Эрик Ларсон - Дьявол в Белом городе. История серийного маньяка Холмса
У Питзела были мягкие черты лица и заостренный, четко очерченный подбородок. Его можно было посчитать симпатичным, если бы не какая-то худоба, какая бывает у изголодавшегося человека, и манера опускать веки глаз так, что они прикрывали верхние края радужек. «Если бы мне пришлось давать его словесный портрет, – говорил Холмс, – я сказал бы, что это мужчина ростом под шесть футов (самое малое пять футов десять дюймов), постоянно тощий, с массой тела от ста сорока пяти до ста пятидесяти пяти фунтов, с черными жесткими волосами, очень густыми, без малейшего намека на облысение; его усы были намного более светлыми с рыжим оттенком, хотя мне несколько раз доводилось видеть, как он подкрашивает их в черный цвет, что придавало ему совершенно иной вид».
Питзел страдал от множества недугов: постоянные боли в коленях вследствие работы по настилу полов, бородавка на шее, из-за которой он не мог носить тугой воротничок, и его так сильно мучила зубная боль, что в какой-то момент он даже вынужден был приостановить работу у Холмса. Несмотря на то, что он был хроническим алкоголиком, по словам обследовавшего его доктора, он был мужчиной с «отличными физическими данными».
Питзел был женат на Керри Кеннинг из городка Галва в штате Иллинойс: количество их детей увеличивалось все быстрее. На фотографиях дети выглядят веселой (да к тому же еще и симпатичной) кучей, которая, как кажется, только и ждет сигнала, чтобы с зажатыми в руках метелками и кухонными тряпками приняться за домашнюю работу. Первый ребенок этой супружеской пары, девочка по имени Деззи, родилась вне брака, что для того мира, откуда прибыли родители Питзела, явилось потрясением, которого они никак не ждали от своего сына. В одном из посланий к Питзелу с мольбой избрать более праведный путь его отец писал: «Я хочу, чтобы ты пошел со мной, и я сотворю доброе дело, если будет на то воля господня. Так ты пойдешь? Я освобожу тебя от этого дьявольского естества, гнездящегося в тебе, и смою с тебя всю грязь. И я буду тебе отцом, а ты будешь мне сыном и наследником». Питзел явно чувствовал боль в словах отца. «Я люблю тебя, – писал тот, – хотя ты совсем сбился с пути».
Эллис, второй ребенок, родилась сразу после их женитьбы. Потом появилась еще одна дочь, за которой последовали три сына, правда, один из мальчиков почти сразу умер от дифтерита. Трое их детей – Эллис, Нелли и Говард – получили такую известность по всей Америке, что авторы газетных заголовков упоминали лишь их имена, будучи абсолютно уверены, что даже читатели, живущие в самой глубинке, без труда поймут, о ком идет речь.
Сам Питзел тоже достиг определенной известности – благодаря Холмсу. «Питзел был его орудием, – сказал окружной прокурор, – и его созданием».
* * *Возведение дома Холмса шло с вынужденными перерывами – замирало в начале каждой зимы после прекращения, пользуясь терминологией рабочих, «строительного сезона», хотя Холмс читал, что архитекторы в Петле применяют такие технологии, которые позволяют вести строительные работы круглый год. Как ни странно, но впоследствии большое значение придавалось тому факту, что Холмс возводил свое здание как раз в тот период, когда за тысячи миль от него Джек-Потрошитель начал совершать убийства.
Первое убийство Джек совершил 31 августа 1888 года, последнее в ночь на 9 ноября 1888 года, когда встретился с проституткой по имени Мэри Келли, а потом проводил ее обратно в квартиру. Он, действуя ножом так же размашисто, как Ван Гог кистью, полоснул ее по горлу, почти отделив голову от спинного хребта. В течение нескольких последовавших часов он, скрывшись за стенами ее квартиры, отрезал ей груди и положил их на стол вместе с отрезанным носом. Он пропорол ее вдоль тела от горла до лобка, содрал кожу с бедер, вырезал внутренние органы и вывалил их кучей промеж ее ног. Отрезал ей одну руку, которую затем всунул в распоротый живот. А Келли была в это время на третьем месяце беременности.
Внезапно убийства прекратились, как будто то, что убийца сотворил с Мэри Келли, полностью удовлетворило все его желания и позывы. Пять подтвержденных жертв, всего пять, – и Джек-Потрошитель навсегда стал олицетворенным воплощением зла.
Все жители Чикаго, умеющие читать, жадно впитывали в себя эти сообщения из-за границы, но никто не воспринимал их с таким интересом, как доктор Г. Г. Холмс.
