объяснил Ханкену: — Наш шеф женился всего три месяца назад. Практически у него только недавно закончился медовый месяц.
— Ну довольно, Уинстон, — сказал Линли.
— Так вы недавно женились! — Ханкен одобрительно кивнул. — Что ж, примите поздравления со столь радостным событием.
— Боюсь, это спорный вопрос, — туманно ответил Линли.
Он не ответил бы так сутки назад. Тогда он еще блаженствовал. Хотя начало семейной жизни проходило с многочисленными шероховатостями, которые им с Хелен приходилось сглаживать, приспосабливаясь к привычкам друг друга, они умудрялись как-то избегать острых моментов и улаживали все разногласия в ходе дискуссий, обсуждений и компромиссов. Так было до последней ситуации с Хейверс.
После их возвращения из свадебного путешествия Хелен хранила разумную сдержанность в отношении профессиональной деятельности Линли и лишь позволила себе заметить: «Томми, этому должно быть какое-то объяснение», — когда он вернулся домой после первого и единственного визита к Барбаре Хейверс и рассказал о фактах, вызвавших ее временное отстранение от должности. С тех пор Хелен ничего с ним не обсуждала и хотя сама разговаривала по телефону с Хейверс и другими заинтересованными лицами, но неизменно показывала, что ее преданность мужу остается вне сомнения. По крайней мере, так представлял себе Линли.