29 июня 1889 года, когда здание Холмса было наполовину построено, Энглвуд вошел в состав Чикаго, и вскоре был создан новый полицейский округ второго разряда – Десятый, а также и отделение полиции, расположившееся на пересечении Шестьдесят третьей улицы и бульвара Уэнтуорт, в семи кварталах от аптеки Холмса. Вскоре группы патрульных полицейских под командованием капитана Хорэса Элиота приступили к регулярному патрулированию; проходя мимо аптеки, патрульные, повинуясь укоренившейся привычке, останавливались, чтобы поболтать с молодым и представительным хозяином. Иногда офицеры смотрели на строительство нового здания с другой стороны улицы. В Энглвуде к тому времени уже было возведено значительное количество зданий, в которых обосновались важные организации и учреждения, например, «Ассоциация молодых христиан» [80]; педагогическое училище округа Кук, в котором готовили учителей для местных школ; близким к завершению было строительство красивого здания оперного театра Тиммермана на пересечении Шестьдесят третьей улицы и бульвара Стюарт. Но в поселке все еще было множество незастроенных участков, и строительство здания длиной с квартал стало предметом обсуждения.
Для завершения затеянного Холмсом строительства потребовался еще год с обычной приостановкой работ на зиму. Однако к маю 1890 года постройка была в основном завершена. На втором этаже здания располагалось шесть коридоров, тридцать пять комнат и пятьдесят одна дверь. На третьем этаже было три дюжины комнат. На первом этаже здания разместилось пять магазинов розничной торговли; самым лучшим из них был большой соблазнительный магазин, к тому же расположенный в шаговой доступности для жителей домов, находившихся в зоне перекрестка Шестьдесят третьей улицы и бульвара Уоллес.
Спустя месяц после переезда в новое здание Холмс продал аптеку и заверил нового владельца, что серьезная конкуренция ему не грозит.
К досаде покупателя, Холмс почти сразу же открыл аптечный отдел в своем новом магазине, расположенном практически напротив его прежней аптеки.
Холмс расположил на первом этаже еще несколько заведений, включая парикмахерскую и ресторан. Городские справочные книги указывали, что по этому адресу также находились приемная врача по имени Генри Д. Манн (возможно, это тоже было вымышленным именем Холмса) и центральный офис компании «Уорнер. Производство гнутых изделий из стекла», которую Холмс открыл для видимости – чтобы вскоре начать новый бизнес, а именно изготовление больших листов стекла и придание им требуемой формы, поскольку эти изделия пользовались все возрастающим спросом.
Холмс обставил свои магазины мебелью и различными вспомогательными устройствами, причем все это он приобрел в кредит. Не имея ни малейшего желания выплачивать по кредиту, он был уверен, что сможет избежать судебного преследования благодаря хитрости и шарму. Когда пришли кредиторы и потребовали встречи с хозяином здания, Холмс с угодливой готовностью направил их к вымышленному Х. С. Кэмпбеллу.
«Он был самым обаятельным человеком из всех, кого я когда-либо знал», – вспоминал К. И. Дэвис, которого Холмс нанял на должность заведующего отделом драгоценностей. По словам Дэвиса, «взбешенные кредиторы подбегали к нему, осыпая его всеми обидными именами, какие можно было придумать, а он, улыбаясь, говорил с ними, угощая их сигарами и выпивкой, а потом провожал их на выход, как самых лучших друзей. Я никогда не видел его злым. Вы не могли бы поссориться с ним, даже если бы очень сильно постарались».
Дэвис упомянул и о здании: «Если бы все судебные приказы о праве удержания собственности [81], наложенные на это здание, наклеить на эти три стены, квартал выглядел бы как громадная реклама цирка. Но я никогда не слышал о том, чтобы хоть что-то из его собственности было отчуждено. Холмс говорил мне, что у него был юрист, которому он платил за то, чтобы тот ограждал его от неприятностей, но мне всегда казалось, что все делалось благодаря любезности, оригинальности и мошенничеству того парня, который вытаскивал его из подобных затруднений. Однажды он купил для своего ресторана кое-что из мебели, и, когда вечером все было расставлено по местам, пришел продавец этой мебели, чтобы получить по счету либо забрать свой товар. Холмс выставил выпивку, уговорил его остаться на ужин, угостил его сигарой и, рассмешив веселой шуткой, выпроводил его, обещав на следующей неделе зайти к нему и расплатиться. Через тридцать минут после того, как продавец мебели уехал, у дверей ресторана появился фургон, в который погрузили всю купленную мебель, в результате чего продавец так никогда и не получил за нее ни цента. Ну а Холмс не попал в тюрьму. Он был единственным человеком в Соединенных Штатах, который делал то, что хотел».
